Гусарская исповедь - Денис Давыдов

Подражание Горацию

Если б боги милосердияБыли боги справедливости,Если б ты лишилась прелестей,Нарушая обещания…Я бы, может быть, осмелилсяБыть невольником преступницы!Но, Аглая, как идет к тебеБыть лукавой и обманчивой!Ты изменишь — и прекраснее!И уста твои румяныеЕще более румянятсяНовой клятвой, новой выдумкой!Голос, взор твой привлекательней,И, богами вдохновенная,Ты улыбкою небесноюРазрушаешь все намереньяРазлюбить неразлюбимую!Сколько пленников скитается,Сколько презренных терзаетсяВкруг обители красавицы!Мать страшится называть тебяСыну, юностью кипящему,И супруга содрогается,Если взор супруга верногоХотя раз, хоть на мгновениеОбратится на волшебницу!..1808 * * *

Поведай подвиги усатого героя,О муза, расскажи, как Кульнев воевал,Как он среди снегов в рубашке кочевалИ в финском колпаке являлся среди боя.Пускай услышит светПричуды Кульнева и гром его побед.Румяный Левенгельм на бой приготовлялсяИ, завязав жабо, прическу поправлял,Ниландский полк его на клячах выезжал,За ним и корпус весь Клингспора пресмыкался;О храбрые враги, куда стремитесь вы?Отвага, говорят, ничто без головы.Наш Кульнев до зари, как сокол, встрепенулся;Он воинов своих ко славе торопил:«Вставайте, — говорит, — вставайте, я проснулся!С охотниками в бой! Бог храбрости и сил!По чарке да на конь, без холи и затеев;Чем ближе, тем видней, тем легче бить злодеев!»[4]Все вмиг воспрянуло, все двинулось вперед…О муза, расскажи торжественный поход!

1808

Чиж и роза

Басня

Дочь юная весны младой,Румяна Роза расцветалаИ утреннею красотойСердца невольно привлекала.И Чижик Розу полюбил;Он путь к красавице направил,Кочующих друзей оставилИ день и ночь при Розе жил.Качаясь на зеленой ветке,Где ждал награды для себя,Хорошенькой своей соседкеОн говорил: «Люблю тебя!»«Уж многие любить клянутся,Сказала Роза, — так, как ты;Когда ж лишусь я красоты,Где верные друзья найдутся?»«Мне быть неверным? Никогда!Поет любовник легкокрылый.Напротив, страсть моя тогдаЕще усилится, друг милый!»Амур тогда в саду летал:Ему ль оставить это дело?Он вдруг дыханье удержалИ все в природе охладело.Бореи[5] свищут, прах метут;Листочки Розы побледнели,Зефиры, мотыльки взлетели,И следу нет!.. А Чижик тут.«Ах, если ты находишь счастьеВ моей любви, — он говорил,Утешься! Я люблю в ненастье,Как в утро красное любил!»Бог удивился не напрасно,Он щедро наградил чету:Удвоил Розы красоту,И Чиж один любим был страстно.Смысл басни, кажется, найден;Его ты знаешь, друг мой милый:Я — тот любовник легкокрылый,Но как за верность награжден?1808

Графу П. А. Строганову

За чекмень, подаренный им мне во время войны 1810 года в ТурцииБлаженной памяти мой предок Чингисхан,Грабитель, озорник, с аршинными усами,На ухарском коне, как вихрь перед громами,В блестящем панцире влетал во вражий станИ мощно рассекал татарскою рукоюВсе, что противилось могущему герою.Почтенный пращур мой, такой же грубиян,Как дедушка его, нахальный Чингисхан,В чекмене легоньком, среди мечей разящих,Ордами управлял в полях, войной гремящих.Я тем же пламенем, как Чингисхан, горю;Как пращур мой Батый, готов на бранну прю.Но мне ль, любезный граф, в французском одеяньеЯвиться в авангард, как франту на гулянье,Завязывать жабо, прическу поправлятьИ усачам себя Линдором показать!Потомка бедного ты пожалей БатыяИ за чекмень прими его стихи дурные!1810 * * *

Как будто Диоген, с зажженным фонаремЯ по свету бродил, искавши человека,И, сильно утвердясь в намеренье моем,В столицах потерял я лучшую часть века.Судей, подьячих я, сенаторов нашел,Вельмож, министров, прокуроров,Нашел людей я разных сборовФонарь мой все горел.Но, встретившись с тобой, я вздрогнул, удивилсяФонарь упал из рук, но, ах!.. не погасился.

1810-е гг.

Надпись к портрету князя Петра Ивановича Багратиона

Где Клии взять перо писать его дела?У Славы из крыла.1810-е гг.

Племяннице

Любезная моя Аглая,Я вижу ангела в тебе,Который, с неба прилетаяС венцом блаженства на главе,Принес в мое уединеньеУтехи, счастье жизни сейИ сладкой радости волненьеСильней открыл в душе моей!Любезная моя АглаяЯ вижу ангела в тебе!Ах! как нам праздник сей приятен,Он мил домашним и друзьям.Хоть не роскошен и не знатен,Зато в нем места нет льстецам.Тебя здесь Дружба — угощает,Веселость — на здоровье пьет,Родство — с восторгом обнимает,А Искренность — сей стих поет!Любезная моя Аглая,Я вижу ангела в тебе!Но если счастием картиныТвое я сердце не прельстил,Коль праздник сей тебе не мил,Ты в этом первая причина!Никто от радости рассудка не имел,Ты только на себя вниманье обратила,Я угостить тебя хотел,А ты собой нас угостила!Любезная моя Аглая,Я вижу ангела в тебе!Между 1809 и 1811 гг.

В альбом

На вьюке, в тороках, цевницу я таскаю,Она и под локтем, она под головой;Меж конских ног позабываю,В пыли, на влаге дождевой…Так мне ли ударять в разлаженные струныИ петь любовь, луну, кусты душистых роз?Пусть загремят войны перуны,Я в этой песне виртуоз!1811

Моя песня

Я на чердак переселился:Жить выше, кажется, нельзя!С швейцаром, с кучером простилсяИ повара лишился я.Толпе заимодавцев знаюИ без швейцара дать ответ;Я сам дверь важно отворяюИ говорю им: «Дома нет!»В дни праздничные для катаньяГотов извозчик площадной,И будуар мой, зала, спальняВместились в горнице одной.Гостей искусно принимаю:Глупцам — показываю дверь,На стул один — друзей сажаю,А миленькую… на постель.Мои владенья необъятны:В окрестностях столицы сейВсе мызы, где собранья знатны,Где пир горой, толпа людей.Мои все радости — в стакане,Мой гардероб лежит в ряду,Богатство — в часовом кармане,А сад — в Таврическом саду.Обжоры, пьяницы! хотитеЖитье-бытье мое узнать?Вы слух на песнь мою склонитеИ мне старайтесь подражать.Я завтрак сытный получаюОт друга, только что проснусь;Обедать — в гости уезжаю,А спать — без ужина ложусь.О богачи! не говорите,Что жизнь несчастлива моя.Нахальству моему простите,Что с вами равен счастьем я.Я кой-как день переживаюБогач роскошно год живет…Чем кончится? И я встречаю,Как миллионщик, новый год.1811

1811-Го году

Толстой[6] молчит! — неужто пьян?Неужто вновь закуролесил?Нет, мой любезный грубиянТуза бы Дризену отвесил.Давно б о Дризене читал;И битый исключен из списковТак, видно, он не получалТолстого ловких зубочистков.Так, видно, мой Толстой не пьян.1811

К Е. Ф. С-ну, убеждавшему меня написать ему что-нибудь

Рушитель лености моей,Оставь дремать меня в покоеСреди моих беспечных дней;Позволь мне время золотоеЗаботами не возмущать!Я славы не хочу искать;Хочу покоиться всечасно,Лежа в постеле, размышлятьИ век лениться сладострастно!1813

В. А. Жуковскому