Аляска и Счастье (СИ) - Лина Иль

времени приостанавливалась, наклонялась – видимо, брала пробу почвы, что-то отмечала в своём  видеофиксаторе, похожем на старинную записную книжку,  и бежала дальше.

- Ну что, Лена, как здесь природная среда – в норме? – крикнул ей Александр Иванович.

- Не совсем. Радиационный фон немного повышен, почва кое-где загрязнена токсичными химическими соединениями. Работы, конечно, много предстоит.

 Они вышли к берегу залива Ситка. Океан сердито шумел, горы вокруг тоже производили мрачное впечатление. Сегодня  город казался неприветливым . Елена Александровна,  не обращая внимания ни на горы, ни на океан, взяла пробу воды и что-то   внимательно рассматривала, стоя у самой кромки берега.

  Александр Иванович не мог налюбоваться на свою Леночку. Лёгкие завитки её светлых волос как будто куда-то летели, и казалось, что серебристое сияние окружает её всю – невысокую, худенькую, элегантную даже в своём  ношеном-переношеном  экокостюме.

- Лена, что ты там интересное обнаружила? – крикнул Александр Иванович, увидев, что жена внезапно пошла в сторону каменных  уступов, видневшихся неподалёку. Елена Александровна не сразу ответила. Только через несколько минут подозвала мужа и сына и показала им на ныряющих среди камней каланов. Один из них лежал на спине и с удовольствием поедал морского ежа, превратив свою широкую грудь в обеденный столик.

- Западнее от нас  находится большой морской заповедник, видимо, каланы оттуда приплыли. А вон и мамочка с « медведкой» - смотрите, как она его вылизывает. Знаете, если малыш погибает, их матери  кричат и плачут, как люди, - сказала Елена Александровна. Она уже успела снять стереофильм и  сделать пометки в видеофиксаторе.

   Внезапно из-за скалистой гряды показался ещё один калан. Он медленно плыл к берегу.

- Пора возвращаться. Скоро  обед, - обратился к родителям успевший проголодаться Виктор.

- Подожди-ка! Кажется , здесь требуется наша помощь, - встревоженно сказала Елена Александровна, наблюдая за тем, как зверь неуклюже передвигается по камням, еле волоча тяжёлое тело.  Когда же он обессиленно лёг на бок, совсем по-человечьи положив лапу под отвисшую усатую щёку, профессор побежала к нему.  Александр Иванович и Виктор стояли в растерянности, не зная, что им делать.

- Вызывайте скорую ! Он ранен! – крикнула Елена Александровна так пронзительно, как будто ранена была она сама.

   Виктор мысленно активировал пульсатор, и тот передал сигнал  в службу скорой ветеринарной помощи. Уже через несколько минут на берегу работала бригада медиков, прилетевших на небольшом аэролёте- амфибии с красным крестом на борту.

- Скоро здесь будет бригада следователей – ранение огнестрельное, а как вы знаете, огнестрельное оружие  в Союзе давно запрещено, как, впрочем, и охота  на каланов, -   пояснила родным Елена Александровна. – Мы же сейчас  отправимся в гостиницу. А то Витя от голода тоже морских ежей начнёт есть, как тот калан.

- А что,  я не против, - засмеялся Виктор. – У них икра хоть и не очень вкусная, зато полезная. Кстати, что будет с нашим раненым? – обратился он к матери.

-  Отправят в реабилитационный центр – операцию калан перенёс  очень сложную. Извлекли две пули. У кого только рука поднялась?

  Любителю детективов Александру Ивановичу стало тревожно. В Советском Союзе борьба с преступностью  закончилась вскоре после отмены денег – где-то в конце сороковых годов 21-го века. Милиции оставалось только следить  за общественным порядком да разбираться в бытовых конфликтах.  Но на окраинах – там, где страна граничила с последними на планете капиталистическими государствами,  иногда совершались ещё настоящие преступления. Вот и здесь, на Аляске, случаи контрабандного обмена какими- либо дефицитными товарами были не так уж редки. Но стрельба! Владельца огнестрельного оружия ждало  суровое наказание.

  - Ну и денёк сегодня выдался!- прервал размышления отца Виктор. – То таинственная записка, то раненые каланы. Не зря я сюда приехал!

- После обеда идём в милицию. Маме пока ничего не говори – ей и так волнений хватает! – шёпотом решил Александр Иванович.

  В народной милиции Погорельцевых встретили приветливо. Полковник Будимир Будимирович Раскатов по прозвищу Без паники, оказавшийся их давним знакомым ( его дочь  Алёна училась в одном классе с Виктором ), внимательно выслушал сбивчивый рассказ, долго крутил-вертел в руках  тетрадный листок с черепами  и  пообещал найти автора записки в ближайшие сутки.

- Не переживайте, скорее всего, это розыгрыш. Ума  не приложу, кому-  такое!- могло  в голову прийти.  Не было у нас ничего подобного. О том, что здесь будет  строиться  Экоград, знает весь  остров  –  практически единогласно  за него голосовали. И никаких  протестов не было. Ладно, разберёмся. Главное, без паники.

   Это утро и вправду оказалось вечера мудренее. В половине восьмого затрещал пульсатор Александра Ивановича и голос Раскатова раскатился по всему дому:

- Жду тебя, Александр Иванович, на очную ставку с предполагаемым автором записки. Его мои ребята чуть свет с постели подняли. Кстати, он с собой  чай цейлонский прихватил. Получается,  не на очную ставку приглашаю, а на чай. Печенья возьми. Овсяного. Или бубликов.

      Александр Иванович поспешно выключил громкую связь ( вот уж эта забывчивость!), но Леночка,  раскрасневшаяся после утреннего душа, уже стояла возле его кровати.

- Ну-ка, муженёк дорогой, рассказывай, что это у вас за секреты? Какая такая очная ставка? Какие бублики?

  Александр Иванович хотел  отшутиться, но не тут-то было. Перед профессором экологии он бы мог, конечно, устоять. Но перед своей любимой Леночкой, перед взглядом её       озёрно -синих глаз, в которых  укачивалось его зыбкое отражение, - устоять  был решительно не в силах. Пришлось рассказать всё без утайки.

- Я пойду с вами. Без меня вы наделаете каких-нибудь глупостей, - тут же заявила Елена Александровна и начала собираться.

-  Виктор, подъём! На утреннюю пробежку в милицию – через пять минут – будь готов!

- Всегда готов! – автоматически ответил Виктор. Эта пионерская клятва до сих пор действовала на него волшебным образом.

  В милиции их действительно ждал чай. В просторном кабинете, кроме Раскатова, находился молодой паренёк – черноволосый, горбоносый, с немного раскосыми быстрыми глазами.

- Это Катлиан, - представил задержанного полковник. -  Он из индейского поселения и почти не говорит по-русски. Хорошо  знает английский. Окончил международную  школу в Ново-Архангельске.  

  Во время рассказа полковника  Катлиан дружелюбно кивал головой, понимая, видимо, что речь идёт о нём. Елена Александровна  спокойно выкладывала на стол  печенье,  бублики и свои знаменитые «дежурные» бутерброды.  Расставляла чашки, разливала чай из расписного русского самовара.

- Катлиан, ты знаешь кого-либо из этих людей? –  Раскатов обратился