Новенький - Инна Инфинити

— Ирина Александровна, я еще раз повторяю: пускай новенький сядет на другое место.

— А я еще раз повторяю: диктовать условия и качать права будешь у себя дома, а не на моем уроке.

— Я буду сидеть, где захочу и с кем захочу, — грозно цедит сквозь сжатые зубы новенький.

От его голоса мурашки по коже и волоски дыбом. Чувство опасности окутывает меня, словно облако, а сознание кричит, что от такого, как он, лучше бежать подальше.

— С моей девушкой ты сидеть не будешь.

— Буду.

Просто «буду». Как будто я его собственность. Как будто он может распоряжаться моей жизнью. Как будто он уже все за меня решил.

— Вы сейчас оба пойдете к директору, если не сядете на места, — шипит Ирина Александровна.

— Ник, у нас, вообще-то, планы на сегодня, — неожиданно подает голос Лиля. Подруга имеет в виду свой день рождения и поход в ресторан после школы. — Давай ты не будешь их портить?

Никита поворачивает голову к моей подруге, несколько секунд задумчиво на нее смотрит.

— Да, Никит, — поддакиваю Лиле. — Наши планы будут безнадежно испорчены, если Лариса Аркадьевна назначит тебе сегодня наказание.

Свою маму при других учениках я называю по имени и отчеству.

Никита, недовольно сцепив челюсть, возвращается за парту. Облегченно выдохнув, я тоже опускаюсь на стул. Надеюсь, новенький все-таки пересядет.

Но не тут-то было. Он снова садится рядом, безмятежно достает из портфеля тетрадь с ручкой и переводит внимание на учителя. А я опять напрягаюсь, как струна.

Ирина Александровна продолжает разносить наши контрольные, а затем принимается объяснять решение самых сложных задач. Но я совсем ее не слышу и не вижу. Соболев в полуметре от меня так сильно давит своей мощной энергетикой, что мне хочется сползти под парту.

Он абсолютно невозмутим и внимает каждому слову учительницы, как будто пару минут назад не был готов наброситься на Никиту, словно хищник на добычу. Интереса ко мне не проявляет. Чего не сказать обо мне. Я до ужаса хочу рассмотреть татуировки новенького, да и его самого тоже. Хотя я достаточно разглядела Соболева, когда он вошел в класс и когда собирался драться с Никитой, но все равно непонятно откуда нагрянувшее любопытство к его персоне просто распирает меня.

Не выдерживаю и аккуратно поворачиваю в его сторону голову. У новенького черные, как смоль, волосы и слегка смуглая кожа. Не сильно, а как будто он провел день на пляже. Ровный нос, слегка выпирающий подбородок, а на щеках едва заметная легкая щетина. Он выглядит старше всех остальных ребят в классе.

Соболев, видимо, чувствует мой взгляд, потому что тоже слегка поворачивает ко мне голову. Сердце тут же делает сальто, а щеки начинают полыхать от того, что меня поймали с поличным. Мне бы уткнуться в свою тетрадь и сделать вид, что я записываю за Ириной Александровной, но я, как дурочка, продолжаю смотреть на новенького.

Никогда не думала, что бывают черные глаза…

— Кхм, — раздается с задней парты.

Резко оглядываюсь назад и натыкаюсь на мрачного Никиту. Мой парень злее черта и, похоже, сейчас прожжет во мне дыру. Быстро возвращаюсь к своей тетради и тут же принимаюсь переписывать примеры с доски, даже не вникая в их смысл.

А вот Соболеву «кхм» от моего парня ни по чем. Он продолжает рассматривать меня, не стесняясь. В сидячем положении платье немного задралось и оголило ноги в тонких капроновых колготках. Я почти физически чувствую, как он лапает меня взглядом. Щеки снова начинают гореть от стыда и снова мне хочется сползти под парту, а еще лучше убежать отсюда подальше.

Я слышу тяжелое дыхание Никиты с задней парты. Новенький все никак не отворачивается и продолжает рассматривать у меня любые части тела, которые ему хочется. Я натянута до предела, еще чуть-чуть — и взорвусь. От напряжения сводит позвоночник и становится трудно дышать.

Новенький, будто случайно, дергает левой рукой и задевает мою. Его кожа соприкасается с моей кожей всего на секунду, но ее достаточно, чтобы все мое тело прошибло разрядом тока.

С громким скрежетом я отодвигаю стул и подскакиваю на ноги, привлекая к себе внимание всего класса и учительницы.

— Извините, мне надо выйти! — громко объявляю и, не дожидаясь разрешения Ирины Александровны, пулей вылетаю из класса.

Как назло, чтобы выйти к проходу, мне надо было пролезть через Соболева и, клянусь, он специально коснулся моей ладони своей! Она теперь полыхает адским пламенем, пока я со всех ног несусь в женский туалет. Хлопаю дверью, залетаю в свободную кабинку, закрываюсь на щеколду и сползаю на пол по стенке.

Меня трясет озноб, а сердце заходится бешеным ритмом. Мысли лихорадочно проносятся в голове, по телу выступает испарина.

Этот новенький гребанный энергетический вампир! За каких-то минут двадцать рядом он высосал из меня все силы!

Рядом с ним страшно. Как будто он лев, а я антилопа, которую он хочет сожрать. Надо обходить его десятой дорогой. Больше никогда ни за что не позволю ему не то что сесть рядом со мной, а подойти ко мне ближе, чем на метр. А в самом крайнем случае попрошу маму перевести его в параллельный класс. Я никогда не пользовалась тем, что являюсь дочкой директора, но Соболев не оставляет мне шансов.

Просидев на холодном кафельном полу десять минут, мне кое-как удается восстановить душевные силы. Поднимаюсь на затекшие ноги, одергиваю вниз платье и выбираюсь из кабинки. Скоро уже звонок на перемену, и пора возвращаться в класс. Потерплю рядом с Соболевым считанные минуты и больше не позволю ему ко мне приближаться.

Умывшись холодной водой и промокнув лицо бумажными салфетками, я выхожу из туалета, но тут же цепенею. Все тело сковала новая волна ледяного ужаса.

Потому что напротив меня в пустом коридоре стоит новенький.

— Боишься меня?

Глава 3.

Я молчу, чувствуя, как резко пересохло в горле.