Сказки - Алексей Саморядов

Подходит Марина к нему и говорит:

— А ты как сюда попал?

— Женится пришёл! — вдруг закричал кто-то.

— На ком же, на мне что ли? — улыбнулась Марина.

— На мне! — вскочил какой-то мужик и заскакал по залу хохоча. — На мне! На мне!

— Нет на мне! — закричал другой и тоже запрыгал. — Нет на мне! На мне!

— Так на ком же? — ласково спросила вдова.

— Я, пожалуй, осмотрюсь сначала,— ответил ей Костя.

— Осмотрись, говорит, а сама прямо в глаза ему смотрит.

Тут кто-то подбежал к Некрасову, поднёс ему рюмку с водкой, приговаривая:

— Хлеб-соль! Жениху хлеб-соль!

Костя и выпил. Закружилось у него в голове, в глазах свет пропал, а когда открыл глаза, видит: висит на стене огромного дома, руками за крышу держится, вот-вот сорвётся. Подтянулся он, сколько сил было, лёг на крышу, дух переводя.

Спустился Костя на улицу, поймал машину и помчался назад к вдовьему дому. Вошёл, а его уже встречают как старого знакомого. Спрашивают его бесы:

— Ну что, ещё водки выпьешь?

— Нет, спасибо, воздержусь.

Сел он в углу, присматривается, ждёт, что дальше будет, и вдруг снова увидел Марину Калашникову. Эх, думает снова, что за баба, всё для неё бы сделал, а потом думает, колдовство это, наваждение, пришёл шабаш разгонять, а меня через бабу и подловили. Марина же смотрит на него, улыбается, словно все мысли его насквозь видит.

Вдруг почуствовал Костя, ноги стынут, смотрит, а ботинок нету. Встал он, все как закричат:

— Жених-то босой! Босой! Босой!

— Ладно, братцы, отдайте ботинки,— говорит мирно Костя.

— Нет, мы сначала тебе пятки подмажем! — кричат.

Сунул Костя руку в карман, где наган с серебрянными пулями лежал.

— Да ладно! — закричала нечисть. — Возьми свои ботинки! Шутим мы!

Надел Костя ботинки, которые кто-то уж и вычистить успел, как вдруг закружило его и свет в глазах померк, а когда открыд он глаза, видит, свет над ним яркий горит и хирурги над ним склонились с инструментами, резать собираются. Закричал Костя, вскочил с операционного стола, разметал врачей, а через час уж снова в дом к Калашниковой входил.

Вышел Костя на середину зала, положил на стол перед Мариной бумагу с четырьмя красными печатями и говорит:

— Хочу сейчас, чтобы вы сами покорились властям, чтобы налоги платить, паспорта имели, да бабам голыми не ходить, а сейчас я всех проверять буду.

Сказал, и тихо аж стало.

— Да ведь он — дурак! — сказал вдруг кто-то. Я ж его знаю! Это Костя Некрасов из Самары. Он и в Самаре дураком был. Ему скажешь с головой в печь лезть — он и полезет!

— Дурак! Дурак! — закричали все.

Достал тогда Костя оба нагана и стал палить в нечисть. Закричали все, разбегаться стали, только Марина не двинулась, глядела на Костю грустно. Три раза пререзаряжал Костя наганы, всех перестрелял, кроме хозяйки. Сел за стол, напротив неё, и говорит:

— Вот и вышло по-моему, говорил, покоритесь! А теперь собирайся, со мной в префектуру поедешь.

— А ведь он и вправду дурак! — вдруг говорит один из убитых, приподнявшись.

Все убитые Костей поднялись и обступили его со всех сторон.

— А я думала, ты правда жениться приходил,— сказала Марина.

Встал Костя, а вокруг всё потемнело и всё пропало, смотрит он по сторонам, лес кругом чёрный. Пошёл Костя, спотыкаясь о пни, пригяделся, а под ногами вроде как рельсы и шпалы, вдруг шум, ветер и две фары в темноте. Бросился Костя бежать, а шум уже совсем за спиной, впереди же вдруг засветлело. Выбежал Костя из туннеля, из последних сил на платформу прыгнул, под ноги людям, а сзади него вагоны метро пронеслись.

Затосковал Костя. Ходит всё утро по городу и понять не может, как нечисть ему разогнать, а перед глазами всё Марина Калашникова стоит.

Пришёл Костя днём к Марине, она глядит на него, смеётся, босая двор метёт. Пригласила Костю в дом, чаю попить. Сидели они одни, болтали до самого вечера, а о чём, Костя и вспомнить не смог, ушёл от неё как пьяный, шёл улицами да и зашёл на Лосиный остров, заблудился и всю ночь на пне просидел улыбаясь.

На следующий день Махмудов его к себе вызывает, распрашивает, как дела, скоро ли вдова сдастся. Попросил Костя ещё три дня, пришёл опять к вдове днём, про все дела забыл, а вместо этого дрова ей для бани переколол, насос для сада наладил, в сарае дверь починил. Покормила она его обедом. Поел он, да видно так намаялся, что его в сон сморило, и он до утра проспал у неё в доме, как в беспамятстве. Проснулся, а уж завтрак готов. Ест Костя, и хорошо и тревожно ему. Про всё забыл, долг забыл, службу забыл: совсем меня околдовала,— думает, а уже второй день на исходе.

Уйду от неё, решил Костя, а вместо этого с Мариной в кино пошёл да на карусели до вечера прокатался.

Ночью же Костя среди гостей сидел, ни на кого не бросался, всё думал, как ему вдову уберечь и долг соблюсти, ничего придумать не смог, а только напился, и плясал, и песни пел со всеми, да и подрался с каким-то красавчиком, который за Мариной ухаживал и на ухо ей что-то шептать пытался.

Утром он в гостиницу к себе пришёл, смотрит, а на нём рубашка белая, галстук, а костюм такой, что он видел только на картинках в журналах. Усмехнулся Костя да и спать лёг. Разбудил же его Махмудов и говорит: день у тебя остался, потом пожгу вдову, дом порушу, если не покорятся мне и она лично. Сказал, что солдат уже вызвал вдову жечь.

Пришёл Костя к Марине и говорит:

— Покоритесь наместнику или пожгут вас завтра солдаты.

А Марина смеётся:

— Пусть жгут, посмотрим. Или хочешь, чтобы я к Махмудову пошла?

Сидел Костя в эту ночь с гостями Марины чернее тучи, просил их покориться, но они только смеялись над ним. Стал он опять Марину уговаривать:

— Разгони ты их, не приваживай, а я тебя Махмудову не выдам, ничего он тебе тогда не сделает, будешь жить спокойно, вместе жить будем.

Смотрела на него Марина, смотрела и говорит:

— Ладно, будь по твоему, иди к своему Махмудову и скажи, что покоримся мы ему и налоги платить будем. Так ли ты хочешь?

— Так! — обрадовался Костя.

— И сама я покорюсь ему, согрею его. Так ли ты хочешь?

— Не говори так про себя, а то убью я его сам.

— Ладно, беги, шучу я! — улыбнулась Марина.

Наклонила она к себе его голову и поцеловала прямо в губы. Побежал Костя радостный к Махмудову, сказал, что покорится ему нечистая сила, утро уже начиналось. Глянули они в окно, что-то горит, огонь до неба, у Яузы в оврагах.

Прибежал Костя к дому Марины, а там уже пожарные, дом догорает. Стал он искать Марину, а её нет, спрашивает, кто дом поджёг, говорят, сам вдруг вспыхнул разом, а перед этим из ворот женщина вышла с чемоданом и ушла. Бросился Костя искать Марину по всему городу, по всем вокзалам, да разве теперь найдёшь...

Что тёмное, а что светлое[2]

Один мальчик любил девочку. И был он где-то классе в девятом. А она на него не обращала внимания, а потом раз — и умерла. Ее отнесли на кладбище, похоронили, дело забылось. Ну, он пришел на кладбище ночью, вырыл её, притащил к себе в сарай, отмыл и говорит: «Вот видишь, когда ты была живая, ты смотрела на других мальчиков, а на меня не смотрела. А вот когда умерла, я один смотрю и люблю тебя». И стал с ней жить. Стал с ней жить, и у них родилось трое детей. Она мёртвая была, и дети у них были полумёртвые. Они стали подрастать, выползать по ночам на улицу и нападать на мелкий скот. Он видит, что уже опасно — не то получается. Он тогда вырыл могилу, положил жену свою, зарубил детей, сверху засыпал землёй и понял, что живым надо жить с живыми, а с мертвыми жить нельзя.

Примечания

1

Текст взят отсюда: http://blabforum.ru/lofiversion/index.php?t659.html

2

Текст взят отсюда: http://www.film.ru/article.asp?ID=1777