Нет жалости во мне - Владимир Колычев

Качку не удалось избежать драки, но вовсе не потому, что Алик и Эрик вступились за своего друга. Валек пропустил удар, но устоял на ногах. И тут же набросился на своего удачливого соперника – сгреб его в охапку и вместе с ним рухнул на землю.

Даже при своих габаритах Валек заметно уступал противнику в массе – в жировой против мышечной и вообще. Но в нем горело желание наказать за Сашку – это проявилось в той неистовости, с какой он обрушил на Игоря град ударов. Парень пытался защищаться, но Валек сумел оседлать врага и погасить его сопротивление. Он бил соперника по лицу кулаками, локтями, даже головой...

Сначала Сашка смотрела на эту сцену ошалевшими от удивления глазами. Она не понимала, как так могло случиться, что презираемый ею толстяк смог справиться с красавцем-культуристом, один вид которого должен был повергнуть в ужас и самого Валька и его друзей. Но, в конце концов, до нее дошло, что ненаглядный Игорек мало-помалу превращается в отбивную котлету, а «повар» и не думает останавливаться.

– Хватит! – возмущенно взвизгнула она и набросилась на Валька со спины.

И даже успела ударить его кулачком, прежде чем Алик, обхватив за талию, выдернул ее из эпицентра.

– Пусти!

Она барахталась, пытаясь вырваться, но Алик легко удерживал ее в своих объятиях. Руки у него хоть и тонкие, но сильные.

– Он же его убьет! – воззвала к нему Сашка, осознав, что с ним ей не справиться.

А может, ей просто расхотелось сопротивляться.

– Валек, хорош! – крикнул Алик. – Сашка сказала, что она теперь любит тебя!

– Слышишь, она тебя любит! – со смехом добавил Эрик.

Но к этому времени Валек уже остановился. Встал на ноги, для острастки пнул Игоря ногой в бок. Мрачно, исподлобья глянул на Сашку, что-то буркнул себе под нос и, сунув руки в карманы брюк, направился к своему подъезду. Дело сделано. И хотя соперник не добит, со спины прикроют друзья – так он думал или нет, но поле боя он покинул с видом триумфатора, не воспользовавшегося плодами победы. А может, он надеялся, что Сашка побежит за ним, повиснет у него на шее, будет клясться в вечной любви...

Сашка же и не думала изображать из себя венок на шею победителя. Она вообще не глядела в его сторону. Большими от ужаса и удивления глазами она смотрела на поднимающегося с земли атлета. Вид у парня был настолько жалкий, что даже она не думала о возможном реванше. Вряд ли она презирала его за поражение, но с земли подняться ему не помогла. Более того, она так и стояла в обнимку с Аликом, хотя он уже и не удерживал ее. Его рука покоилась у нее на талии, а она даже не пыталась отстраниться: стояла как вкопанная и завороженно смотрела на Игоря.

Атлет рукой размазал по лицу кровь из разбитого носа, пошатнувшись, глянул на Эрика, перевел взгляд на Алика и Сашку. Злоба распирала его, требовала выхода, но парням нагрубить он побоялся, зато собственная девушка показалась ему удобной мишенью.

– Ну, чего уставилась, коза? – с жалким презрением обиженного человека выпалил он. – Смешно, да?.. Когда раздвигалась, тоже смешно было?

– Что делала? – задыхаясь от возмущения, протянула Сашка.

– А то самое! Со мной!.. Потаскуха!..

– Ну, ты и козел! – взвился Алик.

Возможно, Сашка и впрямь вела себя как шлюха. Привела в дом стероидного красавчика, легла под него. Но ведь об этом вовсе не обязательно было кричать на весь двор. Так мужчины себя не ведут...

О том, что совсем недавно он сам оскорбил Катьку, назвав ее шлюхой, он подумал, когда Игорь уже выл от нестерпимой боли. Слишком сильным оказался удар, которым угомонил его Алик. Ногой в промежность – такого себе не пожелаешь...

– Вали отсюда, урод! – рыкнул Эрик.

Он даже оттянул назад ногу, чтобы пнуть атлета под зад, но передумал. Парень хоть и держался на ногах, но, по сути, находился в положении лежачего, а таких не бьют – во всяком случае, на глазах у дам, и уж тем более «не дам»... Судя по всему, Сашу можно было отнести к промежуточной категории – «дам, но не вам».

Не разгибаясь, Игорь шагнул к подворотне, правой пятерней зачем-то скребнул по земле – как будто в поисках увесистого булыжника. Камень под руку не подвернулся, но слова на язык заползли.

– Козлы... Всемером одного не боятся... – озлобленно процедил он сквозь зубы.

– Да тебя раз на раз сделали, придурок! – рассмеялся ему вслед Эрик.

Атлет молча проглотил оскорбление, доковылял до подворотни и уже оттуда погрозил кулаком. На что Алик также показал ему кулак – на согнутой в локте и «перерубленной» ладонью руке.

– Вот чмо! – презрительно сплюнул себе под ноги Эрик.

– Не то слово! – хмыкнул Алик.

И как бы невзначай обвил рукой талию стоящей рядом девушки. На какие-то мгновения она прильнула к нему, но, спохватившись, отпрянула. Причем одновременно с ней шарахнулся в сторону и он сам: вспомнил, что в Сашку влюблен его лучший друг; и обниматься с ней – предательство.

– Где ты такого крутого откопала? – насмешливо спросил Эрик.

– А он в самом деле крутой, – Сашка хмуро свела брови к переносице.

– Да мы видели, какой он крутой, – хмыкнул Алик.

– А вы зря веселитесь, – вразумительно и вместе с тем с интересом посмотрела на него девушка. – Он из черняховской бригады...

– Да ладно! – в замешательстве махнул рукой Эрик.

Алик тоже крепко задумался, потому как знал, о чем шла речь.

Еще год назад в городе мало кто знал об этой бригаде. Несколько спортсменов-боксеров с Черняховской улицы сбились в стаю под началом своего друга, отмотавшего срок, и, как говорится, начали делать дела. Как там у них все шло поначалу, было не очень ясно, но очень скоро они подмяли под себя всю Промзону, прибрали к рукам Западный район, взяли под контроль центр города. Бригада славилась своей жестокостью, поэтому Алику стало не по себе.

– Не похоже, что из бригады, – уговаривая себя, мотнул он головой. – Все черняховские на тачках ездят. А ты с ним, говорят, на такси подъехала... Может, он из этих, из сочувствующих?

Алик одно время и сам «сочувствовал» бригаде Лешего, которая держала масть в их Западном районе. Приходили к ним в квартал гонцы от бандитов, набирали толпу для массовых разборок. И он сам тогда вызывался, и Эрик с ним был, и Валек. Однажды дело даже до настоящего побоища дошло – стенка на стенку, заточки, арматура, цепи... На боку остался шрам от острого прута. Возьми браток чуть левей и повыше, лежать бы сейчас Алику в деревянном бушлате.

Лешего пристрелили еще в начале нового года. Весь Западный район отошел к черняховской братве, а их авторитеты «уличным ополчением» брезговали, да и разборки на ножах и кулаках, говорят, вообще не признавали. У них настоящая мафия – киллеры, автоматы; и все вопросы, как правило, решаются через прорезь прицела... Но, возможно, все-таки у черняховских есть «сочувствующие» из спортсменов – запасные силы, так сказать, и кадровый резерв...

– Ну, прямо и все... – оттопырив нижнюю губу, с видом знатока снисходительно фыркнула Сашка. – У них одна машина на звено... Что такое звено, знаете?

– Ты что, совсем нас за темных держишь? – с упреком глянул на нее Алик.

– Да знаем, – усмехнулся Эрик. – Типа бандитская «звездочка»... А ты у них что, за санитарку, да?

– Нет. Просто с Игорем познакомилась... – слегка сконфузилась девушка.

– Он тебя шлюхой назвал, – пристально и с плохо скрытой насмешкой посмотрел на нее Алик.

– Это он со зла... – еще больше смутилась она.

– Да нам как-то все равно, со зла или нет, – пожал плечами Эрик.

– Вот и валите отсюда, если все равно!.. И вообще, пошли вы все знаете куда!

Но пошла сама Сашка. Алик и Эрик остались на месте, а она стремительным шагом направилась вслед за исчезнувшим ухажером. Нервная спешка сыграла с ней злую шутку – девушка споткнулась, сломала каблук.

– Черт!.. Черт!!. Черт!!!

Скривившись от бессильной ярости, она сняла босоножки, сделала несколько шагов в прежнем направлении, но, решив, что без обуви далеко не уйти, развернулась на сто восемьдесят градусов и направилась к своему подъезду.

– А нас к себе не позовешь? – колко спросил Алик, когда она поравнялась с ними.

– Да пошли вы все! – даже не глянув на него, истерично выпалила она.

– М-да, вляпались в историю, – озадаченно потер затылок Эрик, когда девушка скрылась из виду. – Это если братва теперь наедет...

– Вряд ли, – не совсем уверенно мотнул головой Алик. – Думаешь, Игорек своим скажет, что ему какой-то толстяк навалял? Я бы на его месте молчал как партизан...

– Так он считает, что на него всемером наехали. И своим так скажет...

– Ну, тогда дело дрянь... Если, конечно, он правда из черняховских. А то ведь и по ушам Сашке мог прокатиться...

– А может, и прокатился, – кивнул Эрик. – Не похож он на крутого. Цепь толстая, а кишка тонкая...

– Качок доморощенный, – кивнул Алик.

– Значит, обойдется... Хотя кто его знает... А вот и наш Голиаф!