Синий зонт - Александр Радченко

«Так создавалося мнение…»

Ксении Дуниной

Так создавалося мнение,Что сестра милосердия Ксения,У которой подушка чуть мятая,Спит в очках, значит, чуть слеповатая,Не заметит багдадского вора.Затаюсь. Не сдаюсь. Тише, ворон.Не накаркай полночной тревоги.И вообще отвернись от окна.Чур! Не выдадут Русские Боги.Вот удача – под утро одна!

«О чем молчит твоя печаль…»

Ольге Немзер

О чем молчит твоя печаль,Листок, гонимый сквозняком.Янтарь паркета и вуаль,На солнце роза с коньяком?Ее тончайший аромат —Моя надежда – не мечтай!Зеро на все – вам шах и мат!Ей только сказки подавай…Рисуй, Альберт, и не зевайу горы Фудзияма.

«Храни меня, гусарский бог…»

Храни меня, гусарский бог,Денис Давыдов и Кобзон-т!Похоже, сделал все, что мог.Уходит в дождь мой синий зонт.

Нордическая суббота, однако

Вот суббота как суббота,Отдохнул от вечных дел.В клубе-чуме лишь работа:Кто играл, а кто потел.

Проиграл онучи в карты,Шел от чума песни пел.Проиграл оленей, нарты,Тещу, дедов самострел.

Станет в чуме попросторнейИ у чума посвежей.Просушу, однако, корни,Шкуры белок и ежей.

Место тещи под джакузи,Вокруг чума авеню.Самострелу – ша! Есть УЗИ…Быть на скатерти меню!

Что еще? Детей всех к теще.Чтоб ее задрал лесникВ нашей приболотной роще,Чтоб потом сожрал и сник.

Мы с голубушкой-женоюОдну ночку отдохнем…А проснемся лишь весною.Нет, не рано, в общем, днем.

Моя мечта

Радченко Александре

Под шапкой белых облаков,Над клевером у склонаЛишу невидимых оковМечту от долгого полона.

Став основанием для сновНа небосклоне алом,Блеснет, лишенная оков,Магическим кристаллом.

Осветит изумрудный райСедые дебри яраИ поведет в далекий крайСлепого савояраМоя мечта.

«Вологодский сказ о том…»

Вологодский сказ о том,как художник Альберт попал наярмарку в Харовск.

– Купи камчатского бобра!Иначе подложу.Все больше от него ДобраЯ щедро отслужу.(Купил):– Я жизнью жил и не тужил.Я «жи» и «ши» писал, как мог.Я ел, как мог, качался в поле.Но врут, что пел:«Жынюсь на Оле» в ля-миноре!(Блабуду) – ду у горы Фудзияма

Глава четвертая

Он стоит у окна

Не было шести. Он стоял у окна и смотрел на раскисший Бремен. Город не встретил его этой ночью. Раздавленный небесным свинцом, он вымучивал сны, он видел себя высоким и стройным, озаренным солнцем и смехом женщин…

Утро. Они встречали его у ворот тюрьмы, все. Полтора года за нападение на полицейского. С того дождливого утра прошло много лет. Полтора года за нападение на полицейского…

Они стояли, как сестры, стояли молча и не замечали, как ненавидят друг друга. Одна была с цветами. Лица не вспомнить, но, кажется, Хелен. Он никогда не помнил ее лица, только черное платье с ниткой жемчуга. Духи? Она не пахла. С цветами Хелен. Хелен фон Кравиц, аристократка, красавица, хозяйка антикварного салона на Фридрихштрассе. Старый друг Хелен, скупившая две трети его картин, сделавшая его богатым и свободным. Хелен, платившая ему пятьсот марок за ночь…

5.37. Бремен не встретил его. Берлин не проводил. Любимый ночной Западный Берлин не заметил его бегства, проиграл его в рулетку, пропил в дешевом борделе, Берлин проколол его в вену. Еще три часа и все изменится. Конечно же, Хелен первая обнаружит его пропажу, первая бросится к телефону и они опять станут сестрами. Они перевернут полицейские участки, больницы, морги. Они устроят красивое шоу.

Часы показывали без четверти шесть. Маленькая комната. Чемодан и этюдник брошены на кровать. Сырость и полумрак. В Бремене дождь.

Весной он записался в фольксштурм. Их рота стояла на Лейпцигштрассе, и он успел подбить два танка. Потом был плен. Потом….

5.52. Ему показалось, что дождь усиливается, дом напротив растаял, в руке щелкнула зажигалка. Полумрак.

Они стояли, как сестры. Кто был еще? Лицо с родинкой на щеке, прямые белые волосы… Рита, журналистка из «Шпигель». Огонек сигареты отразился в окне. Еще левее фрау Шиманн, организатор той выставки, на которую он пришел во взятом у Марека за пятьдесят марок костюме. Он уходил знаменитым, его несли… Это потом он набил морду Мареку, то ли поляку, то ли еврею, и порвал его костюм. Марек умер десять лет назад, и на его могилу приходил только он, с букетом хризантем… Здесь похоронен Марек Лебовски.

Конец ознакомительного фрагмента.