Стихи - Сергей Есенин

* * * Заметался пожар голубой, Позабылись родимые дали. В первый раз я запел про любовь, В первый раз отрекаюсь скандалить.

Был я весь - как запущенный сад, Был на женщин и зелие падкий. Разонравилось пить и плясать И терять свою жизнь без оглядки.

Мне бы только смотреть на тебя, Видеть глаз злато-карий омут, И чтоб, прошлое не любя, Ты уйти не смогла к другому.

Поступь нежная, легкий стан, Если б знала ты сердцем упорным, Как умеет любить хулиган, Как умеет он быть покорным.

Я б навеки забыл кабаки И стихи бы писать забросил. Только б тонко касаться руки И волос твоих цветом в осень.

Я б навеки пошел за тобой Хоть в свои, хоть в чужие дали... В первый раз я запел про любовь, В первый раз отрекаюсь скандалить. 1923 Сергей Есенин. Стихотворения и поэмы. Москва, "Детская литература", 1969.

ПИСЬМО МАТЕРИ Ты жива еще, моя старушка? Жив и я. Привет тебе, привет! Пусть струится над твоей избушкой Тот вечерний несказанный свет.

Пишут мне, что ты, тая тревогу, Загрустила шибко обо мне, Что ты часто xодишь на дорогу В старомодном ветxом шушуне.

И тебе в вечернем синем мраке Часто видится одно и то ж: Будто кто-то мне в кабацкой драке Саданул под сердце финский нож.

Ничего, родная! Успокойся. Это только тягостная бредь. Не такой уж горький я пропойца, Чтоб, тебя не видя, умереть.

я по-прежнему такой же нежный И мечтаю только лишь о том, Чтоб скорее от тоски мятежной Воротиться в низенький наш дом.

я вернусь, когда раскинет ветви По-весеннему наш белый сад. Только ты меня уж на рассвете Не буди, как восемь лет назад.

Не буди того, что отмечалось, Не волнуй того, что не сбылось,Слишком раннюю утрату и усталость Испытать мне в жизни привелось.

И молиться не учи меня. Не надо! К старому возврата больше нет. Ты одна мне помощь и отрада, Ты одна мне несказанный свет.

Так забудь же про свою тревогу, Не грусти так шибко обо мне. Не xоди так часто на дорогу В старомодном ветxом шушуне. 1924 Русская советская поэзия. Под ред. Л.П.Кременцова. Ленинград: Просвещение, 1988.

* * * Мне осталась одна забава: Пальцы в рот - и веселый свист. Прокатилась дурная слава, Что похабник я и скандалист.

Ах! какая смешная потеря! Много в жизни смешных потерь. Стыдно мне, что я в бога верил. Горько мне, что не верю теперь.

Золотые, далекие дали! Все сжигает житейская мреть. И похабничал я и скандалил Для того, чтобы ярче гореть.

Дар поэта - ласкать и карябать, Роковая на нем печать. Розу белую с черною жабой Я хотел на земле повенчать.

Пусть не сладились, пусть не сбылись Эти помыслы розовых дней. Но коль черти в душе гнездились Значит, ангелы жили в ней.

Вот за это веселие мути, Отправляясь с ней в край иной, Я хочу при последней минуте Попросить тех, кто будет со мной,

Чтоб за все за грехи мои тяжкие, За неверие в благодать Положили меня в русской рубашке Под иконами умирать. 1923 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

* * * Отговорила роща золотая Березовым, веселым языком, И журавли, печально пролетая, Уж не жалеют больше ни о ком.

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник Пройдет, зайдет и вновь покин 1000 ет дом. О всех ушедших грезит конопляник С широким месяцем над голубым прудом.

Стою один среди равнины голой, А журавлей относит ветром в даль, Я полон дум о юности веселой, Но ничего в прошедшем мне не жаль.

Не жаль мне лет, растраченных напрасно, Не жаль души сиреневую цветь. В саду горит костер рябины красной, Но никого не может он согреть.

Не обгорят рябиновые кисти, От желтизны не пропадет трава, Как дерево роняет тихо листья, Так я роняю грустные слова.

И если время, ветром разметая, Сгребет их все в один ненужный ком... Скажите так... что роща золотая Отговорила милым языком. 1924 Русская советская поэзия. Под ред. Л.П.Кременцова. Ленинград: Просвещение, 1988.

* * * Над окошком месяц. Под окошком ветер. Облетевший тополь серебрист и светел.

Дальний плач тальянки, голос одинокий И такой родимый, и такой далекий.

Плачет и смеется песня лиховая. Где ты, моя липа? Липа вековая?

Я и сам когда-то в праздник спозаранку Выходил к любимой, развернув тальянку.

А теперь я милой ничего не значу. Под чужую песню и смеюсь и плачу. 1925 Сергей Есенин. Стихотворения и поэмы. Москва, "Детская литература", 1969.

* * * Клен ты мой опавший, клен заледенелый, Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой?

Или что увидел? Или что услышал9 Словно за деревню погулять ты вышел

И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу, Утонул в сугробе, приморозил ногу.

Ах, и сам я нынче чтой-то стал нестойкий, Не дойду до дома с дружеской попойки.

Там вон встретил вербу, там сосну приметил, Распевал им песни под метель о лете.

Сам себе казался я таким же кленом, Только не опавшим, а вовсю зеленым.

И, утратив скромность, одуревши в доску, Как жену чужую, обнимал березку. 28 ноября 1925 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

* * * Поет зима - аукает, Мохнатый лес баюкает Стозвоном сосняка. Кругом с тоской глубокою Плывут в страну далекую Седые облака.

А по двору метелица Ковром шелковым стелется, Но больно холодна. Воробышки игривые, Как детки сиротливые, Прижались у окна.

Озябли пташки малые, Голодные, усталые, И жмутся поплотней. А вьюга с ревом бешеным Стучит по ставням свешенным И злится все сильней.

И дремлют пташки нежные Под эти вихри снежные У мерзлого окна. И снится им прекрасная, В улыбках солнца ясная Красавица весна. 1910 Сергей Есенин. Ростов-на-Дону: Феникс, 1997.

* * * Гой ты, Русь, моя родная, Хаты - в ризах образа... Не видать конца и края Только синь сосет глаза.

Как захожий богомолец, Я смотрю твои поля. А у низеньких околиц Звонно чахнут тополя.

Пахнет яблоком и медом По церквам твой кроткий Спас. И гудит за корогодом На лугах веселый пляс.

Побегу по мятой стежке На приволь зеленых лех, Мне навстречу, как сережки, Прозвенит девичий смех.

Если крикнет рать святая: "Кинь ты Русь, живи в раю!" Я скажу: "Не надо рая, Дайте родину мою". 1914 Сергей Есенин. Стихотворения и поэмы. Москва: Детская литература, 1971.

* * * Край ты мой заброшенный, Край ты мой, пустырь, Сенокос некошеный, Лес да монастырь.

Избы забоченились, А и всех-то пять. Крыши их запенились В заревую гать.

Под соломой-ризою Выструги стропил, Ветер плесень сизую Солнцем окропил.

В окна бьют без промаха Вороны крылом, Как метель, черемуха Машет рукавом.

Уж не сказ ли в прутнике Жисть твоя и быль, Что под вечер путнику Нашептал ковыль? 1914 Сергей Есенин. Стихотворения и поэмы. Москва: Детская литература, 1971.

* * * Разбуди меня завтра рано, О моя терпеливая мать! Я пойду за дорожным курганом Дорогого гостя встречать.

Я сегодня увидел в пуще След широких колес на лугу. Треплет ветер под облачной кущей Золотую его дугу.

На рассвете он завтра промчится, Шапку-месяц пригнув под кустом, И игриво взмахнет кобылица Над равниною красным хвостом.

Разбуды меня завтра рано, Засвети в нашей горнице свет. Говорят, что я скоро стану Знаменитый русский поэт.

Воспою я тебя и гостя, Нашу печь, петуха и кров... И на песни мои прольется Молоко твоих рыжих коров. 1917 Сергей Есенин. Стихотворения и поэмы. Москва, "Детская литература", 1969.

* * * Пускай ты выпита другим, Но мне осталось, мне осталось Твоих волос стеклянный дым И глаз осенняя усталость.

О возраст осени! Он мне Дороже юности и лета. Ты стала нравиться вдвойне Воображению поэта.

Я сердцем никогда не лгу, И потому на голос чванства Бестрепетно сказать могу, Что я прощаюсь с хулиганством.

Пора расстаться с озорной И непокорною отвагой. Уж сердце напилось иной, Кровь отрезвляющею брагой.

И мне в окошко постучал Сентябрь багряной веткой ивы, Чтоб я готов был и встречал Его приход неприхотливый.

Теперь со многим я мирюсь Без принужденья, без утраты. Иною кажется мне Русь, Иными - кладбища и хаты.

Прозрачно я смотрю вокруг И вижу, там ли, здесь ли, где-то ль, Что ты одна, сестра и друг, Могла быть спутницей поэта.

Что я одной тебе бы мог, Воспитываясь в постоянстве, Пропеть о сумерках дорог И уходящем хулиганстве. [1923] Сергей Есенин. Стихотворения и поэмы. Москва, "Детская литература", 1969.

* * * Проплясал, проплакал дождь весенний, Замерла гроза. Скучно мне с тобой, Сергей Есенин, Подымать глаза...

Скучно слушать под небесным древом Взмах незримых крыл: Не разбудишь ты своим напевом Дедовских могил!

Привязало, осаднило слово Даль твоих времен. Не в ветрах, а, знать, в томах тяжелых Прозвенит твой сон.

Кто-то сядет, кто-то выгнет плечи, Вытянет персты. Близок твой кому-то красный вечер, Да не нужен ты.

Всколыхнет он Брюсова и Блока, Встормошит других. Но все так же день войдет с востока, Так же вспыхнет миг.

Не изменят лик земли напевы, Не стряхнут листа... Навсегда твои пригвождены ко древу Красные уста.

Навсегда простер глухие длани Звездный твой Пилат. Или, Или, лама савахфани,* Отпусти в закат.