Бывшие. Измене вопреки (СИ) - Лето Лера

Нет, не надо нам это вспоминать. Кроме того, мы сейчас на работе, партнеры, почти коллеги. Надеюсь, ненадолго. А чтоб неповадно было, надо ответить. С этой мыслью останавливаюсь, скрещивая руки на груди.

- А что бы ты хотел вспомнить? Размер груди Шолоховой? Или ее безразмерные губищи? Ну, давай, удиви меня.

Глава 4

На мгновение мне кажется, что он растерялся. Юля Шолохова – та самая моя лучшая подруга. Такая же бывшая, как и Фёдоров. Не сказать, что она была красивее меня, но смотрелась точно взрослее. Да и как выглядеть ровесницей с девушкой, как будто сошедшей с обложки мужских журналов.

Еженедельно ее вызывали к директору на разъяснительную беседу о том, что школа – не ночной клуб и носить такие короткие юбки, футболки с таким вырезом, каблуки такой высоты совершенно непозволительно. А потом на ковер к директору приходила ее мама и он, большой и грозный мужчина под пятьдесят, с явной военной выправкой, таял на глазах, начинал улыбаться и прощал «милую девочку». Это повторялось каждую неделю, пока они, наконец, не закрутили роман.

Так вот, этими ее губищами, моя подруга пыталась съесть Фёдорова заживо, когда я ввалилась в непримечательную темную комнатку. Меня там никто не ждал, конечно, ведь такие места не для отличниц, вроде меня. Идеальное место для измены.

- Я не планировал напоминать тебе о Шолоховой. И сам успешно о ней не вспоминаю.

Улыбка гаснет на его лице, а голос становится предельно серьезным. Зуб даю, мы вспомнили один и тот же момент. Не думала, что для него это воспоминание хоть что-то значит.

- Вот и не напоминай. Пусть от этой части моей юности останутся приятные воспоминания, их и так совсем немного.

Я опять иду по коридору, в голове мелькают картинки из прошлого, и я никак не могу это остановить. Они отпечатываются под веками, заставляя прогонять их опять и опять. Фёдоров – Юля – Я. Фёдоров – Юля – Я. Я стою и наблюдаю, как он целует ее, не в силах заявить о своем присутствии. Гремит музыка, стены под моими пальцами вибрируют, пол сотрясается или это просто кружится голова. Два моих самых близких человека. Отблески на ее коже, шелковый топ на полу, он без рубашки. Я пытаюсь пятиться назад, спотыкаюсь, и тогда их взгляды, наконец, обращаются ко мне.

Пытаюсь унять дыхание. Федоров зачем-то идет совсем рядом, почти шаг в шаг, но мне все равно. Нужно со всем этим справиться, прямо сейчас. Я не хочу обратно, даже в своих мыслях. Это, оказывается, больно. Сколько бы я ни убеждала себя, что все пережила, сколько бы ни отрабатывала с психологом, но отпустить до конца не могу. Где-то под кожей сидит обида и непонимание. Мы никогда не говорили о том, почему он так поступил, но сейчас я уже не хочу об этом знать.

Фёдоров вдруг берет меня за руку и осторожно останавливает.

- Столько лет прошло. Я думал, мы могли бы…поговорить? За чашкой кофе. Как старые друзья. Как бывшие одноклассники.

Наверное, это должно было меня разозлить, но я чувствую только бесконечную усталость. Я все это уже проходила. Тяжело, еле-еле, так зачем начинать снова? Зачем заново бередить старые раны, особенно если они так до конца и не затянулись?

- Слушай, Фёдоров, от того, что мы бывшие одноклассники, осталась только привычка звать тебя по фамилии. Все прошло. Я тебя не люблю и не ненавижу. Но это не значит, что я готова с тобой дружить. Давай мы закончим этот проект и разойдемся по своим… не знаю, офисам, частям города? Просто вернемся туда, где были и к тому, что делали, хорошо?

Мы стоим рядом, друг перед другом. Я сейчас совсем беззащитна, не нападаю на него, не скрещиваю руки в попытке спрятаться, просто смотрю на мужчину из прошлого широко открытыми глазами. Я предельно честна. Ну, почти.

Я больше не люблю его, не ненавижу, как и сказала. Но какое-то чувство бьётся в груди, которому не могу найти названия. Тревога, злость, нежность, ностальгия. Да, с Лёшей все хорошо, но иначе. Эта любовь спокойная, понятная, взрослая, немного похожая на привычку. В таких отношениях люди помогают решать проблемы друг друга, а не создают новые и это прекрасно.

Но, кто знает, возможно, мне хотелось бы почувствовать ту, другую любовь опять. Любить так же ярко и необузданно, против правил и условностей, с жаром, предвкушением, бабочками в животе, как это было в мои семнадцать лет.

У меня есть Лёша, у нас все хорошо. Но если рассмотреть тот малюсенький шанс… То уж точно не Фёдорова. Ему я больше не верю.

- Я не знаю, могу ли тебе это обещать, - раздается его голос совсем рядом.

Он поворачивается и идет в обратную сторону, а я остаюсь смотреть ему вслед. В растерянности. Я точно знаю, он любил меня, хоть все и закончилось изменой.

Но может ли он все еще любить меня?

Черт.

Глаза 5

- Это был потрясающий отпуск! Каппадокия, ооо! Мы чуть не свалились с воздушного шара, сделали тысячу фото, потом поехали к морю. Правда, поплавали с криками, потому что вода еще не прогрелась. Но, Алиса, это же мооооооре, - тянет Аня со счастливой улыбкой.

Анна Славская – моя коллега и подруга. Она только из отпуска, улыбается и активно жестикулирует, почти смахивая со стола чашку с чаем. Аня в эмоциях напоминает итальянцев, это очень...сочно.

Перед нами лежит огромная коробка турецкого лукума, который я непременно должна попробовать под ее веселый рассказ. Но, видимо, ей предстоит еще и выслушать мой, не такой радужный.

Аня знает обо мне почти всё, мы вместе отучились шесть лет, потом стажировались в одной компании, да там и остались. Мы вместе тратили первые зарплаты, снимали квартиру на двоих, потом собирали ее замуж. А уж фамилию Фёдоров она слышала не один десяток раз.

- Тысяча чертей и ослик! Неужто сам Фёдоров?! – вскрикивает Аня, а я практически подпрыгиваю на своем стуле. Она умеет быть очень громкой и совсем не сдерживает эмоции, часто оборачивая свою речь в отборный сарказм. Или сумасшедший дом, вот как с чертями и осликом. Первое время меня это даже немного смущало, ведь я всегда себя сдерживала, буквально на автомате. Сейчас я восхищаюсь тем, как она умеет лавировать между эмоциями и официозом. Ну и учусь немного.

- Он владелец компании, у которой мы мебель теперь покупаем. Я выбирала. Черт меня туда понес…

- И что было дальше? Как он выглядит? Чего хочет?

Аня сыпет вопросами, которые я боюсь себе задать, потому что не хочу слышать ответ. Она всегда, всегда так делает, потому что считает, что это помогает мне разобраться в себе. Но, если честно, так и есть.

- Красивый, гад. Еще лучше, чем раньше. Чего хочет пока не поняла, но пару раз звал отужинать и в отель, видимо почву прощупывает. Или считает, что неотразим до такой степени, что с первого же взгляда все особи женского пола должны терять белье и с разбега прыгать к нему в постель.

- И что, он до такой степени неотразим?

- Погоди, дай проверю… Нет, мои трусики на месте, тебе не о чем беспокоиться! – мы обе хихикаем, пока вдруг не улавливаем приглушенное покашливание.

Я в ужасе оборачиваюсь. Прямо за моей спиной стоит Фёдоров с ехидной улыбкой, а Аня смущается и немного розовеет. Поворачиваюсь к ней, хмурясь. Она что, всё это время видела его? Но Аня делает такие невинные глаза, что кот из известного мультика удавился бы от зависти, и пожимает плечами. Ладно, и не такие темы обсуждали, и не из таких неловких ситуаций выбирались.