Синдром Кассандры - Галина Голицына

– Всё ясно. Избалованный сын любвеобильных родителей, – вынесла вердикт Яна. – Имя дали вычурное, кудряшки ему завели с детства… И убедили, что он – пуп земли, венец творенья. Он поверил и до сих пор не может выйти из образа. Алёнушка, боюсь, это – диагноз. А чего ты вообще туда попёрлась?

– Ой, да бомжа у нас в подъезде грохнули. А может, сам умер. От старости. Так этот Остап Иванович ничего лучше не придумал, как вызывать милицию среди ночи. Так я и узнала о существовании новых соседей.

– Давно живут?

– Говорят – три недели. Квартиру пока снимают, но Эмиль говорит, со временем могут выкупить.

– Пусть покупают. Хорошая примета, если новое жильё покойником «обмывается». Так им и скажи.

– Непременно скажу, – пообещала я и дала отбой.

Избалованный сын любвеобильных родителей… Очень похоже. Да уж кто бы говорил… Янка сама с детства уверена в своей богоизбранности. Папа – полковник госбезопасности, мама – бизнес-леди высокого полёта. Там в семье всё в порядке: мама денежку куёт нехилую, а папа её «крышует». Добропорядочная семья, цивилизованные люди. Янка для них – свет в окошке. Ей с детства внушили, что Вселенная вращается вокруг неё. Вот она Эмиля и раскусила прямо с ходу. Свояк свояка видит издалека…

Я пошла на кухню пить кофе. Включила телевизор. Как раз попала на дневные новости. Миловидная ведущая вывалила на нас, телезрителей, целых ворох криминальных новостей: даже про бомжа убиенного вскользь сказала, а ещё было несколько тревожных выездов на сработавшую сигнализацию, но самое главное – зарезали некоего Цветкова. Цветков этот был, оказывается, депутатом облсовета, и потому убийство это получило сразу же статус политического.

Боже мой, да что же такое творится в нашем богоспасаемом городе?! Есть такой затасканный штамп: «Чикаго 30-х годов». Ну, это как бы расцвет бандитизма. Однако думается мне, что даже в Чикаго тогда было поспокойнее, чем в нашем городе сегодня ночью.

Какое счастье, что я вернулась домой довольно рано! А то бы, не приведи господь, тоже могла бы где-то попасть под разборку…

Так. Минуточку. А ведь и попала! Труп в подъезде, группа криминалистов, усатый мент, проверка документов – не приснилось же мне всё это! К сожалению…

Из дальнейших новостей я узнала краткую биографию зарезанного депутата – разумеется, кристальной честности был человек, а как же иначе! Других у нас и не бывает… И жил-то он, оказывается, в двух шагах от райотдела. Но – не уберегли его соколики бравые.

Я выключила телик и задумалась. Забытый кофе остывал в антикварной бабушкиной чашечке, а я смотрела в окно и напевала: «Две минуты над кварталом БМВ его летало, и под это дело кто-то взял сберкассу…» Обожаю Трофима! Прямо не песни поёт человек, а всю нашу жизнь нам же и пересказывает…

Всласть намурлыкавшись, я подсела к зеркалу и стала прихорашиваться. Сегодня я выбрала для себя образ Марлен Дитрих. Кстати, образ этот не так уж трудно воплотить в жизнь. Брючный костюм, шляпа с мягкими полями… А с лицом и вовсе никаких хлопот, потому что лицо наполовину скрывает эта самая шляпа. Правда, я всё же набросала макияжик в стиле сороковых годов. Ну, для полноты образа.

Прихватив сумочку, я вышла на улицу.

А на улице – красота неописуемая! Конец мая, всё цветёт и жизни радуется, солнышко, птички, ветерок игривый. Мир вокруг такой нарядный, милый! Неужто в этом мире за одну ночь случилось столько зла?…

Я прошлась по бульвару. Посидела в скверике. Потом пошла к универмагу. Зашла через один вход, вышла через другой, благо их четыре. А там переулочком, переулочком, и прямо к райотделу вышла.

Ну, в райотделе меня никто особо не ждал, да я на это и не рассчитывала. Подошла к окну с надписью «Дежурная часть» и призывно улыбнулась юноше в милицейской форме.

Юноша весь подобрался и спросил фальцетом, но строго:

– Вам чего, гражданочка?

Опять «гражданочка»! Им всем прививку такую делают, что ли?

– Можно просто «мадемуазель», – снова улыбнулась я.

– Так что у вас?

– Это, уважаемый, у вас. Убийство.

– Где? – встрепенулся он.

– Ночью. В подъезде.

Я назвала адрес нашего дома.

Милицейский юноша посмотрел на меня в упор:

– И что? Оперативная группа уже выезжала. Ночью ещё. Или там ещё одно убийство?

– Нет пока. Но я хочу знать, как продвигается дело.

– Не положено, – посуровел лицом мой собеседник.

– Но я там живу!

Я протянула ему паспорт. Он прилежно изучил и фотографию, и прописку, полистал странички, вздохнул:

– Я понимаю, вам небезразлично. Но – нельзя. Тайна следствия…

– А у меня есть сведения, которые помогут следствию, – быстренько нашлась я.

– Можете сообщить их мне, я запишу и передам следователю, – так же быстро нашёлся он.

Однако меня такой вариант никак не устраивал.

– Знаете, я расскажу это либо следователю, либо не расскажу никому вообще. Следствие зайдёт в тупик, а вы – именно вы! – будете в этом виноваты!

И мстительно улыбнулась.

Он помаялся, пострадал, потом выписал мне пропуск и объяснил, как найти нужный кабинет.

Следователем оказалась девица примерно моих лет, недавняя выпускница какого-нибудь юрфака, каких теперь развелось немерено. Сейчас ведь юристов готовят даже в консерваториях и сельхозакадемиях.

Девица держала в руках мобильник и увлечённо играла во что-то. Судя по частому писку, в игре ей везло. Не удивительно. В любви-то ей точно не везёт. Я это поняла сразу. Девушки, которых любят, выглядят иначе.

У этой волосы были не совсем свежие, косметики – никакой, в глазах – пустота и отчаянье, через которые, впрочем, ей удалось разглядеть меня.

– Вам чего?

– Вы не слишком-то приветливы, – улыбнулась я.

– По какому вопросу?

Да, понимаю я парней, которые не спешат в неё влюбляться…

– Я, собственно, по вопросу сегодняшнего ночного убийства. В подъезде. Меня направили к вам. Ведь это дело ведёте вы?

– Уже нет, – отрезала она.

– А кто же тогда?

– Уже никто.

– Как так?

– Гражданка, вы вообще-то кто? – отложила она мобильную игрушку.

– Я вообще-то живу в том самом подъезде, на том самом этаже, где обнаружили труп.

– Ну и что?

– А то, что меня полночи терзали ваши сотрудники глупейшими вопросами.

– Но теперь-то уж не терзают!

– Да, теперь не терзают. Но теперь я пришла отомстить.

– В каком это смысле? – опешила следователь.

– Теперь я пришла терзать вас своими вопросами.

– Я не обязана вам отвечать!

– А придётся, – вздохнула я.

– Не придётся, – натянуто улыбнулась она. – Дело закрыто.

– Вы так быстро всё распутали? – восхитилась я.

– Да, распутала. Представьте себе.

Она повела плечами, с гордым видом посмотрев на меня, убогую.

– И кто же покусился на жизнь безобидного бомжа?

– А никто не покусился. Это был несчастный случай. Шёл по лестнице, оступился, упал, затылком о ступеньки приложился, – и всё.

– Ах, что ж он так неаккуратно? – всплеснула я руками.

– А пьяный был. Сильно пьяный. Ноги заплетались-заплетались, да и заплелись окончательно.

Мне расхотелось говорить ей то, ради чего я сюда пришла. Бесполезно перед этой девахой бисер метать.

– Это вы сами так решили или кто надоумил?

Она насупилась:

– Это начальник мой так решил.

– Ваш?… – полуутвердительно-полувопросительно сказала я. – Это кто же такой будет?

– Начальник райотдела, подполковник Семёнов.

Ага, вот эта новость – кстати. Начальник райотдела – это уже кое-что.

А не попытать ли счастья у него?

Раскланявшись с неприветливой девицей, я вышла в коридор.

По коридору сновало множество людей – и в форме, и в штатском, но я не стала задавать вопросов, чтобы не вызывать излишнего интереса к своей персоне. Решила походить по коридорам, почитать таблички.

После нескольких минут блужданий я нашла искомое: дверь с табличкой «Начальник райотдела». И ниже: «Подполковник Семёнов С.С.»

Я невольно расхохоталась: неужто этого Семёнова ещё и зовут Семён Семёнычем?

За дверью, правда, вместо подполковника я обнаружила миловидную девушку, которая на Семён Семёныча никак не тянула.

– А-а… где?…

– Вы к Сергею Станиславовичу? – догадалась девушка.

– Да, да, – закивала я, сообразив, что Сергей Станиславович – это и есть подполковник Семёнов С.С.

– Как доложить? – кивнула она в сторону полированной двери за своей спиной.

– Ну, имя моё ничего ему не скажет. Скажите так: по поводу ночного убийства.

В её густо накрашенных глазках зажёгся огонёк отчаянного любопытства. Наклонившись к столу, она прошелестела в переговорное устройство:

– Сергей Станиславович, к вам посетительница. По поводу ночного убийства.

– Давай сюда! – рявкнул селектор в ответ.

Ого! А не сожрёт ли меня этот громила?

– Проходите, – девушка повела изящной ручкой в сторону двери.

Я была уже не так уверена в правильности своих действий. Но – деваться некуда. Публика ждёт. И по эту сторону двери, и по ту.