Измена. Второй шанс для виконта - Агата Северина

даже любила — это привносило радость и краски в ее тусклую жизнь.

Но последние несколько дней даже любимое дело не могло отвлечь Элоди от того факта, что ей скоро двадцать пять, и она стремительно приближается к статусу никому не нужной старой девы. А мысли об этом неизменно приводили ее к Джеймсу…

Она была бы виконтессой Рочфорд, если бы не вошла в его комнату в ту злополучную ночь…

Но нет, она не будет думать о той ночи. Не сейчас. Не когда Изабель наблюдает за ней. Это ее самая близкая по возрасту и духу сестра, но даже она не знает, что единственный мужчина, которого Элоди когда-либо любила, переспал с их младшей сестрой Оливией.

Фактически, об этом знали четверо — Джеймс, Оливия, Элоди и ее отец. Но Лив не подозревала, что Элоди видела ее в постели с виконтом. И уж конечно, Лив была не в курсе, что Джеймс был помолвлен, когда переспал с ней. Иначе она бы никогда не сделала того, что сделала (о, что она сделала!). Разве сестры так поступают друг с другом?

Временами Элоди очень хотелось, чтобы сестра ей во всем призналась. Это бы немного облегчило задачу по ее прощению. Но Лив не сказала ни слова, а Элоди уже три года задавалась вопросом — действительно ли Джеймс ее соблазнил? Или она сама пришла к нему в спальню в ту ночь?

Виконт Рочфорд не был из тех мужчин, кому приходилось изощряться, чтобы получить расположение женщин. Они сами слетались к нему, как мухи на навоз. Даже сейчас, с его сомнительной репутацией, он не был обделен вниманием. Ну, очевидно, в Англии много дам с дурным вкусом и полным отсутствием морали.

— Элоди? Что тебя так тревожит?

Изабель смотрела на нее взглядом, полным участия. Элоди сделала вид, что удивлена и рассмеялась, но это прозвучало слишком громко и натужно даже для ее собственных ушей.

— О, ничего меня не тревожит, с чего ты взяла?

Изабель иронично приподняла бровь.

— Может, с того, что ты уже пять минут прожигаешь взглядом стены? Дай угадаю — ты переживаешь из-за гостей, которых пригласил отец?

Элоди обреченно вздохнула. Она никогда не умела как следует притворяться, и теперь ее тревоги были, как на ладони. Не было смысла это отрицать.

— Да, — кивнула она. — Кажется, папа полон решимости выдать меня замуж.

Она отложила вышивку и встала. Ей не сиделось на месте. Конечно, метания по комнате вряд ли помогут, но когда ходишь туда-сюда, то кажется, что ты можешь хоть что-то контролировать в своей жизни.

— Ты не рада перспективе стать замужней дамой? — уточнила Бель.

Не то чтобы Элоди была не рада, но…

— Мне не нужна помощь в поиске мужа.

Бель пожала плечами.

— Но ты почти не выходишь из дома. Очевидно, если ты хочешь найти жениха, нужно, чтобы его к тебе привели.

— Я выхожу из дома!

Какой нелепый и детский протест. Они обе знали, что это ложь. В последние три года Элоди мало покидала поместье, и то в основном, чтобы посетить часовню или сходить в ближайшую деревню за новыми нитками и ленточками.

Лондон она посещала редко и неохотно. А когда это было необходимо, то приходилось прилагать массу усилий, чтобы случайно не столкнуться с Джеймсом. Вот уж кто точно не был затворником.

Элоди остановилась посреди комнаты и возвела лицо к потолку.

— Так много холостяков приедет, Бель.

Это было сказано шепотом, чтобы скрыть дрожь в голосе, но не вышло. Ее отчаяние было очевидным.

— Меня пытаются продать, как племенную кобылу…

— Боже мой, Элоди! Перестань так говорить! Папа не пытается тебя продать, он просто хочет, чтобы о тебе позаботились на случай его смерти.

Элоди с испугом уставилась на сестру. Почему Бель так буднично говорит о смерти папы? Лично у нее мысль о том, что отец долго не проживет, вызывала комок в горле. У него столько болезней… И всё же она отказывалась чувствовать себя виноватой или неблагодарной.

— Я способна позаботиться о себе сама. Папа оставит мне наследство, и я ни в чем не буду нуждаться.

Наследство, как мило. Гораздо приятнее, чем неиспользованное приданое.

Изабель поморщилась.

— Это не то же самое, — сказала она. — Каждой леди нужен джентльмен, чтобы заботиться о ней и обеспечить ей спокойную жизнь. А она взамен даст ему наследников и приятную компанию.

Элоди продолжила ходить по комнате. Ее сестра действительно верила в то, что говорила. Она жила этим. Это было то, чего Бель всегда хотела, и она получила это вместе с мужем. Недавно они объявили, что ждут первенца, и Элоди не видела пар счастливее…

«Зависть — это грех», — напомнила она себе. Вместо того, чтобы думать, как повезло Бель, лучше найти способ избавиться от беспорядка, в который втянул ее отец.

Она согласилась устроить прием только потому, что он этого хотел. Правда заключалась в том, что отец умирает, и Элоди была готова исполнить любое его желание, лишь бы его порадовать.

Но потом она узнала, что он пригласил в их дом исключительно неженатых мужчин. Несколько холостяков разной степени знатности будут месяц жить под одной крышей, и отец лелеет надежды, что по истечении срока один из них сделает его старшей дочери предложение. И что она его примет.

Действительно, племенная кобыла на рынке.

— Да можно мне хотя бы секунду твоего внимания, Эл⁈

Изабель до предела повысила голос, и Элоди вздрогнула. Ее взгляд метнулся к сестре.

— Что, прости?

— Ты меня не слушаешь!

Элоди отмахнулась.

— Я слышала, что ты сказала. Женщине нужен мужчина, который позаботится о ней.

Бель изогнула бровь.

— И?

— И ее долг — родить ему детей.

— А дальше?

Боже, было что-то дальше? Глаза Элоди округлились от неловкости.

— Эм…

Бель терпеливо ждала. Ее не пронимал даже страдальческий взгляд Элоди.

— Отлично, — фыркнула сестра. — Меня в этом доме не слушают.

Иногда Изабель бывала жестока. Элоди кинулась к ней и села рядом.

— Прости, — она постаралась улыбнуться как можно теплее. — Я тебя внимательно слушаю. Что ты сказала?

Изабель небрежно пожала плечами, не отрываясь от своего шитья, но Элоди уже видела, что уголки ее губ приподнимаются.

— Я только сказала, что отец хочет видеть тебя счастливой и не заставит выходить за кого-то, кого ты возненавидишь. Цени это, Эл. Не всем так везет с отцами, как нам.

Это было чистой правдой. Ни одна из ее сестер не была принуждена к браку, и Элоди знала, что она не станет исключением. Ведь папа разрешил ей отказать Джеймсу, хоть тот и был его фаворитом среди всех ее женихов. Сын его друга