Кровные чары - Ольга Ломтева

– Что ж, рад, что мы все выяснили. Пойдемте в дом, пока вы не прозябли от сырости. – Господин де Монклар уже собирался развернуться, но Лорент остановил его.

– Я хочу вернуться в лес, чтобы найти Вента. Отец, могу ли я взять вашу лошадь?

– Ты собрался искать Вента в такую погоду?

Словно вторя словам графа, дождь усилился.

– Его нужно найти, – упорствовал Лорент.

– Следы наверняка размыло, а сам Вент мог уже уйти далеко. Вдобавок я не хочу рисковать людьми, заставляя их лазить по лесу в такую непогоду.

– Я могу пойти один.

– Я поеду с ним, – вмешалась Стефани, надеясь, что ее предложение развеет напряжение между отцом и братом.

– Нет. Никаких поисков, пока не закончится дождь. – Граф обвел строгим взглядом детей и смягчился. – Не стоит беспокоиться. С Вентом ничего не случится. Он сообразительный, может отыскать дорогу домой сам. А если нет, то отправимся на его поиски, когда погода улучшится.

– Но… – начал Лорент.

– Никаких «но». – Господин де Монклар возвел указательный палец вверх. – В такую погоду ты скорее погубишь себя, чем найдешь лошадь. Вент не стоит того, чтобы так рисковать. Так что никаких пререканий. – Он махнул рукой. – Вперед. В дом.

Стефани переводила озадаченный взгляд с одного на другого. Она не могла не согласиться с отцом. Как бы девушка ни переживала за Вента, переждать непогоду все же стоило. В такой ливень в лесу мало что удастся разглядеть. Да и воспоминание о той странной твари или же тени не давало покоя.

– Ладно, – процедил Лорент и размашистыми шагами пошел к входу.

– А ты, Стефани, иди переоденься, а потом зайди ко мне. Надо поговорить.

Следившая до этого за братом девушка перевела растерянный взгляд на отца.

– О чем? – Интуиция подсказывала, что ни о чем хорошем они говорить не будут.

Господин де Монклар лишь хитро улыбнулся напоследок и направился к оранжерее, чтобы пройти через цветник, не опасаясь быть намоченным дождем.

Минуту погодя Стефани последовала за отцом. Любоваться растениями не стала, спешила переодеться и привести себя в порядок после конной прогулки. По дороге она строила догадки, о чем будет разговор.

Первым делом девушка подумала о сегодняшней прогулке и потере Вента, так как иногда ей, как старшей, доставалось за их общие с братом проделки. Потом о поведении Лорента: ей нужно проявлять к нему больше сестринской заботы. В конце, уже надев чистое платье бирюзового цвета и мягкие домашние туфельки, о самом неприятном – замужестве.

В последнее время почти каждая беседа с отцом заканчивалась разговором о браке. Раньше этой темы они касались изредка и чаще в шутливой форме, поэтому Стефани давно привыкла к мысли, что отца этот вопрос не заботил. Мать давно умерла, тетя тоже, а больше в шато не нашлось женщины, которая заинтересовала бы юную дочь графа «женскими темами».

Была еще Изабель – супруга старшего брата, но Стефани упорно воспринимала ее как сестру и подругу, но никак не наставницу, поэтому совершенно к ней не прислушивалась.

Большую часть времени Стефани была предоставлена самой себе. Она выучилась фехтованию, стрельбе из длинноствольного ружья. Любила охоту, прогулки верхом на лошади и все, что связано с лесом. Она мечтала когда-нибудь отправиться в морское путешествие, но привязанность к дому и близким была так крепка, что девушка пока что не решалась озвучить свое желание отцу. А вот замуж совсем не хотелось.

Стефани не страдала девичьими грезами о великой любви. Брак крепко ассоциировался с неволей, а будущий муж представлялся деспотом. Про знакомых мадемуазель, которые удачно вышли замуж, она говорила, что им «попросту повезло» или же что «они чего-то не договаривали».

В собственное везение юная особа не верила, как и в рассказы о «стерпится-слюбится», потому внезапно начавшиеся разговоры отца о браке настораживали. Неужели он собирался найти ей партию? Или, того хуже, уже присмотрел кого-то в мужья?

Это нервировало, поэтому, ступая по ковру широкого коридора к отцовскому кабинету, Стефани крутила кольцо на среднем пальце левой руки. С украшением она почти не расставалась, изредка снимая на время охоты или прогулки, чтобы случайно не обронить при снятии перчатки. Тонкое, с крошечным бриллиантом в малахитовой огранке, оно несло в себе память о матери.

Господин де Монклар встретил дочь, сидя за широким письменным столом, сделанным, как и вся прочая мебель в кабинете, из темного ореха.

– Присаживайся, пожалуйста. – Отложив перо, он откинулся на спинку кресла.

Стефани устроилась на стуле с кручеными ножками, стоявшем возле стола, и приготовилась слушать.

– От короля пришло письмо. Приглашение на зимний бал для нашей семьи.

– Ох, канцелярия его величества слишком торопится, рассылая такие письма. До зимнего бала еще целых три месяца. Даже чуть больше. Осень только началась! – весело отреагировала Стефани. Она еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Услышанное вызвало облегчение, поэтому девушка не восприняла новость всерьез.

– Ну, такая спешка оправдана протяженностью нашего королевства. Не забывай, это только мы находимся всего в семи днях езды от столицы. Кому-то на дорогу придется затратить больше времени.

– Ну да… – Стефани почувствовала себя глупо из-за своего слишком надменного высказывания.

– А еще мне нужно будет заранее подготовить все отчеты о вверенных мне землях.

– Думаю, папа́, вы все сделаете в лучшем виде.

Граф мягко улыбнулся дочери. Она ответила тем же, но улыбка получилась вымученной.

«Об этом он мог сказать нам с Лорентом еще возле конюшни. Зачем же звал?» – насторожилась девушка.

– Тебе тоже будет чем заняться.

Стефани потянулась к кольцу и вновь принялась нервно крутить его.

– Что вы имеете в виду, папа́?

– Вместе с Изабель вы займетесь гардеробом. К поездке тебе нужно пошить новые наряды.

– Ах, ну да, чтобы не выглядеть дурнушкой, одевшись не по моде, – с выражением произнесла Стефани.

– Дело не только в этом, – усмехнулся господин де Монклар. – Ты не замужем. Скорее всего, королева возьмет тебя к себе во фрейлины.

Стефани подняла брови. Такого она никак не могла предугадать. Девушка стянула кольцо и принялась разминать пальцы, стараясь унять нервную дрожь. На мгновение представилась картина, что она прислуживает королеве или же сидит в душной комнате за вышивкой в компании ее величества и других фрейлин. Для кого-то такое назначение – почет. Для Стефани – мрак, потому что придется проститься с охотой, стрельбой и много чем еще.

– Я не хочу мыть ноги королеве, – запротестовала она.

– Надеюсь, ты понимаешь, что нельзя ослушаться воли королевы или короля. Их слово – закон.

Стефани тяжелым взглядом посмотрела на отца. Захотелось с чувством выкрикнуть, чтобы он не отдавал ее, не пускал ко двору,