Точка Лагранжа - Борис Борисович Батыршин

космический корабль, а грузовой контейнер, оснащённый «модулем ориентации» — небольшим блоком, содержащим блок маневровых двигателей, пару одноразовых твердотопливных ускорителей и систему управления и связи. Предполагается, что контейнер пропихнут через «горизонт событий» с помощью маломощных твердотопливных ускорителей с расчётом, чтобы он оказался в нескольких десятках километров от орбитальной станции «Скайлэб-2» и на семь километров выше её. После чего находящийся на станции оператор, наш Валерий Кубасов, возьмёт управление контейнером на себя — задействует ускорители, чтобы компенсировать разницу в скоростях и одновременно задействует блок маневровых. А вот дальше должно начаться самое интересное: стыковка в обычном смысле — с использованием переходного шлюза и прочих технических ухищрений, — планом полёта не предусмотрена. Это попросту не нужно: контейнер содержит десять тонн частей быстровозводимых конструкций, которые предстоит собирать прямо на орбите. Более того: после того, как сам контейнер будет опустошён, а модуль ориентации отсоединят для того, чтобы погрузить в возвращаемый на Землю «Союз К-3», его стенки тоже станут материалом для этого первого по-настоящему космического строительства. Так что вместо стыковки, приближающийся контейнер поймают американский астронавт Вэнс Бранд и ещё один наш соотечественник, Николай Рукавишников. Для этой операции оба будут облачены в особые скафандры, снабжённые ракетными ранцами, позволяющими отдаляться от станции на несколько сотен метров и совершать довольно сложные манёвры — всё это на привязи, разумеется. Кроме того, конструкции скафандра подразумевают крепления для буксировочных фалов — предполагается, что сблизившись с контейнером, космонавты как бы «впрягутся» в него и отбуксируют непосредственно к станции, где и выполнят заключительный этап операции — закрепят посылку с Земли на «грузовом причале», роль которого играет заранее смонтированная ферма.

Примечательно, отметил я про себя, все трое — Кубасов, Рукавишников и Бранд — в «той, другой» реальности участвовали в программе «Союз-Аполлон», завершившейся совместным орбитальным полётом летом семьдесят пятого — правда, Рукавишников, кажется, был в составе запасного экипажа. И всё равно — похоже, «упругость времени», о которой я так часто задумывался за эти четырем месяца отнюдь не пустая выдумка…

Запуск — «заброска», как вслед за инженерами проекта «космический батут» говорила мама, — должен был состояться в половину второго по Москве и, конечно, будет транслироваться по первому общесоюзному телеканалу, который ради такого случая изменит сетку вещания. Мало того: почти сразу можно будет увидеть в прямом эфире и приём контейнера: одно из преимуществ использования новой технологии в том и состоит, что теперь не надо ждать долгие часы, а то и дни, когда стартовавший с Земли корабль выйдет на нужную орбиту и сблизится с объектом стыковки. Он просто оказывается рядом, и всё, а затраты времени при этом измеряются самое большее, десятками минут.

Конечно, здешнее качество телевизионной картинки, да ещё и на стареньком чёрно-белом «Темпе» оставляет желать лучшего — но всё равно, порадовался я, предстоит зрелище из будущего — во всяком случае, «там, у нас» нечто подобное можно было увидеть только в фантастических фильмах. Я поинтересовался, а когда на орбиту отправят буксиры-«крабы», вроде тех, управление которыми мы осваивали в Артеке, на тренажёрах. И с удивлением узнал, что первый «краб» предполагается забросить на орбиту не далее, как через неделю — таким образом, следующие контейнеры будут встречать уже с использованием этого замечательного агрегата. И ут же я вспомнил о ребятах, моей четвёрке — наверное, сегодня ночью они тоже не будут спать, ожидая этой трансляции. Что-то на миг сдавило горло, и я поспешно отвернулся, чтобы предательски намокшие глаза меня не выдали.

…Обидно, а как же? Но что тут поделаешь? Попробуем обойтись телевизионными трансляциями — пока, во всяком случае…

II

Эти двое в своих скафандрах выглядели так, словно их — ярко-белые суставчатые куклы с большими сферическими шлемами, сияющими спереди золотом светофильтров — взяли и привязали спинами к не очень крупному холодильнику. Причём холодильники эти время от времени плевались в разные стороны струйками белого пара, и это вызывало движение — иногда вперёд-назад, иногда повороты вокруг одной из осей. Когда камера приблизила изображение, Дима разглядел, что под обеими руками у «пилотов холодильников» были узкие недлинные консоли, из которых торчали короткие изогнутые рукояти с массивными набалдашниками.

«Пустельга» — новейшее творение подмосковного Кб «Звезда», уже не один десяток лет занимающегося созданием космических скафандров, ложементов, катапультируемых кресел для возвращаемых аппаратов и тому подобного оборудования. Сейчас для нужд Проекта на «Звезде» разработали и запустили в производство целую линейку новейших космических скафандров, в ряду которых «Пустельга» — не скафандр даже, а целый комплекс, предназначенный для монтажных и иных работ на орбите, совместное творение со специалистами НАСА — занимал достойное место.

— Дистанция до грузового контейнера — двенадцать километров. — негромко произнёс Геннадий Борисович. Со станции передают, что Кубасов ведёт его уже две минуты. Скорость сближения — девяносто метров в секунду… восемьдесят пять… восемьдесят три…

Димка, как и прочие, присутствующие при трансляции «молодые специалисты», привлечённые в Проект за последние несколько месяцев, и сами прекрасно понимали, что происходит. Они наблюдали за происходящим сразу с нескольких точек, причём руководитель группы имел возможность переключать картинки на главном экране, в зависимости от того, какую из них считал в данный момент самой важной. Практически такое же изображение шло сейчас в телеэфир по всей планете — миллионы людей затаив дыхание следили за первой в истории космической швартовкой. «Поправка — подумал Димка. — Первой в человеческой истории. Теперь-то можно считать доказанным наверняка, что представители иных цивилизаций уже посещали и Землю, и Луну, и Марс — расшифрованные надписи на «звёздных обручах», найденных в пустыне годи и в каверне, в кратере Центрального Залива лунного Моря Спокойствия свидетельствовали об этом недвусмысленно. И уж конечно, «гости» занимались строительными работами на орбите Земли и Луны, на что намекают те же записи. Что ж, спасибо им, но теперь пришла очередь человечества сделать этот маленький шажок на своей дороге покорения Космоса…

— Дистанция пять с половиной километров. — сказал Геннадий Борисович. — Скорость сближения — шестьдесят метров в секунду и не меняется.

— Когда они начнут тормозить? — негромко спросил Евгений Петрович. Он тоже присутствовал на занятии рядом с теми, кого принимал в своё время в Проект — и Димка в очередной раз поймал себя на мысли, что его так и тянет использовать вместе имени-отчества аббревиатуру И.О.О. — «исполняющий особые Обязанности», как актёр Смоктуновский из фильма «Москва-Кассиопея». Это прозвище к Евгению Петровичу прикинул Лёшка Монахов — сын их руководителя, толковый,