Заложник дипломатии - Антон Кучевский

Глава 1. В которой я – жертва ужасного стечения обстоятельств

– А-а-а-а-а-а-а-а-а!

Громко, и не слишком информативно, согласен. Более того, примитивно и весьма безрезультатно, учитывая, что ты проделываешь это все, вися над краем пропасти, кое-как уцепившись кончиками пальцев одной руки за выступающий утес, а сверху безжалостно смотрят глаза того, кого ты считал лучшим другом!

Конечно же, я орал. От ужаса и безысходности, после того, как…

Впрочем, я наверное, не с того начал. Кто-то будет читать и недоумевать – что это вообще такое? Как он позволяет себе издеваться над высоким слогом художественного повествования? Отвечает редакция «Телмьюнского радио», благо, такового здесь еще не изобрели: художественное изложение в моих устах – точно от слова «худо».

Итак, все началось за несколько недель до описываемого происшествия.

Столичным сплетникам известно, что когда-то я заключил брачный контракт с феей. Не самый разумный поступок, однако, я был гораздо более несведущ в любовных вопросах, чем в деловых. Да и в поведении стихийных существ тоже…

Вполне логично, что в один пасмурный день Томильена – так ее звали – исчезла из моего дома. Я был безутешен, честно говоря – несмотря на деловые отношения, у меня уже было начала создаваться иллюзия, что мы вполне уживаемся и, более того, мое общество ей нравится. Видимо, тяга к родным местам обитания оказалась сильнее. Поскольку я не знал, где эти самые места обитания находятся, а обращение к магам не дало результатов, я продолжал горевать.

Нет, не испытывать некие мужские потребности, а именно горевать, Чед, не ухмыляйтесь так. Я тоже был прожженным циником и смотрел на вещи в истинном свете – по крайней мере, я так считал когда-то. Выяснилось, что мой характер по сравнению с некоторыми моими знакомыми из высшего света можно назвать мягким, а меня самого – наивным.

Так вот – я горевал. Испытывая убийственную тоску, я продолжал с грехом пополам руководить фабрикой по изготовлению флевиллов, а также разрабатывать принципиально новый тип двигателя. Отголоски данного изобретения настигают меня и по сей день, и, чего греха таить – приносят немалую прибыль.

В тот прекрасно-злополучный день я занимался переоборудованием третьей модели, тип «Экзилас», под нужды крупного грузоперевозчика, компании вольного купца Келсингтона. Технические подробности вам вряд ли будут интересны, скажу лишь, что я сидел над чертежами кузова, прикидывая максимально допустимую нагрузку на руны, нанесенные стандартным методом, когда в мою дверь постучали.

Знаете, требовательно так постучали. Поскольку таким образом явиться в контору мог либо наглец, либо высокопоставленное лицо – а охрану Анатоль подобрал блистательную – я не позволил себе усомниться в том, что гость ко мне прибыл важный. Посему открыл дверь сам, и был совершенно прав. Ко мне пожаловал посыльный из вестового отделения императорской почтовой службы. Все мы знаем этих молодчиков – крепкие, при неизменном коротком мече, обязательно владеют парой-тройкой простых заклинаний. Других туда попросту не берут, потому и важничать они право имеют, как никто другой.

Он ткнул мне под нос бумагу с гербовой печатью и объявил:

– Получателю сего надлежит передать все дела доверенному лицу и немедленно прибыть во дворец!

Я кивнул. Что тут еще скажешь? Если Его Императорское Величество пожелал бы, меня могли бы перенести к его трону без моего ведома и согласия, а так – даже почетно. Не зря я ему флевилл преподнес, ох, не зря.

Вскочив за руль своего флевилла (я сделал его гораздо более похожим на транспортные средства моего мира, в отличие от гильдейских куфов с их медно-латунными рычагами), я, пугая механическим свистком почтенных горожан, помчался на другой берег. Центральная часть Денежного моста утром распадалась на две половинки и поднималась в стороны, чтобы дать проплыть крупным парусникам, а затем – начиная с полудня, сводилась на десять часов. Вечером – короткий «корабельный» промежуток в два с половиной часа, и на ночь громадные крылья снова становились единым целым.

Кто не присутствовал при данной процедуре – граждане Грайрува из провинций или подданные других стран – скажу, что при визите в Телмьюн вы должны хотя бы один раз увидеть подобное зрелище. В процедуре подъема и сведения участвует как магия, так и механика. Один из немногих случаев, когда Коллегия и Объединение Механиков творили чудеса сообща.

Итак, дело было днем, поэтому мост сведен, и я беспрепятственно обогнал даже быстроходную почтовую телегу, возница которой плюнул мне вслед, но не попал. По центральной части моста сновали туда-сюда все виды транспорта, которые вообще существуют в этом мире. Почтовые упряжки с гигантскими собаками, толстые парящие куфы, напоминающие ботинки из толстой кожи, обитые металлом, колесницы, запряженные лошадьми или буйволами, крытые экипажи с неизменным возницей, который держал в руках поводья лошади или обитую кожей поворотную ручку, следя при этом за показателями давления парового двигателя.

В общем, это все изрядно напоминало бы столицу одного островного государства из моего мира во времена, когда промышленная революция только начиналась. Если бы не магия, не тиррены (те самые гигантские собаки) и не тот факт, что здесь начисто отсутствовали велосипеды.

Велосипед, мастер Уэстерс… в общем, неважно. Как-нибудь изобрету – смеху будет…

Добравшись до дворцовой лестницы и прикрепив флевилл тонкой цепочкой к коновязи, я с искренней жалостью к себе начал преодолевать подъем. Я думаю иногда, что у дворян, часто наносящих визит во дворец Варанга, очень сильные и тренированные ноги – подниматься по ступенькам с помощью дополнительных средств, вроде магии или парящего транспорта, не позволяется никому. Последний раз за подобную попытку еще до моего рождения отрубили обе ноги. Считается неуважением лично к Императору. Знатный был господин, кажется – то ли хранитель ключа в императорские покои, то ли еще кто.

Я предъявил пропускную грамоту стражам у ворот, и они с помощью специального рычага отвели в сторону одну из половин – ровно настолько, чтоб мог пройти человек. Предосторожность, конечно, похвальна, однако я всегда сомневался, что кто-то в полном доспехе и с таранным бревном будет их штурмовать. Для начала храбрецу придется победить лестницу.

Поясню для тех, кто не имел чести видеть все величие резиденции Его Императорского Величества Варанга Пройдохи Величайшего, а именно так звучит его сокращенный титул – дворец располагается на естественном плато, выдающемся над водной гладью реки Жемчужной метров на сто, если не больше. Со стороны муниципальной управы Правого берега на плато прорублены широкие, но весьма крутые ступеньки. Если я уже говорил про неописуемое удовольствие от преодоления сего пути, тогда простите.

Пройдя через усыпанные красным гравием дорожки парка, я привычным маршрутом отправился к двери черного хода. Конечно, она была богато украшенной и достойной громадного здания дворца, но парадный вход был оснащен с огромным пафосом, не чета какой-то скромной двери. Так уж повелось – люди ремесленного и торгового сословия не имели права на расшаркивание стражи у главных дверей.

Император ждал меня в малом тронном зале.

Меня с ним объединяет только одно: мы оба – сероглазые выходцы из другого мира, но историю о том, как Варанг стал императором Грайрува, и так знает каждый ребенок. Длинная и поучительная история, в которой главный герой почти до нитки обобрал всех столичных купцов, за что, собственно, и получил такое «пышное» звание. Деловая хватка в те годы значила все, да и сейчас является одной из основных доблестей, почитаемых людьми империи.

Впрочем, не было никаких «стенаний под игом тирана». Как любой порядочный разбойник – это не пишите – он знал, что сытую общину грабить приятнее. Особенно, если ты в ней имеешь вредную привычку постоянно проживать.

По бокам от тяжелого резного кресла из мореного дуба, украшенного красным бархатом и агатами, стояли два стражника с привычными арбалетами. Тут же находился и один из советников – судя по костюму с жилеткой и золотой цепочкой, юрист. Я хмыкнул, подумав, что на тощем парне костюм смотрится еще хуже, чем на одном моем закадычном ушастом приятеле.

– Его Императорское Величество Варанг… – начал, было, он, но император прервал его нетерпеливым жестом:

– Заткнись, Филипп. Да-да, вот так просто, возьми и заткнись. Я пока что еще сам говорить умею, а с торговцами соблюдать все правила придворного этикета, слава небу, не обязательно. Иначе я бы позвал церемониймейстера. Или даже обер-церемониймейстера.

– Исполняю, Ваше Величество, – обиженно сказал он. – Осмелюсь лишь напомнить, что вашим же указом от предыдущего года должность обер-церемониймейстера была упразднена.