Отпуск в Абхазии, или «Записки сумасшедшего» - Елена Задорожная

– Они с меня тысячу рублей штрафу взяли. За что? За просто так?! Эти абхазцы… – И далее снова пошла нелитературная речь. – Они мне запретили ехать дальше, сказали если я поеду, то чтоб готовил тысячу рублей на каждом посту! Борзые какие… Придется мне вас вернуть обратно.

Он сел за руль и так сильно хлопнул дверью со злости, что мы вздрогнули. Я поинтересовалась:

– Простите, как это вернуть обратно? Обратно в Россию в Адлер?

– Я вас завезу обратно к границе, там есть местный автовокзал, найдете местную маршрутку, она вас довезет куда надо.

Пока он нас вез обратно на автовокзал, все это время ругал абхазское ГАИ, самих абхазцев, всю их власть и весь народ в целом. Меня такая ненависть к абхазскому народу очень удивила. Ведь водитель и сам был кавказских кровей. Явно не абхазец, но и не грузин и точно не русский.

Вскоре мы подъехали к стоянке, заполненной многочисленными старыми автобусами, микроавтобусами и советскими легковыми машинами. Мы поняли, что это разнообразие еще советского металлолома в виде транспортных средств и есть автовокзал. Выгрузились, заплатив бедолаге с носу по двести рублей с каждого. Посчитали, что это нормально, так как он все-таки перевез нас через границу, и нам не пришлось с сумками идти через переход по большому длинному мосту. Забрав деньги, водитель еще раз чертыхнулся в адрес бедного абхазского народа и уехал восвояси.

Все свои вещи мы составили в одно место. Даня в очередной раз спросил:

– А мы уже приехали на море?

Вот уже пошли вторые сутки, как Данилка все пристает к нам с этим вопросом, не приехали ли мы на море, на которое все никак доехать не можем. Очередной раз мы ему ответили:

– Нет, Данечка, еще чуть-чуть осталось, скоро приедем.

Я и Паша, оставив остальных охранять вещи, пошли искать нужный нам транспорт. Раздолбанные и местами ржавые автобусы середины двадцатого века не очень впечатляли и не внушали доверия. Мы стали читать таблички, которые стояли у всех водителей на передних стеклах автобусов. Практически все названия станций назначений были написаны от руки, фломастером или красками, на картонках из-под коробок.

На небольшом автобусе я увидела название ГУДАУТА. Вот, это нам и надо. Я у водителя уточнила, есть ли места. На наше счастье места были. У Бамбор водитель пообещал остановить, примерно ехать около семидесяти километров, стоимость сто рублей. Все это нас устроило, и мы пошли за нашей компанией.

Загрузили вещи, расселись. В автобусе уже сидело несколько женщин абхазок. Водитель не торопился садиться за руль, как оказалось, он еще искал пассажиров, чтобы автобус не ехал полупустой. Сидящие в автобусе женщины через какое-то время стали возмущаться, что, мол, пора уже ехать, и так много человек сидело. Но водитель не успокоился, пока не набил полный автобус.

Водитель автобуса оказался лихим абхазским парнем. Мне было очень страшно смотреть, как он несется по трассе. Ира сидела сзади, вцепившись в спинку сидения и охала от ужаса. За то время, что мы ехали до Бамбор, я убедилась, что дорожные правила прописаны не для этого водителя. Сплошные линии, знаки с ограничением скорости он просто игнорировал. На бешеной скорости он переезжал сплошные линии, на поворотах обгоняя всех подряд. От езды у нас дух захватывало. На всех постах ГАИ, которые попадались на пути, наш водитель нажимал гудок «Фа, Фа», махал гаишником рукой, а они махали ему в ответ. Причем, мы обратили внимание, что все машины с абхазскими номерами, проезжая пост ГАИ делали «фа, фа» и приветствовали друг друга, как хорошие знакомые или друзья. Неужели Абхазия такая малонаселенная, что они все знакомы между собой?

Подъезжая к посту ГАИ на повороте на Бамборы, мы попросили водителя зарулить в сам поселок, и докинуть нас до дома 129. Водитель был не против это сделать за десять рублей сверху. Мы, конечно же, не стали мелочиться и быстренько согласились на эту сумму. Одна из пассажирок стала возмущаться: ее ждут на вокзале в Гудауте, пусть сначала ее отвезут, а потом едут куда угодно. Но водитель оказался приличным парнем и заявил ей:

– Сначала гостей завезем, а потом и на вокзал поедем.

Мы так и не поняли, сыграло у водителя абхазское гостеприимство или жадность к деньгам.

Высадил он нас возле самого дома. Я пошла к калитке, мне навстречу из нее вышел Сергей, с которым мы не виделись более тридцати лет. Мне тогда лет семь-восемь было, когда он приезжал в Ленинград. Работал там, женился, буквально сразу развелся и уехал обратно в Абхазию. Мы с ним поцеловались, я махнула всем рукой, чтоб с вещами заходили во двор. Во дворе нас встречала мама Сергея, бабушка Лида. Она очень похожа с моей бабушкой, которой, уже, к сожалению, нет в живых. Мы с ней обнялись, поцеловались. Она тоже видела меня совсем маленькой, помнит, как в Рощино катала меня на санках. С бабулей мы разговаривали громко, так как ее старший сын Володя, когда мы созванивались, предупредил, что бабушка Лида плохо слышит.

Нас разместили по комнатам. Меня с Пашей, разместили рядом с комнатой бабули, Насте досталась комната, рядом с нами. Ирину, Елену с Рамилем и Данькой, поселили с другой стороны дома, у них был отдельный вход, каждой семье досталось по комнате. Семья Закирзяновых заселилась в большой комнате с двумя кроватями, а Ирина въехала в маленькую комнату с одной кроватью, так как Вован как зашел во двор, то сразу вскрикнул радостно:

– О! А это мое спальное место.

И указал на диван, который стоял на улице под навесом. Сколько раз мы с Пашей и Ирой с Вованом были на море, и в Ялте и в Одессе, Вовчик всегда спал во дворе, то под навесом, то под виноградником. Так что на его место никто не претендовал.

Дом оказался небольшим, стареньким, в самом низу была кухня, где жил Сергей, там стоял большой диван и телевизор. Зато сад был огромный, много деревьев, бегали курочки, пару уток и рыжий кот, по кличке Рыжий. Во дворе был привязан дворовый пес Лорд. Он вначале нас облаял, но потом успокоился и лежал в тени, наблюдая за нашей толпой.

Мы кинули вещи и хотели сразу идти на море, но бабуля, оказывается, к нашему приезду приготовила плов. Сергей налил своего вина и чачи. Вино было сказочно вкусное, и чача тоже была просто супер.

После трапезы, мы пошли к морю. Идти было не близко, чуть больше километра по центральной улице села. Я честно всех предупреждала, что жить мы будем не совсем рядом с морем, идти придется 15 минут. Мне лично это очень нравится, так как ходить очень полезно, заодно лишние килограммы уйдут.

Когда мы шли к морю, то разглядывали все что было в округе, дома, строения, природу, людей. Местные жители, тоже с интересом изучали нас. Почти напротив бабушкиного дома был продуктовый магазин, что очень нас порадовало, особенно мужчин – за пивом бегать недалеко. За магазином была местная школа. Приличных домов было немного, в основном старенькие строения, много домов пустых, полуразваленных. На перекрестке стояла церковь, судя по ее виду очень старинная и недействующая. Как потом нам рассказали, она стоит уже более семи веков. Несколько раз пытались ее восстановить. Прислали сюда служить батюшку, он приехал с семьей, поставил стеклопакеты, поменял крышу, обновил крест, стал завозить церковную утварь. Но шустрые местные абхазцы обворовали священника, которому такое отношение не понравилось и он уехал. Больше никто не пытался восстановить духовное окормление селян. Так церковь и стоит с красивой крышей, новым крестом и стеклопакетами, пустая и никому не нужная.

Наконец мы дошли до моря. Пляж оказался почти пустым, народу было совсем мало. Наверное, сказывалось, что уже сентябрь, да и село уж очень далеко от границы. Зато чего было много на берегу, так это мусора. Мы выбрали местечко почище, и окунулись в это чудное теплое море. Данька радостно плескался возле берега: наконец-то сбылись наши обещания «Скоро, скоро, Данечка приедем на море», которые мы начали давать сразу, как сели в поезд.

Купались долго, наслаждаясь теплой, прозрачной водой, потом лежали и грелись на солнышке в полном блаженстве. Особенно радовало нас, что мы лежим в купальниках на горячей гальке, а наши питерские земляки ходят в куртках и с зонтами.

Пока шли с моря обратно, то обтрясли растущие вдоль дороги яблоки, груши, инжир и еще непонятные для нас деревья. Паша сорвал мне интересную шишку, я таких никогда не видела.

Еще нас поразили и пугали проезжавшие мимо машины. Они не ехали, они летели, у некоторых даже был свист от колес. То, что они тут не соблюдают дорожные правила, мы уже убедились, когда ехали сюда. Но тут все-таки жилые дома, люди ходят и очень много детей, которые играли вдоль дороги, причем маленьких, которые почему-то были одни, без взрослых. Практически от каждой машины, пролетавшей мимо нас, мы шарахались в стороны. А местные жители даже не реагировали! Впереди нас шла местная тетка с сумкой, возле нее промчалась машина, а она даже не дернулась. Как шла, так и шла, хотя машина, как нам показалась, проехала от нее в пятидесяти сантиметрах. У нас дух захватило, а ей хоть бы хны. Видимо, уже привыкли.