Белый ворон: студенческое патриотическое движение во время СВО - Артём Олегович Чжен

каких-то невероятных глобальных планов. Мы скорее были больше, как некий новостной паблик, особенно первое время. Например, мы постили разные новости с СВО.

Постепенно, по ходу развития, мы стали уже оформляться, перерастать в движение. У нас становилось все больше и больше мероприятий оффлайн разного толка. Ну и, соответственно, по мере этого развития как раз-таки и обозначились новые цели и задачи. Не только предоставить альтернативную точку зрения в рамках Высшей школы экономики, но помогать беженцам, бойцам на СВО.

Мы не раз осуществляли сбор гуманитарной помощи. Мы дважды по почте отправляли гуманитарку 856-му артиллерийскому полку, а однажды лично ездили в Брянскую область.

Мы стали предоставлять не только альтернативную точку зрения, но и возможность действовать.

Было ли сложно дать старт движению? Я осознаю, что вы руководите группой единомышленников и что вы в основном дружите между собой, но, тем не менее, вам, возможно, пришлось столкнуться с трудностями…

Безусловно, это нелегко, да. Это же была прям новая глава в моей жизни, которая разделила ее на до и после.

В первую очередь, сразу же начались проблемы с учебой. Мероприятия, поездки, конференции проходили во время пар. И порой приходилось выбирать между учебой и волонтерством.

Мне часто приходилось ставить учебу на второй план, чтобы сконцентрироваться на работе. Я сделал свой выбор в пользу общественной жизни. На мой взгляд, она важнее, чем формальные оценки.

Каждый человек, который вступает в общественное движение, который хочет заниматься какой-то общественной деятельностью, незамедлительно столкнется с похожим выбором. Времени будет катастрофически не хватать.

А у тебя есть долги по учебе?

Долгов каким-то чудом до сих пор нет. То есть ни пересдачи не было, ничего. Стипендию пару раз терял, да, но это ладно. Как терял, так и восстановил.

Как бы ты охарактеризовал успеваемость среднестатистического члена движения?

В целом, у всех нормальная успеваемость. Есть ребята, у которых высокие оценки, есть те, у которых — низкие. Тут ситуация у каждого своя, но главное, что у каждого есть свои профессиональные сферы, в которых он хорошо разбирается.

На какие достижения движения ты рассчитываешь в ближайшее время?

Я рассчитываю на то, что благодаря дальнейшему развитию движения у нас появится больше людей, которые будут более активными. Рассчитываю на то, что мы чаще будем ездить в зону СВО с гуманитарной помощью и, возможно, больше фигурировать в медиапространстве.

Если говорить о стратегических целях: есть надежда на создание, на базе движения, партии. По крайне мере, это мое личное мнение.

Смотри, вот мы говорим о движении, которое в будущем может стать партией. А как ты думаешь, какие принципы и ценности такая партия могла бы нести? И, самое главное, какие она уже сейчас несёт, оставаясь движением?

Ну, я так скажу: вам уже когда-то глава пермского филиала — Михаил (прим. — имя было изменено) — говорил о том, что у нас там планируется политико-философский трактат. А значит, тут, во многом, дело в идеологии.

Мы занимаемся тем, что формируем новую идею и идеологические принципы. Но уже сейчас я могу сказать, что важные принципы этой партии — это, во-первых, то, что она должна быть как раз-таки антиглобалистской, сугубо пророссийской и отстаивать прежде всего интересы России как во внутренней политике, так и во внешней.

Эта идеология должна предоставлять определенный исторический нарратив. Любое серьезное политическое движение, не может существовать просто так, потому что должны быть какие-то определенные цели на будущее. При этом, оно должно предлагать также и то, что было в прошлом. Этакий единый нарратив, который должен складываться в картину того, к чему политическое движение должно прийти из прошлого.

Важно, чтобы одной из основных задач, которые будущая партия могла выполнять, было национальное строительство. Потому что у нас в стране исторически так сложилось, что с этим очень большая беда. Партия, которая могла бы поставить национальное строительство как серьезную политическую задачу, будет очень важна для нашей страны.

У меня есть вопрос, который я обычно спрашиваю в конце интервью, но задам сейчас. Как ты тогда видишь будущее России?

В России должна быть идея нации.

У нас в стране есть с этим определенная беда, потому что многие часто путают национализм с нацизмом, не понимая разницу между ними.

Нацизм подразумевает ненависть к другим народа, а национализм — это идея нации, которая появилась на момент краха идеи просвещения в конце XVIII века после Великой Французской буржуазной революции.

И, как я уже говорил, проблема в том, что русская нация не сложилась в полной мере. В Российской империи не получилось этого сделать. Потому что даже на момент излёта Империи большинство страны оставалось неграмотным. А без всеобщей грамотности и всеобщих институтов политического участия в жизни страны возникают проблемы с формированием общей гражданской культуры, ведущей к созданию нации именно что в юридическом понимании.

Вопрос конструирования нации может быть успешно осуществлен только при вышеуказанных обстоятельствах. В Российской империи, как история показала, такого не удалось достичь. Советский Союз был уникальным проектом национального строительства, но детально в это погружаться сейчас не будем. Просто скажем, что, по итогу, и в СССР не получилось.

Россия столкнулась с вызовом своего полиэтнического общества, которое состоит из разнообразных народов. Дискуссии о национализме и русской нации до сих пор актуальны, с указанием на сложность достижения гармонии между различными этническими группами.

Мое видение будущего России — это страна, которая в состоянии решить эту проблему и спаять свое разнообразное население в единую, сплоченную нацию. Это бы означало преодоление культурных и этнических преград и содействие общему пониманию себя как части большого общества и будущей Великой России.

И наконец, я полагаю, что Россия должна вести самобытную политику, оставаясь верной своим собственным ценностям. Это означает отказ от попыток воспроизводить внешние, зачастую показные демократические модели или подчиняться чужой повестке.

Дополнительно, даже в контексте СВО, Россия должна быть уверенной в своем праве проводить собственную внешнюю политику, независимо от международного мнения. У России есть свои государственные интересы, которые нужно защищать. Не стоит беспокоиться о 'нормах' и 'правилах', установленных другими странами, потому что у России есть своя мораль и нравственность.

Россия должна активно развивать и продвигать свою собственную культуру. У нас длинная и запутанная история, и это осложняет создание собственного культурного наследия, способного составить конкуренцию западным и азиатским культурными продуктам.

Тем не менее, успешный пример современного культурного продукта — это игра Atomic Heart. Это игра от российских разработчиков, пронизанная сильной советской эстетикой и получившая широкое признание.

Наша история и культура не должны быть