ТРАППЕР С ФРОНТИРА - А. Белый

Он стоял в душе коленями на обычной пластиковой табуретке, и смотрел в зеркало: похудел здорово, но худым он был всегда, а опутавшие сухое тело узлы мышц и сухожилий никуда не делись. На чуть вытянутом лице щеки запали, а между бровями пролегла глубокая складка, которой раньше не было, ранее открытый взгляд синих глаз сменился на прищуренный, пронзительный. Да и стали они … просто серыми. Но не это первым бросалось в глаза, - на голове среди излишне подросших темно-русых волос от макушки к правой стороне высокого лба свисала неширокая прядь совершенно седых волос.

Наконец наступил этот день. Люда привезла инвалидное кресло-коляску и уже одетого Алекса всей палатой в него усадили, невзирая на протесты о собственной силе и самодостаточности. Потом, большим коллективом больных - травматиков пошли, посунулись, пошкандыбали и поехали в колясках провожать на выход.

Николай, взяв одной рукой оба свои костыля, другой обнял его за плечи.

- Брат,- зашептал он,- прости меня. Я клянусь, что больше никогда не бухну ни грамма водяры. Мы продадим своих оленей. Сойдет снег, и мы пойдем мыть золото, копать алмазы. Дядька знает, где они есть. Мы найдем тебе два миллиона. Прости меня… Брат…

- Коля, успокойся, я уже принял решение. Зарегистрировался на сайте 'Колонист Геды' и отправил анкету. Поэтому, не надо ни золота, ни алмазов… И ты не вини себя, так сложилась наша судьба…

- Брат, не нужно никуда ехать, потерпи чуть-чуть и мы все решим.

- Нет, не хочу втягивать во все это дерьмо еще и твою семью. Я сам не меньше виноват, и не могу себе позволить ни материальные, ни духовные долги, это будет неправильно. Прощай, Брат… не знаю, что меня будет ждать ТАМ. Даст Бог,- свидимся.

Люда, боясь опять расплакаться, толкнула кресло по направлению к гравику с эмблемой скорой медицинской помощи, которую администрация клиники выделила для перемещения в аэропорт.

- Прощайте! Прощайте!

Часть первая

УХОЖУ…

Глава 1

Выход силой, переворот. Раз, два, … восемнадцать, девятнадцать… к груди… к плечам. Я подтягивался на турнике… тридцать четыре, тридцать пять…

Весна. Маленькие белые цветы и ярко-зеленые листья вишни, напротив которой установлен турник, густо укрыли все ветки. Надо было чуть раньше все деревья почистить, уж больно заросли и загустились. И трава на газоне поднялась на лишних три сантиметра, пора подстригать. Да, но делать это будет уже кто-нибудь другой.

Полтора месяца, как вернулся с Севера домой. Бездельничаю. Одно развлечение - вот этот турник. Раньше, перед перекладиной шла обычная 'десятка'' бега по пересеченной местности, но сейчас…

На протезах так и не научился ходить без палочек, и учиться не буду. Перемещаюсь пока на коляске. Скоро-скоро перелет. И контракт.

Когда-то всей семьей мы жили в городской квартире, а здесь была дача, немного далековато от города. Но со временем, город продвинулся за периметр на десяток километров и превратился в громадный мегаполис, приблизив к себе дачный поселок. Красивая местность у леса и озера, превратилась в ценный загородный ресурс. Люди свои халупы и собачьи будки разломали, а на их месте появились красивые дома. Вместо бывших улиц устроили газоны, дорожки и тротуары, наладили охрану порядка. Коттеджный городок получился тихий и симпатичный.

Мне нравилось здесь: красивая природа, лес, глубокое и чистое озеро, чистый воздух. После безвременной смерти родителей, в моем доме хозяйничала Валя, мамина подруга и соседка по нашей городской квартире, где сейчас жила Людочка и ее семья. Для Вали здесь тоже было раздолье: зелень, овощи, фрукты. Любитель она за всем этим ухаживать, но… придется и ей возвращаться в полис, а до шестидесяти лет, когда сможет улететь по программе омоложения, еще целых два с половиной года.

… Теперь заключительный аккорд. Выход с подъема переворотом на 'солнышко' … раз… два… три…

После окончания Военной Академии, мама пыталась меня превентивно остепенить, женить и, используя папины связи, поближе к дому привязать. Ибо я такой же безалаберный, как и папа, буду до первой старости висеть на орбите или мотаться по дальним окраинам нашей планеты.

К-счастью, отец отнесся резко отрицательно к приблатненным телодвижениям и я, к большому маминому сожалению, был отпущен в самостоятельное 'плавание'.

- Алек! Алек! - окликнула Валя, она именно так меня называла, без 'с' - здесь тебя спрашивают!

Ага! Брокер, видимо, только что-то рановато. Договаривались на одиннадцать, а сейчас и десяти не должно быть.

Фух. Резко выдохнул, выходя с 'солнышка' корпусом на перекладину.

- Проведи в беседку, через пять минут буду! - переместился на руках к правой стойке турника и по ней сполз прямо в кресло своей коляски. Подкатил к кабинке летнего душа, скинул штаны и мокрое от пота нижнее белье и, зацепившись за поручни, специально прикрученные племянником Юркой, залез коленями на деревянную табуретку.

Струи холодного душа ударили по разгоряченному телу. Ух! Какой класс!

Валя каждое утро, кроме дней, когда идет дождь, приносит сюда и кладет комплект чистого белья.

Растерся полотенцем, переоделся и покатил по дорожке на выход из сада к центральной аллее. Здесь, со всех сторон оплетенная виноградной лозой, стояла большая, круглая беседка. За решеткой забора виднелся капот нового черного 'мустанга' сто пятой модели, очень дорогой модели гравилета. Это был настоящий флаер, в котором питание на гравитационные пластины и турбину поступало не от аккумуляторных батарей, а от собственного реактора, а также имелось семь маневровых движителей. Если учесть, что только один такой мини-реактор стоит, почти как весь мой дом, то да… Ничего себе, крутой брокер.

Навстречу, со скамейки поднялся высокий, около метр девяносто пять, мужчина, атлетически сложен, седые волосы стрижены коротким ежиком, внешне лет за пятьдесят, с лицом уверенного в себе человека. И то, как он сделал шаг на встречу, выдало в нем человека военного.

- Анатолий Сергеев, - представился и подал мне руку.

- Седов, Алекс, - немного помолчал, предлагая гостю словесно разродится, но тот тоже молчал, только глядел на меня с интересом. Пришлось продолжить самому, но я перешел с общего языка на русский,- чем заинтересовал вашу контору, господин полковник, простой инвалид? Я не приглашаю Вас в дом, так как не охота демонстрировать на лестнице эквилибристику безногого с ползанием по ступенькам. Присаживайтесь здесь, пожалуйста.

- Откуда Вам знать, что я полковник?

- Судя по Вашему возрасту, внешнему виду, манере держаться и модели флаера - Вы полковник и есть.

- Не убедительно.

- Знаете, помню, я был совсем маленьким, когда мой отец был в Вашем возрасте тоже в звании полковник. Так вы чем-то друг на друга неуловимо похожи.

- Принимается. Я действительно полковник, только в отставке, и к конторе, которую Вы имеете в виду, СЕЙЧАС не имею никакого отношения. А о Вашем родителе слышал, достойный был и офицер и человек. Мне известно, что и Ваш племянник тоже будет поступать в Московскую академию, хочет стать продолжателем дела своего дяди и деда?

- И прадеда, и прапрадеда, - поправил я, - Даже не знаю, воином в каком колене он будет, члены нашей фамилии получали воинские чины еще много столетий тому из рук Самих Их Императорских Величеств Государей Российской империи…и прочих правителей России. А планы племянника мне известны, только Вы то откуда об этом знаете?

- В эпоху галактических информационных технологий, если знать, что искать, можно нарыть все, что угодно. Алекс, я возглавляю службу безопасности сельскохозяйственной корпорации 'Колос', если Вы слышали о такой.

- Слышал о такой. Создал ее еще отец нынешнего хозяина лет сто тому. Тысячи гектар земли, сахарные заводы, бройлерные цыплята и породистые лошади-чемпионы, огромные поставки в миры дорогущих натуральных и сублимированных продуктов, а так же средства массовой информации в глобальной сети. Да?

- Так точно. И еще много разного другого. Сейчас я говорю по поручению президента, имею в виду президента нашей корпорации Василия Роднина. Он приглашает Вас сегодня в гости. Хочет обсудить возможность разрешения некоторых вопросов личного характера ТАМ. Он готов Вас серьезно отблагодарить.

- Прошу прощения, господин полковник, как Ваше отчество?

- Николаевич.

- Анатолий Николаевич, от столь лестного приглашения такого высокоуважаемого человека, коим является Василий Степанович Роднин, вынужден отказаться. Поймите меня правильно, до назначенного убытия с последующей операцией осталось две недели, а дел неоконченных - миллион и маленькая тележка. Сейчас ожидается приезд брокера, занимаюсь продажей всей этой недвижимости, - развел руками вокруг себя, - а эти деловары пробили, что я ПЕРЕЕЗЖАЮ, и дают всего половину реальной стоимости.

- И все же, Василий Степанович ПРОСИТ Вас не отказать.