Дамона Кинг - победительница тьмы - Джин Вулф

Торнхилл затянулся сигаретой, выпустил облачко дыма и скучающе уставился на носки своих ботинок.

Лампочка все еще покачивалась над головой, а стоящие плечом к плечу куклы отбрасывали причудливые тени на запыленный пол. Тут были силуэты голов, широких, массивных плеч, вытянутых рук с согнутыми пальцами, напоминающими когти, которые, казалось, чувствовались уже на горле.

Торнхилл испустил приглушенный вопль. На долю секунды он ощутил мгновенное скользящее движение, отскочил, ударился о другую куклу и сдавленно застонал.

Из конторки послышался шум, в дверях появился Сэм.

- Что случилось? - выдохнул он.

- Я... она... - Торнхилл с трудом подбирал слова и, шаг за шагом, отступал дальше в проход. - Одна из кукол шевельнулась.

Сэм на мгновение оцепенел. На его лице отразилось сначала удивление, потом бешенство и, наконец, открытая насмешка.

- Ага! - сказал он.

- Можешь считать меня чокнутым, - пробормотал Торнхилл, - но я знаю, что видел! Сэм усмехнулся.

- Если что-то еще разок шевельнется, спроси, не могут ли куклы помочь нам разобраться с сейфом. - Улыбка мгновенно исчезла с его лица. - Взял себя в руки, а? Я буду готов через две минуты. - Он повернулся, захлопнул за собой дверь и тяжело шагнул к сейфу.

Торнхилл посмотрел ему вслед полными страха глазами. Сердце бешено колотилось, в ушах шумела кровь.

Проклятье, он еще не сошел с ума!

Торнхилл сжал кулаки, закрыл глаза и мысленно сосчитал до десяти. Не существовало чувства, которое сделало бы его еще более неуверенным, чем он был.

Торнхилл еще раз бросил взгляд на конторку, где стоял на коленях перед сейфом Сэм, потом решительно повернулся и пошел вглубь зала. Он уже раз потерял над собой контроль, не оказал сопротивление страху, и теперь бежал, как испуганный ребенок.

Мимо бесконечного ряда голых кукол он направился в дальнюю часть зала. Возле полок, набитых отдельными частями манекенов, стоял накрытый клеенкой стол, на котором лежала наполовину готовая кукла. Она лежала в причудливой позе на согнутых членах, словно только что напряглась, а до этого покоилась, вытянувшись. Руки лежали вдоль тела, глаза были закрыты, словно существо-манекен спало.

Торнхилл нерешительно подошел. Им снова овладело нехорошее чувство, но любопытство оказалось сильнее. Представшая перед глазами картина заставила его содрогнуться.

Это была женщина, вернее, в будущем эта фигура должна была стать женщиной. Ее правая сторона, которую он увидел вначале, была почти готова, но левая половина тела еще не обрабатывалась. Она представляла собой угловатую, необделанную пластиковую заготовку, которая лишь смутно напоминала человеческое тело. Туловище выглядело грязным от проступающей коричневой краски с белыми пятнами. Неоконченная рука висела, как беспомощно скрюченная лапа.

В груди Торнхилла что-то сжалось, когда его взгляд упал на лицо куклы.

Правая сторона была миловидным женским личиком с темно-коричневым глазом и половиной чувственного рта.

Левая представляла собой отвратительную гримасу - угловатая, с неправильными формами и коричневыми комками, с неровной дырой для глаза и половиной губ, искаженных в жуткой злорадной усмешке. Если бы женское лицо было наполовину залито кислотой или обгорело, а потом зажило отвратительными шрамами, то и тогда картина выглядела бы менее ужасной, чем та, что предстала взгляду Торнхилла.

В другом конце помещения раздался резкий крик.

Торнхилл оцепенел.

Крик повторился. На этот раз он показался каким-то нечеловеческим.

Звякнуло стекло, потом что-то с грохотом упало.

- Торнхилл! Торнхилл, помоги! - Это был голос Сэма.

Наконец, Торнхилл очнулся от оцепенения, повернулся, одним движением выскочил в дверь и рванулся вперед.

Снова раздался резкий, нечеловеческий крик, прерванный глухим шумом борьбы, потом опять зазвенело стекло.

Торнхилл опрометчиво бросился вперед и наткнулся на куклу. Он запутался в неподвижных манекенах и попытался торопливо высвободиться, но одежда каким-то образом застряла между пальцами или когтями жутких кукол. Наконец, Торнхилл с силой вырвался, отшвырнув две-три фигуры, стоящие на пути, и в слепой ярости ударил кулаком в искусственное лицо, потом неуверенно двинулся дальше, но снова наткнулся на манекен. Торнхилла охватила паника. Острая боль пронзила запястье. Манекен опрокинулся навзничь и при этом повалил еще штук пять ближайших фигур. Ударившись об пол, манекен треснул, его голова покатилась по полу и остановилась метрах в трех, улыбаясь. Нарисованные глаза вылупились на Торнхилла в бессильном бешенстве.

Молодой взломщик с трудом оторвался от ужасного взгляда и, пошатываясь, пошел дальше. Крики Сэма и шум борьбы стихли, но неожиданно наступившая тишина показалась Торнхиллу еще страшней, чем шум. Он осмотрелся широко раскрытыми от страха глазами, потом направился к стеклянной перегородке в конце зала. Инстинктивно он сделал большой крюк, обойдя куклу с отломанной головой.

Когда он приблизился к бюро, под ногами хрустнуло стекло. Торнхилл остановился, стиснул кулаки и с трудом выдохнул. Что-то не давало ему войти в конторку.

Возникло чувство, что он найдет там нечто ужасное и невообразимое. Но он овладел собой и, шаг за шагом, начал продвигаться дальше.

- Сэм?!

Его голос призрачно прозвучал в просторном зале. Торнхилл испугался собственного крика. Но ответа не последовало.

Торнхилл протянул руку к двери, помедлил и, наконец, решительно нажал ручку. Когда дверь распахнулась, выпало разбитое стекло. Осколки упали на пол и разлетелись вдребезги. Длинный осколок поранил Торнхиллу руку, оставив на коже кровавую царапину, но он этого даже не заметил. Как прикованный, Торнхилл уставился на Сэма.

Сэм все еще стоял на коленях перед сейфом, дверца которого была открыта, демонстрируя толстые пачки денег, находящиеся внутри.

Рядом с Сэмом стояла кукла. Она была обнаженной и незаконченной, как и остальные, но отличалась от тех, которых Торнхилл видел снаружи. Она стояла, наклонившись вперед, с опущенной головой и злорадной улыбкой на нарисованных губах. Ее руки были протянуты и смертельными стальными зажимами лежали на горле Сэма.

Глава 2

Майк нажал нижнюю кнопку распределительного щитка, подождал, пока лифт закроется, и с преувеличенно деланным стоном застыл напротив облицованной деревом двери.

- Готово, - буркнул он. - Окончательно.

- Да? - Дамона нахмурила брови. - Как я должна понимать ваши слова, великий маэстро?

Майк коротко усмехнулся, но тут же вновь сделался серьезным.

- Во всех отношениях, любимая, - сказал он. - Во всех отношениях. Переговоры начнутся, поскольку ты или я необходимы для этого.