Страх - Игорь Христофоров

Тишина сдавливала сердце, тишина, как жажда, требовала утоления, но он не знал, чем ее усмирить. Высокого начальства все не было, а сам он боялся сделать что-нибудь не так. На его сердце уже остался рубцом штурм пункта обмена валюты на набережной Москвы-реки. Тогда захватившие его студенты требовали денег и транспорта, угрожая застрелить девчонку-кассиршу. У девчонки было имя его дочери, и он не сдержался, послал омоновцев под прикрытием БТРа на штурм. В итоге - два трупа. Студенты так и не стали, кажется, строителями. Или врачами. Он точно уже не помнил кем. Девчонка не получила ни царапины, но он не захотел с ней встречаться. Он сразу отпросился у генерала из УВД и уехал домой.

У девчонки-американки было совсем чудное имя - Селлестина.

И почему-то не было чувства, что она обречена. Может, потому, что звали ее совсем иначе, чем его дочь.

Дрожащим пальцем полковник набрал уже намертво въевшийся в память номер этой клятой мебельной фабрички, послушал три гудка и до отвращения монотонную фразу: "Миллион долларов сотенными купюрами и вертолет на крышу. Иначе всем кранты. До тех пор, пока не сядет вертолет, никаких переговоров не ведем", - и снова в уши иголками закололи гудки.

Сотенными купюрами? Вертолет? Полковник поймал усталый взгляд американца, на шее которого уже вылезал двумя мокрыми уголками из-за узлов галстука расстегнутый воротничок рубашки, и вдруг ощутил, что ему мало воздуха. Полковник расстегнул еще одну пуговицу, уже на животе, даже не заметив, как брезгливо посмотрел на клок седых волос на его тугом брюхе американец, собрал морщины у широкого мужицкого переносья и еще раз вспомнил услышанное. Послушный магнитофон в мозгу медленно повторил ее и, полковник впервые услышал, что под фразой идет фон. Шипящий - как звук испуганной кобры. Гул вентиляции скрывал этот фон, маскировал под собой. Фон?

Полковник злыми торопливыми тычками оживил телефон сотовой связи, опять прослушал речитатив террориста и сразу стал застегивать пуговицы рубашки.

- Егор! - соединился он уже по рации с офицером из "Витязя". Штурмовой группе готовность номер один!

Прокричал - и обернулся на шоссе. Генералов все не было. И принимать решение не хотелось. Но потерять должность за три года до положенного срока ухода на пенсию тоже не хотелось.

4

От взрыва металлическая плита двери тупо, как боксер от нокаутирующего удара, дернулась и, впервые ощутив, что у нее больше нет петель, плашмя грохнулась на ступени. В квадраты вентиляционных отверстий полетели светошумовые гранаты.

Снаружи звуки их разрывов напоминали стоны огромного животного, получающего рану за раной.

Штурмовики из "Витязя", прикрывая лица бронированными щитами, по одному ныряли сквозь желтую пыль в темное чрево подвала, но, ни секунды не теряясь, бросались по трое каждый на свое направление. Туда, где на схеме мебельной фабрики, нарисованной женой ее хозяина, были двери в другие комнаты и цеха. И каждый, идущий в свою дверь первым, вышибая ее ногой, ждал пули. Но ни один не дождался. Подвал молчал как ночное кладбище.

- Где они?! - крикнул ворвавшийся в кабинет хозяина

фабрики штурмовик и сразу понял, что ответ получит не скоро.

Привязанный на стуле бледный мужчина с растрепанными седыми волосами под пустотой лысины после разрыва гранаты ничего не видел и не слышал. А может, что-то слышал и даже что-то видел, но после того жуткого, что раздавило воздух комнаты, вломившихся к нему людей в камуфляже он иначе как созданиями иного мира уже не воспринимал. Мало ли какого цвета в книжках ангелов рисуют. А если они на самом деле цвета хаки?

Грязными пальцами штурмовик рванул со рта мужчины коричневую липкую ленту и, наклонившись до мути в глазах близко, брызнул слюной:

- Где они?!

- Я - не хо... не хозяин, - простонал мужчина. - Я... я... работяга... пло... плотник...

- Где бандиты?!

- Я не... Они ушли в це... цех по... полчаса назад, - еле выдавил он, скосив глаза на безразлично к нему тикающие на столе часы.

- "Пер-рвый"!.. Я - "Третий"! - прохрипела рация у плеча штурмовика. В стене подвала пролом. Они ушли по трубам.

"Первый" бросился в сторону цеха, больно ударяясь плечами о стены в полутьме, влетел в цех и лихорадочно стал считать все некамуфляжные пятна. Их было три. Два крупных, синих, и одно мелкое, зеленое.

- Где американка?! - смахнув едкий пот с глаз, крикнул он самому большому пятну.

- Они... они увели ее с собой, - ответил привязанный к столярному верстаку хозяин фабрики и посмотрел влево, на зеленую рубашечку сынишки, который, кажется, так и не успел испугаться. - Их можно догнать. Можно... Они... они забрали мою месячную выручку - се... семь миллионов ру...

- "Гроза", я - "Первый"! - не дослушав захлебывающийся

голос хозяина фабрики, пробасил в плечо штурмовик. - Бандиты ушли через пролом в стене подвала по трубам коллектора. Ушли вместе с американкой. Ориентировочное время начала движения - тридцать минут назад. Начинаю преследование!

- Начинайте, - еле слышно выдавил полковник, обвел мутным взглядом свою свиту, перепуганного американца, сонную переводчицу, заметил через окно автобуса едущий к ним кортеж генеральских машин, прохрипел худому подполковнику, своему заму:

- Объяви сигнал "Кольцо". Все патрульно-постовые группы по Москве - к колодцам. А им... им... - машины уже поворачивали к зоне оцепления. Доложи обстановку сам, - выпрыгнул на асфальт, зло посмотрел на лысеющего журналиста, который накаркал эту неприятность, и поковылял к подвалу.

А Тулаев сочувственно посмотрел на его мокрую спину с двумя широкими черными полосами вдоль позвоночника, которые напоминали сложенные ангелом крылья, и представил все, что сейчас произойдет. Представил комнату со столом у стены, японский двухкассетник явно не самого плохого качества на этом столе, кассету TDK в левой деке магнитофона и те кнопки под декой, которые нажимал испуганный заложник, кнопки "Play" и "Rew". И "Play", то есть воспроизведение, он включал на секунду раньше, чем снимал мокрой рукой трубку телефона. Строго по инструкции террористов.

Но вот как те без лишнего шума взломали бетонную стену подвала? Вопрос показался интересным и магнитом потянул Тулаева за собой. Он пошел метрах в тридцати за полковником, на ходу доставая из кармана брюк толстое гэбэшное удостоверение.

5

Отдел "Т" не значился ни в одной штатной сетке ни одного силового ведомства. Отдел "Т" как бы и не существовал вовсе, хотя населяли его самые что ни на есть реальные люди. Как и тысячи других чиновников, они иногда входили в огромное мрачное здание на Старой площади, здание, помнившее еще заседания Политбюро ЦК КПСС, пайки с черной икрой и тихий шелест шин правительственных "Чаек". В самом конце одного из верхних этажей за высокой дверью с непонятной вывеской "Техотдел" сидел седой, похожий на очень крутого банкира человек, к которому почему-то никто никогда не рвался на прием. Встречаясь с ним в столовой, совминовцы думали, что он из администрации президента, а люди из администрации президента - что он совминовец. Но большая часть вообще ничего о нем не думала, потому что в огромном здании Совмина обитало так много людей, что ими можно было заполнить до отказа трибуны хорошего футбольного стадиона. По большому счету именно эта массовка-маскировка и была в свое время выбрана для отдела "Т". Размещение его в Кремле или в здании ФСБ на Лубянке сразу "засветило" бы сотрудников отдела. А это как-то плохо согласовывалось с идеей его создания.

- Наша задача - не бить по хвостам, а врезать зверю по голове, популярно пояснил эту идею Тулаеву тот самый седой, банкирского вида человек за дверью с табличкой "Техотдел", а если сказать точно - начальник Спецотдела по предупреждению террористических актов против высших должностных лиц государства и органов государственной власти (кодовое обозначение - отдел "Т") полковник ФСБ Виктор Иванович Межинский. "Альфа", "Вымпел", "Витязь", омоны, омздоны, все антитеррористические конторы ФСБ и МВД работают уже по факту совершенного теракта. Наша задача сделать так, чтобы не осуществился сам факт. Или хотя бы можно было узнать время и место его возможного проведения...

До назначения на отдел Межинский служил в Службе безопасности президента, не раз выезжал с ним по России и за рубеж, однажды на президентской даче под рюмашку теплого коньячку поделился с президентом идеей создания подобной упреждающей структуры и, как часто бывает по армейской привычке, когда придумавший дело его же и выполняет, уже через неделю Межинский ознакомился с секретным указом Президента России. Ознакомился - и горько пожалел себя за длинный язык. Даже повышение по разрядной сетке на три пункта вверх не обрадовало Межинского. Но отказ теперь походил бы на трусость, и он скрепя сердце засел за бумаги под грифом "Сов.секретно", чтобы создать штатную сетку и обозначить направления деятельности сотрудников.