Китан 5: Храм проклятых богов - Николай Воронов

В последний момент, когда мы уже собирались отъезжать, в экипаж влез краснокожий гоблин и Дон Джекил. Американец окинул обстановку брезгливым взглядом и отвернулся, уставившись в окно.

- Это я его вытащил с корабля. – Немного виновато улыбнулся гоблин. – Мне показалось, господин Дон немного заскучал на корабле. А город, пусть и такой невзрачный как Семонтин, способен развеять нахлынувшую меланхолию.

Юн-Мин тихо фыркнула, отвернувшись к окну. Гоблин еще раз виновато улыбнулся, жестами выражая извинения. Забавно, ведь помимо Камала, он был единственный в нашей группе, кто был способен выносить отвратительный характер американца и терпеть его тупые придирки. Все остальные уже давно посылали янки в далекую и беспросветную дыру, где не светит солнце. Сам Дон это, казалось, прекрасно понимал, но был попросту не способен усмирить свой скверный характер, раз за разом устраивая придирки к другим членам группы и выражая свое, далеко не самое адекватное и популярное мнение по любом вопросу, даже если совершенно в нем не разбирался.

- Лич еще не пришел в себя? – Поинтересовался шаман.

Сделал он это невзначай, как бы между делом, но обмануть меня ему не удалось. Гоблин буквально горел желанием пообщаться с личем на тему магии и перехода между мирами. Сперва, меня удивило его столь нейтральное отношение к твари, едва не уничтожившей как нас самих, так и земли, почитаемые народами коротышек как святыни. Но поразмыслив, я понял, гоблин был еще попросту молод. Мы воспринимали Кара, как могущественного шамана, совершенно не обращая внимания на то, что в сущности, он лишь недавно пересек черту подросткового возраста. Сейчас его мировоззрение делилось на черное и белое. Есть враги – это зло. Есть товарищи – они несомненно силы добра, посланные предками. Тот факт, что весь мир состоит из полутонов и вчерашнее зло временно может стать добром, а добро может сеять зло, он понимал разумом, но в силу возраста все еще не мог принять это душой. Именно по этому он куда легче остальных воспринял лича в своей группе.

- Все еще отходит после битвы с архимагом. Слишком много сил пропустил через себя, теперь страдает от отдачи.

Деревянные колеса, оббитые полоской металла, подпрыгивали на каждой кочке и неровности дороги, превращая наш путь в настоящий ад, состоящий из тряски и скрипа рессор. Каменная тропа, выбитая тысячами рук в незапамятные времена, и для пешего путника становилась непростым препятствием. Но находясь внутри подпрыгивающего на каждом выступе дилижанса, мы то и дело поскакивали на сидениях, впечатываясь головой в потолок. Спустя два часа, когда дилижанс, наконец, остановился у края дороги, и мы выбрались наружу, мотало нас не меньше, чем после штормовой качки посреди океана.

- Лучше бы я на корабле остался. – Сплюнул на землю Дон. – Эта помойка не стоит таких жертв.

Мы стояли на самом краю ровного, словно стекло, плато, на котором раскинулся город. Назвать Семонтин помойкой у меня бы язык не повернулся. Высокие стены, сложенные из циклопических каменных блоков, нависали над бездной, уходя к самому обрыву вертикальными откосами. Через каждые два десятка метров над стеной возвышались башенки с бойницами для отстрела. На их плоских крышах расположились баллисты, глядящие вдаль острыми жалами болтов. Выложеные из каменных блоков ворота, перекрывала кованная металлическая решетка, чьи прутья в толщину, достигали двух десятков сантиметров в обхвате. Одного взгляда на эти сооружения было достаточно, чтобы понять, город создавался для обороны. Здесь, на пронизанном всеми ветрами плато, Семонтин выглядел как неприступная твердыня, способная выдержать любой натиск. Сразу же вспомнились слова капитана, заявлявшего, будто этот город ни разу не смогли взять штурмом. Что ж, если это правда, то я легко мог в это поверить, глядя на столь удачное расположение города с точки зрения обороны.

Встречавшие нас у ворот городские стражники, были замотаны в шкуры зверей, из-под которых угадывались звенья кольчуги. Высокие, с длинными бородами и округлыми шлемами с защитой для глаз, они напоминали европейских викингов времен завоевания британских островов. Правда, для полной картины не хватало топоров да секир, вместо которых стражники были вооружены вездесущими копьями.

- Кто такие, откуда? – Ковыряя в зубах заточенной веточкой, поинтересовался стражник.

- Сам не видишь что ли? – Сварливо влез вперед Дон.

- Видеть вижу, понять не могу, чего вы тут забыли? – Не прекращая своего занятия, протянул страж. – В порту есть все необходимое - лавки, таверны, гостиницы. Чего вы в город претесь?

- А есть ограничения на въезд? – вскинул бровь я.

- Да боги с вами, какие могут быть ограничения? Оплатили положенную пошлину на въезд и свободны. Десяток медяков с носа и серебрушка за гоблина.

- А за гоблина почему серебряная монета? – Удивился Дон.

- Ввоз в город домашних животных оплачивается по отдельному тарифу. – Невозмутимо ответил страж.

- Домашних животных?! Слышь, кусок ты гов… - Начал было Дон.

Рванувший к нему гоблин, дернул американца за рукав, заставив замолчать. Очень своевременно, ведь в город попасть нам было просто необходимо, а затевать конфликт на ровном месте, означало бы немедленно покинуть остров, прежде чем власти бы схватились и перекрыли бухту.

- Здесь всегда так относятся к гоблинам, или это единичная особь? – Поинтересовался я у шамана, когда мы прошли через ворота.

- Нынешние жители острова - плоть от плоти выходцев из единой империи. В Нагмаре до наших дней сохранились идеи захвата и заселения всего мира людьми. Иные расы для них не более чем твари, от которых нужно избавиться для спасения мира. А гоблины… гоблины для них всегда занимали нижнюю позицию худших из нелюдей.

- Хм, я плохо знаком с вашей историей, но разве эльфы не сражались на стороне единой империи?

- Единая империя вела непрекращающиеся войны со всеми расами, стремясь их истребить не только на центральном континенте, но и во всем остальном мире. В конечном итоге, это, собственно говоря, и стало причиной ее развала. Значительно позже. Спустя десятки лет, когда восточная и западная империи грызлись между собой за власть, обе стороны стали привлекать в качестве союзников иные народы. Сами они были измотаны и обескрылены бесконечными войнами и набегами соседей, после которых остались лишь выжженные пепелища на месте цветущих городов. Так темные эльфы и гномы бились на стороне восточников, а светлые сражались в рядах армий западников.

- Так, а гоблин и Нагмарцы здесь при чем? – влез Дон.

- Нагмар для единой