Мой сводный кошмар (СИ) - Анастасия Воронцова

ответила я, безразлично пожимая плечами, — Знаешь, я не горю желанием общаться с тобой или с кем-то из твоей компашки. Ты вообще мне не особо нравишься. Так что не беспокойся, у меня есть дела поважнее, чем донимать тебя.

Замолчав, я вновь отвернулась, давая понять, что разговор окончен, но мистер "мое эго слишком велико" был не согласен.

— Знаешь вся женская половина нашего универа так не считает, — в его голосе не было хвастовства, скорее в нем читалось… Раздражение?

— Значит я не из их числа.

— Ну да, — фыркает он в ответ, — На самом деле ты не девушка.

Устало вздохнув, я проследила за тем, как парочка курящих студентов убегают от дворника, и ответила:

— Знаешь, зря я вообще что-то сказала. Ты прав, это ничего не значит. Давай просто дождемся конца пары и сделаем вид, что этого никогда не было.

Больше мы не разговаривали, правда до конца лекции я то и дело ловила на себе его задумчивый взгляд.

А потом мне стало не до того.

Предстоящая тренировка вызывала у меня одновременно и страх, и предвкушение. Ну и чувство вины перед партнером.

После поражения на соревнованиях, когда я бросила тренировки, Андрей часто писал и звонил мне, пытаясь поддержать и уговорить вернуться, но я не могла заставить себя ответить. Наверняка он в обиде…

Войдя в раздевалку, я переоделась в спортивный костюм и начала разминаться. После пары-тройки упражнений с непривычки мышцы сильно ныли, но это была приятная усталость. А от одной мысли о том, чтобы залезть на канат или пройтись по бревну сердце стало биться чаще. Мне не терпелось попробовать.

Взбираясь на канат все выше и выше, я чувствовала, как на губах сама собой расцветает улыбка. Даже странно, что только вернувшись в спортзал я поняла, как мне этого не хватало…

— Так кто мой партнер?

Услышав голос со стороны двери, я неловко вздрагиваю и падаю вниз, на маты.

На пороге спортзала стоял Кирилл Барский.

У судьбы действительно жестокое чувство юмора.

Глава 2

Злата

— Вот черт! Ты в порядке? — слышать в его голосе беспокойство вместо яда или безразличия было непривычно.

Со спины он меня определенно не узнал, иначе непременно сказал бы какую-нибудь гадость, и уж точно не стал бы нестись ко мне через весь спортзал.

Когда я повернулась, Барский остановился, и на его лице отразилась растерянность вперемешку с досадой.

— Ты? — уже спокойнее спросил он, скрывая эмоции.

— Не переживай, я тоже не в восторге, — фыркнула я, потирая ушибленное бедро. К счастью, обошлось без серьезных травм. Пострадало только мое самолюбие.

— Где Андрей? — в тон ему спросила я, — Я думала он будет моим партнером.

— Видимо не оправдал надежд тренера, — пожав плечами ответил он, — Теперь твоя очередь. Что ты здесь делаешь? Я думал ты забросила тренировки.

Пришел мой черед пожимать плечами.

— У нашего ректора оказалось свое мнение на этот счет.

Вспомнив разговор в кабинете Максима Владимировича, я вновь почувствовала, что закипаю. Кирилл тоже поджал губы, выражая этим все, что думал по поводу сложившейся ситуации, но ответить не успел.

Вскоре пришел тренер, и стал объяснять, что от нас требуется. Все это время мы стояли и косились друг на друга, как на врагов народа: он с привычным презрением, я с отвращением.

Скольких девушек облапали эти руки? Даже думать не хотелось о том, что нам придется постоянно касаться друг друга на тренировках…

Как вообще кому-то могло в голову прийти, что сделать нас партнерами — отличная идея? Кажется ни один из нас не верил в то, что мы можем сработаться.

Думаете мы ошибались? Что совместные тренировки растопили лед между нами, и наконец-то смогли сделать то, что два года не удавалось тете Алине — сблизить нас?

Как бы не так.

За следующую неделю мне мы с Барским возненавидели друг друга еще сильнее. Каждая тренировка сопровождалась непрерывным рычанием и руганью.

В конце концов это надоело даже тренеру, и он стал уходить, объяснив нам нужные движения и поддержки, недолго понаблюдав за нами, уходил, оставляя нас отрабатывать наедине.

Нет, я не могла отрицать очевидного. Барскому действительно доверили представлять университет на соревнованиях не просто так. Как ни обидно это признавать, он был действительно хорош. Сильный, гибкий, ловкий… Но его характер!

После месяца перерыва я явно отставала от него, и Барский не упускал возможности меня в этом упрекнуть, посетовав, что ему в партнеры досталось неуклюжее недоразумение.

В каждом его слове, взгляде и жесте сквозило столько высокомерия, что меня постоянно тянуло выкинуть что-то, чтобы хоть ненадолго стереть самодовольство с его лица.

Так, например, я несколько раз пыталась проделать упражнения из акробатики без его поддержки, пока он делал перерыв, чтобы глотнуть воды, или вытереть пот влажным полотенцем. Получалось, конечно, не всегда, но чего только стоило каждый раз наблюдать его плотно сжатую челюсть и гневный взгляд — одно удовольствие!

Сегодняшняя тренировка ничем не отличалась от предыдущих. Разминка, отработка старых движений и изучение новых. И вот после нескольких попыток при тренере, мы, как обычно, остались одни, готовые вцепиться друг другу в глотки.

— Только не поубивайте друг друга до соревнований, — бросил он напоследок, закрывая дверь. На его лице не было ни намека на улыбку, как и на наших.

Приступая к очередной акробатической поддержке, я подхожу к нему, и в момент, когда он уже принял позу для того, чтобы поднять меня, делаю шаг назад, а вслед за ним — комбинацию из одиночных трюков. Неделя тренировок дала свои плоды — у меня наконец получилось. И не только трюки — судя по взгляду Барского, в этот раз я его все-таки довела.

Приблизившись ко мне, он выставил руки по бокам от моего лица, так, чтобы я оказалась зажата между ним и стеной.

— Ну и какого черта ты вытворяешь? — рыкнул Барский, нависая надо мной.

— Я занима… — не успела я договорить, как вдруг его губы с жаром накрыли мои. Властно, жестко, словно он был зол на самого себя за этот порыв… Так, что у меня подогнулись колени и закружилась голова. А затем, так же неожиданно, как и поцеловал, Барский оторвался от меня, и, не сказав ни слова, вышел из спортзала.

Я осела на маты, ошалело глядя ему вслед.

Мои губы все еще горели от поцелуя, а сердце колотилось так, словно пыталось сделать тройное сальто.

И что это только что было?

Наверное я перегрелась или ударилась головой. Мы с Барским хронически не