Знак ангела - Людмила Милославец

И словно желая проверить правдивость моих слов, на ночной аллее показалась молодая служительница Приапа из расположенного неподалёку борделя.

Она шла нетвёрдой пьяной походкой. Её волосы то и дело опускались на глаза и явно мешали ей. Женщина резко и раздражённо встряхивала головой, желая убрать со лба выбившиеся из причёски прядки, от этого её хрупкое равновесие нарушалось и ей приходилось широко расставлять ноги и размахивать руками, чтобы не упасть.

Подойдя достаточно близко, она вдруг увидела нас и остановилась. Пьяная, чуть кривоватая улыбка на мокром от слёз лице, размазанная по щекам ярко-красная помада и чёрная краска для ресниц – неприятное зрелище, но жертва идеальная.

Я непроизвольно напрягся, вздрагивая от возбуждения. Желание крови, острое до боли, сжало горло. Я уже давно не охотился на людей, и голод терзал меня всё мучительней.

Неожиданно я почувствовал на себе взгляд Армана. Он застыл в напряжённой позе, его взгляд метался от меня к женщине и обратно.

Я тихо зарычал, и клыки выступили изо рта.

Женщина смотрела на нас затуманившимся взглядом, пытаясь понять, кто сидит перед нею. Ещё одно усилие, и женщина перевела взгляд с Амара на меня, приподняла голову, чтобы получше рассмотреть, и её глаза распахнулись от ужаса. Тоненько взвизгнув, она попятилась и, не удержав равновесия, шлёпнулась наземь. Развернувшись, она попробовала убежать на четвереньках, но запуталась в юбках и снова упала.

Я ждал. Мой тихий, но хищный рык становился всё яростней, я подался вперёд, но ещё не встал со скамьи.

– Довольно! – воскликнул Амар, хватая меня за руку.

Я повернул к нему лицо и взглянул на него красными от возбуждения глазами.

В его взгляде застыл ужас. Он отпрянул насколько возможно, но моей руки не отпустил, а ещё крепче сжал её.

Глубоко вдохнув, я погасил огонь в глазах, расслабился и заставил клыки исчезнуть.

– Ты всё ещё хочешь стать вампиром? – спросил я спокойным голосом.

Жажда крови по-прежнему толкала меня к тихонько скулившей и барахтавшейся на земле женщине, но я заставил себя не обращать на неё внимания.

– Не-ет, – неуверенно проговорил он. И отпустив мою руку, пересел подальше.

Я усмехнулся:

– Вот и хорошо. Значит, нам стоит побороться за твоё человеческое счастье. На сегодня хватит. Пора возвращаться домой.

Глава 2

Воскресный вечер накануне бала был великолепен.

Солнце уже опустилось, и багряный край неба поблек. Небесная лазурь постепенно окрасилась в нежные дымчато-палевые тона тихой зарницы. Таинственная сумеречная тишь природы неслышно обступала пригород со всех сторон.

Мы переправились через небольшую реку, протекавшую перед поместьем, по широкому мосту, который построили в этом году Тибальд и Тьери.

В иллюзорном полумраке высокие сосны в пойме реки, вдоль которой тянулась дорога, казались совершенно чёрными. Могучие, величественные гиганты, они стояли сомкнутым строем, словно древние стражи.

Среди густой тёмной зелени дубов, на том, более высоком, берегу реки, виднелись белые стены двухэтажного дома, к которому вела аллея из магнолий и азалий.

Эта плантация соседствовала с землями Тибальда.

– Кто владелец этой усадьбы? – спросил я Тибальда.

– Плакучей Ивы? Мистер Бошемэн, – недовольно буркнул Тибо. Он ещё злился на меня за то, что я вознамерился помочь Амару. Но неожиданная поддержка со стороны Софи и Эмили сделала своё дело, и теперь мы все вместе направлялись в город на ежегодный бал местной судоходной компании.

Призрачный полумрак окутал землю. Коляска мягко катилась по наезженной колее. Луна кокетливо выглядывала из-за редких облаков. Тишина и покой царствовали над засыпающей землёй. И мне вдруг подумалось о тех жестокостях, что творятся сейчас повсюду под этим мирным покровом. О тех, кто крадётся в эти минуты среди ночной тишины, чтобы напасть, растерзать, убить ни в чём не повинных людей, живущих своими заботами и мечтами. Как же они могут защититься от нас? Свирепых, не знающих пощады чудовищ, так страстно желавших их крови?

И словно отвечая на мои мысли, Тьёдвальд сказал:

– Мы тут столкнулись с одной неприятной проблемой. До этого никто из нас даже не слышал о такой защите от вампиров. Все местные дома заговорены. Вампир не может войти в частный дом без приглашения. Местный пастырь, бывший охотник за вампирами, наложил это заклятие на все дома города и усадьбы его прихода.

– И как вы справляетесь с этим?

– Ждём официального приглашения. Нам удалось вовремя распознать его уловку и не попасть в неловкое положение, но с таким соседством всё время приходиться быть настороже.

– Кое-кто из нас даже подружился с пастырем, – добавил Тьёри.

– Ну, что же, Амар правильно сделал. Так, по крайней мере, мы можем надеяться, что священник не обратит на нас своего пристального внимания. К тому же за последние десять лет в этой округе не было никаких убийств или исчезновений людей, указывающих на присутствие вампиров. Поэтому мы и выбрали это место для покупки поместья. В болотах и лесных массивах поблизости обитает множество животных. Так что нам не приходится слишком рисковать. К тому же горы Аппалачи, покрытые лесами, тоже рядом, – проговорила с милой улыбкой Софи. Она всегда и во всём старалась найти положительную сторону, и это, по-моему, делало её незаменимой в нашей семье.

Я вдруг поймал себя на этой мысли. Да, да именно так: нашей семье. Мы не просто клан или ковен, нас объединяет нечто большее. Любовь, уважение, способность слышать друг друга, понимание и терпение – вот, что было главным в нашей семье. И если Тибальд, без сомнения, был её главой, то Софи сердцем. При всём уважении и терпении, которое они проявляли по отношению ко мне, я видел, что здесь ещё и искренне любят меня. И это было главным, что удерживало меня на грани отчаяния или озлобления. Не давало провалиться в бездну безысходности и безумия.

Я наблюдал за жизнью близких, когда имел такую возможность. Они легко вписывались в жизнь людей. И благодаря этому, их можно было назвать скорее живыми, чем мёртвыми.

Слуги, по большей части негры-вампиры, придерживались их диеты. И поэтому это был единый клан, со своими устоявшимися за сотню лет традициями и правилами.

Амар был в абсолютной безопасности. Его любили не только за то, что он был добрым и смышлёным малым, но и, как ни странно, за то, что он был человеком. Возможность наблюдать за его взрослением сделала его всеобщим любимцем. Каждый из живущих в этом тесном мирке готов был отдать за него свою жизнь. И его счастье было наиважнейшим делом всей семьи. К тому же именно с появлением Амара они стали постоянно находиться среди людей и принимать активное участие в их жизни. Тьери и Тибальд много жертвовали на нужды города, но никогда не проявляли желания встать на пути его у первых лиц. Софи и Эмили помогали сиротским домам и больницам, устаивали грандиозные обеды и вечеринки. И в ответ были радушно приняты во всех салонах и государственных кабинетах города.

Мы въехали на площадь городской ратуши в тот момент, когда часы на её башне пробили девять. Старые дубы окружали площадь, с их разлапистых ветвей свисал седой испанский мох, придавая им какой-то неприятный мистический вид.

Как в страшной сказке о таких чудовищах, как я, – думалось мне, когда я смотрел на эти похожие на рваные клочья савана, космы.

Коляски подъезжали к парадному входу одна за другой, и дамы в изысканных нарядах выпархивали из них, поддерживаемые галантными кавалерами. На многих сверкали великолепные украшения, купленные в ювелирных магазинах Тьери и Тибальда, или же сделанные по заказу в их мастерских.

– Ратуша – общественное здание и тебе не понадобится персональное приглашение, – сказал Тибальд, когда мы подъехали к лестнице.

– Мишель, ты молод, богат и красив, берегись – местные мамаши начнут на тебя охоту! – засмеялась Эмили.

– Спасибо, дорогая Эмили, надеюсь, мне не придётся отваживать их своими клыками, – мрачно пошутил я.

– Ах, Мишель, тебе чаще нужно бывать среди людей – тогда твои шутки перестанут вгонять меня в дрожь, – расстроенно проговорила Софи и вышла из коляски, опираясь на руку Тибальда.

Я пожал плечами: по-моему, шутка удалась.

Конец ознакомительного фрагмента.