Серебро змея - Пирс Энтони

Да, мрачно подумал он. Да — но что же он сделал такого, чтобы заслужить эту мантию героя? Он никогда не хотел быть героем. Джон хотела быть героиней, а он нет. А теперь, когда пророчество сбылось в одной его части, они думали, что он ни в чем не сможет потерпеть неудачу.

— Не беспокойся, мы как следует о ней позаботимся, — сказал Лестер, мальчишеская улыбка на его лице стала еще шире.

Келвин знал, что его сестра и Лестер так и сделают. У него не было приличного предлога для того, чтобы отказаться от еще одной нечаянно взятой на себя миссии глупого героизма. Он хотел, чтобы Хелн никогда не предпринимала это астральное путешествие.

И все же этот пленник, с ужасной отвратительной серебряной бестией в ухе — это и была та судьба, которая ожидала Джона Найта и Кайана, если кто-нибудь не вызволит их из темницы. Келвин был почему-то уверен, что это так и есть, и что он был единственным, кто мог помочь им. Он боялся, но чувствовал, что должен действовать.

Глава 1. Жертва

Кайан достиг нижней металлической перекладины веревочной лестницы и посмотрел вниз. От входа в камеру лестница уходила в крону огромного орехового дерева. Материал, из которого были изготовлены веревки, отличался от того, который ему приходилось видеть раньше, и казалось, что лестница растет прямо из древесного ствола, оттуда, где раскинувшиеся ветви образовывали пышную крону.

Когда он был мальчишкой, он неплохо умел лазать по деревьям. Теперь ему был двадцать один год, но он все еще помнил, как это было. Что это было за веселье: заглядывать в окна дворца со своего тайного насеста и наблюдать за приходом и уходом льстецов, подхалимом и курьеров.

Это был другой мир, — подумал он, легко опускаясь вниз по близко расположенным ветвям орехового дерева. Растительность здесь казалась совершенно такой же, как и в его родном мире. Его брат взбирался на точно такое же дерево в парке на Франклине и нашел там перчатку с удивительными свойствами. Кайан носил теперь аналогичную пару.

Бронированные перчатки делали спуск легче; он обнаружил, что может легко повиснуть на ветке, удерживаясь за нее лишь кончиками пальцев, не чувствуя напряжения. В перчатках, видимо, были скрыты какие-то мускулы, помогающие каждому движению его пальцев.

Кайан отпустил нижнюю ветку и пролетел оставшееся расстояние вниз до основания дерева. Переведя дух, он взглянул наверх, но не смог разглядеть лестницу или поверхность скалы с раскрытой металлической дверью. Секрет был хорошо укрыт от посторонних глаз; он понял, что ему следует отметить это место в своем сознании, на случай, если когда-нибудь захочется вернуться в свой собственный мир.

Птицы здесь пели точно также, как и дома. Пока ничего не отличалось от его родного мира. Он обнаружил, что удивляется этому, хотя и знал, что такова суть параллельных миров. Его дедушка Затанас пытался проинструктировать его о природе действительности и магического искусства: миры могут различаться между собой, но основные законы бытия и магии остаются неизменными.

Не так давно Кайан прочел написанную на пергаменте книгу, которую нашел в камере до того, как взял оттуда эти перчатки и странное незнакомое оружие и отправился на поиски приключений. Каждый пересекающийся мир, запомнил он, был почти таким же, как соприкасающиеся с ним миры, но все же имел свои небольшие, почти незаметные различия. «Ты можешь там встретить даже самого себя или кого-то вроде себя», — сказал ему Лестер Крамб.

Кайан покачал головой. Это не казалось понятным для других, но он знал, что здесь он не встретит двойника своего отца. Джон Найт, в конце концов, происходил из отдаленного параллельного мира, который они называли «Земля». Он никогда не задумывался над тем, каким образом его отцу удалось попасть в их мир; кажется, на это потребовалось особая военная магия, которая была неизвестна на Раде. А поскольку Джон Найт был уникален — такими же уникальными были его сыновья.

Кайан прошел только небольшое расстояние вдоль ручья, наслаждаясь его ярко-синей водой и прыгающей в нем рыбой, когда до его слуха донесся еще один звук! Звенящая музыкальная нота.

Он остановился, пытаясь определить источник звука. Казалось, он доносился со стороны большого, похожего на дуб дерева. Он пошел в том направлении, внимательно рассматривая ветви там, где свисали три серебряные спирали или полосы, колышущиеся на легком речном ветерке. Изгибаясь, они касались друг друга и производили этот звук.

Когда он добрался до дерева, то обнаружил, что эти полосы были действительно спиральными. Каждая обладала видимой хрупкостью змеиной кожи, но была металлической, за исключением кожаного подслоя. Спирали были серебряными, это было настоящее серебро, с накладывающимися друг на друга чешуйками. Он снял перчатку, поднес к чешуйке ноготь большого пальца и попытался отковырнуть чешуйку. Она сидела прочно на своем месте.

Кайан задумался. Может ли он все еще отыскать ореховое дерево и лестницу? Да, он отметил тот факт, что река делает здесь резкий изгиб, и конечно же такое же большое дерево — достаточно большое, чтобы избежать наводнений — можно было легко обнаружить. Колокольный звон, откуда бы он ни исходил, возможно служил для того, чтобы предупреждать выше по течению об изгибе реки.

Он проверил прочность чешуи на одной из змеиных шкур с помощью острия своего кинжала. Да, это действительно было серебро. Такое серебро должно было быть очень чистым!

Могли ли здесь змеи иметь серебряные шкуры, таким же образом, как у драконов, живущих в его родном мире, была золотая чешуя? Нет, едва ли это было возможно. Драконы были бессмертными тварями. Их пасти и глотки могли поглощать и пережевывать увесистые камни, которые драконы глотали в течение столетий, чтобы улучшить процесс перемалывания пищи. Их пища была грубой, потому что драконы едва ли пережевывали что-нибудь, что больше не боролось, и даже эти огромные камни постепенно изнашивались. Они содержали золото в своем составе и это золото через определенное время переносилось на ярко сверкающую чешую. Таким образом, их пасть и была ключом к золоту драконов. Но змеи — кто когда-нибудь мог бы представить, что у них могут быть такие огромные глотки? Они целиком заглатывали свою добычу и предоставляли расправляться с ней своим пищеварительным ферментам. В них не могло быть никаких камней!

Он пошел дальше. Когда он подумал о времени, то должно быть уже был полдень, и он остановился, чтобы отдохнуть и съесть завтрак, который Джон собрала для него. — Ничего не говори об этом Лесу, — прошептала она. — Он жалуется на то, что я плохо кормлю его. Но я не хочу, чтобы он нарастил себе такое брюхо, как его отец! Он может меня приревновать. — Кайан улыбнулся и подразнил ее так, как это всегда делал Келвин. Ее было легко дразнить и с ней было легко разговаривать — с этой симпатичной девчонкой с мальчишескими повадками, уши которой были заостренными, хотя она и была сестрой Келвина.