Сто градусов - Владимир Немцов

- Какую лабораторию? - спросил я, теряясь в неясных догадках.

- В здешнем институте. Я же тебе писала. Сегодня мы пробовали новый генератор. Я позабыла про термометры в шкафу, и они все полопались. А завтра они мне очень нужны. Вот я и попросила тебя. Но, кажется...

По моему растерянному виду она поняла, что поручение не выполнено, огорчилась, но, когда я протянул ей лопнувшие градусники, всплеснула руками:

- Даже здесь! Все ясно!

Помню, я даже обиделся. Ей ясно, но я-то должен знать, в чем дело! Она сетовала, что теперь надо специально посылать человека в командировку. Градусники он привезет только через неделю. А ей нужно измерять температуру растворов, что очень важно для ее новой работы...

Признаться, я не ожидал такой встречи. Неужели человек мог так измениться за два года? Ни одного ласкового слова! Правда, потом я слова эти услышал, но это уже к делу не относится.

...Друг рассказал мне эту историю и пожаловался:

- Мне не хотелось выглядеть чудаком, поэтому я умолчал о том, что со мной произошло. Пусть знает только насчет градусников. Иной раз хочу спросить, могло это все случиться или мне только показалось, да как-то неудобно. А главное, она сама не хочет вспоминать. Говорит - поторопились, не учли. Может быть, ты объяснишь, в чем дело?

- Попробую. Но ты ничего не сказал о другом пострадавшем.

- Точно не знаю, но как будто бы этот тип захотел проникнуть на территорию института, думая, что это военный объект. А на самом деле там занимаются промышленным использованием токов высокой частоты.

- Это мне известно... Но как бы тебе объяснить, что там могло произойти... Высокая частота...

- Для меня это пустой звук.

- Каждому школьнику известно...

- Так и должно быть. А я уже позабыл.

- Ну, хорошо. Ты знаешь, что существует радио?

- Вот так на пальцах и объясняй...

Помню, что я был раздосадован. Грамотный, культурный человек - и такая потрясающая техническая наивность! Но я все же попробовал ему втолковать сущность тех загадочных явлений.

Я рассказывал примерно так. Давным-давно в комнате своего товарища я видел сумасшедшую лампочку. И вечером и днем она зажигалась сама, когда ей это нравилось. Не признавая выключателя, лампочка упрямо горела при любом его положении. Она горела, даже если перегорали пробки и в квартире и на столбе.

Дом, где жил товарищ, находился почти под антенной мощной радиостанции. Ее энергия бушевала в проводах, зажигала лампочки, жгла пальцы телефонисткам, спаивала порошок в микрофонах и летела дальше.

Точные измерительные приборы в соседних лабораториях стояли на столах и удивленно поводили усами стрелок. Иногда, как по команде, стрелки прыгали за шкалу, и приборы перегорали.

Люди у передатчика ходили с высокой температурой и головной болью, как при малярии. Потом они придумали костюмы из металлической сетки, спасаясь от всепроникающей высокой частоты так же, как сеткой защищаются от малярийных комаров.

Наконец инженеры заперли вырвавшийся электрический поток, защитили его экранами и специальными катушками. Все стало спокойным, и об этом забыли.

Но вот прошли годы. Радиогенераторы стали применяться в промышленности для плавки металлов, для закалки стали, для сушки фарфора и дерева.

В ту памятную ночь огромной мощности генератор испытывали впервые. Видимо, нетерпеливые испытатели решили попробовать его без всяких защитных приспособлений. А стоял он в помещении, примыкающем к ограде.

Не мудрено, что его энергия, перехлестываясь через край, пронизывала стены и уже за пределами институтской территории заставляла нагреваться гвозди подошв, пуговицы, ножик в кармане, браслет часов. Все это испытывал мой друг.

Жар лихорадки ознобом проходил по его телу, потому что на нем не было защитного костюма. Термометры нагревались, конечно, не от тела, хотя его температура и могла подняться выше сорока градусов под действием ультравысоких частот. Ртуть и окрашенный спирт также нагревались. Кстати, у комнатных термометров внизу, у шарика, бывает металлическая скобка. Она могла нагреться до сотни градусов.

Вот почему градусники лопались в кармане. А те, что лежали на земле, были слабо подвержены действию токов - ток уходил в землю. Фонарик без батарейки ярко светился от энергии генератора, но у земли погасал.

Чернила в авторучке закипели потому, что ее колпачок нагрелся от высокой частоты.

Золото, обжигающее руки, тоже не сказка. Человек на стене мог ощущать это вполне реально. Ведь он находился почти рядом с магнитным полем катушки генератора, внутри которой становятся жидкими самые тугоплавкие металлы. А на некотором расстоянии эта высокая частота могла раскалить латунные патроны. Вот вам и неожиданные выстрелы.

Кто бы он ни был, но человек, который утверждал, что пистолет разрядился сам, вероятно, оказался прав.

Мой друг чувствовал, будто у него поднялась температура. Вполне возможно, но это не значит, что ультравысокие частоты вызывают болезнь. Наоборот, ими лечат.

- Лечат? - с той же долей наивности переспросил он. - Не слыхал! Правда, я давно не встречался с врачами.

- Но ведь об этом много писали. Сейчас в любой поликлинике ты можешь увидеть аппарат УВЧ.

Так-то оно так, а когда-то я мечтал о другом и верил в чудеса ультракоротких волн. Думал, что пройдут годы - и в каждой квартире вместо "домашней аптечки" с пузырьками и порошками повесят на стене небольшой шкафчик с генератором. По шкале, как у радиоприемника, будет двигаться стрелка. На шкале напишут названия болезней: "грипп", "малярия", "ангина". Предположим, ты заболел. Приезжает врач. Он тебя выслушает, просмотрит легкие карманным рентгеноаппаратом, вытащит логарифмическую линейку, сосчитает, что нужно, и выпишет рецепт: "Грипп... Волна 16 сантиметров. Мощность 50 ватт. Через три часа по столовой ложке". "По столовой ложке" он зачеркнет и сверху напишет: "по 10 минут облучения". Ты приложишь к себе пластинки электродов и вставишь вилку в штепсель. Приятное тепло разольется по телу, и ты с усмешкой вспомнишь время, когда глотал горькие порошки и лекарства.

Пока этого еще нет. Может быть, здесь нужны миллиметровые волны и ряд особых условий. И кто знает, не станет ли тогда уменьшаться список болезней на шкале аппарата. Это нам и нужно. Пусть врачи лечат только насморк.

1946 (1957)