Мальтийская звезда - Дебора Джонс

Она снова посмотрела на знамя Бургундии, развевающееся у нее над головой. Она ясно видела его в свете факелов и огнях пожаров.

Слезы застлали ей глаза. Именно эти наглые цвета сказали ей, что ее муж мертв. Со времен Робисарта Смелого, построившего эту крепость, никакие другие цвета, кроме серебряного и ярко-голубого – цветов Мерсье, – никогда не красовались на крепостном валу. Крепость никогда не подвергалась нападениям.

Но сейчас на нее напали.

Несмотря на все свои недостатки, живой Робер Мерсье никогда бы не допустил такого ужаса. Значит, он действительно был мертв. Аликс только теперь осознала это. Но какие бы знамена ни развевались над крепостью, Мерсье все еще были здесь законными сенешалями, а она, Аликс, все еще была графиней де Мерсье. Ее долг защитить оставшихся в живых.

– Я должна добраться до голубей. Я должна послать за помощью.

– К кому? – Глаза Софи были широко распахнуты от ужаса. – На крепости знамена Бургундии. Герцог теперь здесь законный хозяин, так же как и на тысячи лье в любом направлении. Рыцарь де Гини захватил этот замок для своего брата и с его одобрения. Кто может нам помочь? Со всех сторон нас окружают войска герцога. Вы должны просить убежища у монахов в От-Флере, а уж оттуда обращаться за помощью к самому герцогу. Спасайте себя и молитесь за жизни ваших людей. Горит только часть замка. Деревню они пока не тронули.

У Аликс возникла дикая надежда:

– Тогда, возможно, Роберу удалось убежать…

Она метнулась от окна к двери. Распахнув ее, она выбежала в коридор, который вел в личные покои графа де Мерсье. Она должна добраться до мужа. Возможно, у нее еще есть время. Если он все еще жив и она спасет его, то он ее полюбит.

Софи легко догнала ее и дернула за руку с такой силой, что Аликс чуть не упала.

– Он мертв, – прошептала служанка. – Я сама видела это. Ланселот де Гини сам убил его. Вам действительно хочется знать, как он это сделал? Вам действительно хочется видеть, в какое месиво он превратил человека, которого вы любили?

Аликс остановилась, посмотрела в глаза служанки и увидела в них правду. Она покачана головой. На ее глаза снова набежали слезы, но она твердо решила, что они будут последними, по крайней мере, в эту ночь.

– Не плачьте, – сочувственно произнесла Софи, неуклюже сжимая ее в объятиях. – Вы живы, миледи, и должны продолжать жить.

Они побежали сначала вверх по коридорам, затем вниз. Сухой чабрец на каменных плитах замка царапал ее голые ноги, но Аликс продолжала бежать. Ее ноги кровоточили. Она слышала крики женщины и мужской смех. Смех вскоре прекратился, а женщина продолжала кричать. На этаже, где располагались графские покои и где началась и закончилась резня, стояла тишина. Вот почему, когда они добежали до потайной лестницы, которая вывела бы их к спасительным холмам, они отчетливо услышали детский плач.

«Иврен», – подумала Аликс, и сердце ее замерло. И, тут она вспомнила: «Аликс, прошу тебя, спаси моего сына. Спаси род Мерсье».

Плач следовал за ними по пятам. Тяжело дыша, они посмотрели друг на друга. Софи нахмурилась.

– Это мальчик, – вздохнула графиня. Она никогда не называла сына Соланж по-другому, притворяясь, что даже не знает его имени. Но сейчас она назвала это имя: – Они не убили Иврена. Они не убили ребенка Робера.

По глазам Софи она поняла, что это значит, и увидела в них страх.

– Но они убьют его, – в ужасе прошептала служанка. Она крепко вцепилась в руку хозяйки. – Они убьют его, и немедленно, как только поймут свою ошибку. Всем хорошо известно, что у графа де Мерсье есть сын. Рыцарь Гини ублюдок и примет ублюдочное решение. Он не оставит ребенка в живых. Малыш представляет для него слишком большую угрозу.

Софи остановилась и обернулась. Она сказала все, что надо было сказать, но, будучи служанкой графини, она знала, какую боль рождение этого ребенка причинило хозяйке. Она также знала, с какой опасностью они могут столкнуться, если попытаются забрать этого ребенка с собой. Ребенка Робера. Если он питал надежду сохранить род Мерсье, то Ланселот де Гини не успокоится до тех пор, пока не увидит малыша мертвым. Софи рисковала своей жизнью, спасая молодую графиню, но ей совсем не хотелось принимать участие в том, что Аликс собиралась сделать.

У Аликс кровь застучала в висках от вернувшейся к ней ненависти. Она вспомнила пренебрежение и насмешки Соланж. Она вспомнила свою боль. И еще она вспомнила, что причиной этой боли был ребенок. Но ребенок – ребенок Робера – плакал, даже не плакал, а хныкал. Он хотел, чтобы с ним рядом были его отец и мать. Он проснулся от смертельного ужаса, как проснулась сама Аликс, но был слишком мал, чтобы понимать, какая опасность ему угрожает. Боже милостивый, ведь ему всего только шестой месяц.

Внезапно в повисшей тишине раздалось звяканье металла. Звяканье вскоре стихло, но эхо осталось. Оно катилось по всему мрачному и смертельно опасному замку Робера Мерсье.

Подойдя к двери, Аликс чуть не поскользнулась, наступив на лужу крови. Она взглянула в мертвые глаза няни Иврена. Руки старой женщины были широко раскинуты, словно в мольбе. Аликс смотрела на мертвую женщину, как ей казалось, целую вечность, и вот звяканье металла внизу возобновилось. Этот звук вернул ее к действительности, и она тут же приняла решение. Подойдя к ребенку, она взяла его на руки и прижала к груди.

– Не плачь, не плачь, – успокаивала она его, как совсем недавно успокаивала ее Софи. Погладив его по темной кудрявой, головке, она прошептала: – Ты Иврен Мерсье, а я, Аликс, дала обещание тебя защитить. Я заберу тебя с собой. Я спасу тебя.

Глава 2

Ланселот де Гини никогда еще не был так доволен собой. Захват замка де Мерсье прошел гораздо легче, чем он мог надеяться или чем ожидал его единственный брат, герцог. Прошло несколько коротких ночных часов перед рассветом, и крепость пала. Его мать называла эти часы «часами дьявола» за их темноту. При воспоминании о ней Ланселот поежился, но быстро взял себя в руки. Он разберется с дьяволом попозже, а сейчас у него полно дел с этим выскочкой, анжуйским рыцарем, который стоял перед ним. Он ткнул пальцем с элегантным кольцом в Северина Бриганта:

– Говорят, ты в родстве с Бельденом Арнонкуром, и поэтому мой брат пригласил тебя сюда. – Рыцарь промолчал, и Гини с легким раздражением продолжил: – Правда, ты совсем на него не похож. Я сражался против него при Ареццо вместе с сиром де Коуси. У Арнонкура темные волосы, а не светлые, как у тебя. Но он такой же большой, как и ты, и, как мне кажется, у тебя такие же глаза, как у него.

Прищурив голубые глаза, Гини снова подождал ответа. Прошло время, пока он получил его.