Счастье в наследство - Элен Бронтэ

— Что ты здесь делаешь? Кто ты такая? — отрывисто произнесла дама, сердито щурясь.

— Мой отец, ветеринар, попросил меня посмотреть, как там жеребенок, пока сам он занимается другой лошадью, мадам, — робко ответила Грейс.

Она могла подвести отца, но сейчас ей казалось более важным спасти маленькую мисс, прячущуюся за дверью.

— Здесь никого не было? Ты не видела юную леди в голубом платье? — продолжила расспросы мисс Стоун. — Кажется, я слышала отсюда голоса.

— Это я разговаривала с жеребенком, мадам, — уверенно солгала Грейс. — Он такой славный, вы только посмотрите, как он шевелит ушами, если к нему обращаешься!

Суровая гувернантка меньше всего была расположена разглядывать дурно пахнущих лошадей. Она еще раз сердито взглянула на Грейс, после чего развернулась, подхватив юбки, и покинула конюшню столь же стремительно, как минутой раньше влетела в нее.

Грейс облегченно выдохнула, едва не повиснув на перекладине стойла, — колени ее дрожали.

— Выходите, мисс, ваша гувернантка ушла, — прошептала она.

Дверь слегка сдвинулась, и в образовавшийся проем, оправляя примятое платье, проскользнула Кэти.

— Ты очень помогла мне, Грейс, и я этого не забуду! — торжественно сказала она и даже слегка присела.

Грейс покраснела от смущения и пробормотала что-то насчет того, что это, мол, пустяки, ничего особенного она не сделала.

— Нет, сделала! — мисс Бьюмонт была другого мнения. — Ты поступила великодушно, и я бы хотела подружиться с тобой!

— Но вы же знаете, что это невозможно! Вы — дочь его светлости, а я простая девочка из деревни… — Грейс было грустно говорить об этом, но от истины никуда не денешься.

Мисс Кэти облокотилась на перекладину рядом с Грейс и задумалась. Конечно, эта девочка была права — никто из графской семьи не станет водить дружбу со слугами или арендаторами, в свои годы Кэтрин уже хорошо усвоила различия между слоями общества, но, с другой стороны, Грейс показалась ей смышленой и вовсе не выглядела неотесанной деревенщиной — так отзывалась о жителях Марбери графиня Бьюмонт. А когда еще может представиться случай поболтать не со взрослыми кузенами и кузинами, насмехающимися над всем, что бы ты ни сказала, а с таким же ребенком, как и ты сама? К тому же, новая знакомая любит лошадей, а это о многом говорит. Мисс Кэтрин некоторое время сосредоточенно разглядывала пучки ароматных трав, подвешенные под потолком конюшни, чтобы отгонять кусачих насекомых, затем повернулась к молчащей Грейс:

— Мы должны что-то придумать. Видишь ли, я совсем одна здесь… никто не играет со мной, а мисс Стоун, как ты видела, не самая подходящая компания.

Грейс кивнула — она-то уж точно предпочла бы другую компанию.

— Одним словом, если ты добродетельная христианка, то просто обязана избавить меня от тиранства беспощадной фурии! — торжествующе заключила мисс Бьюмонт.

Грейс минуту или две пыталась осмыслить эту речь — мисс Кэти говорила совсем не так, как люди, которых до сих пор знала Грейс, простые жители Марбери и окрестных ферм. Но заслужить обвинение в том, что она не является добродетельной христианкой, девочка не хотела, а потому была вынуждена согласиться, признавая необходимость вступить в борьбу с тираном мисс Стоун.

Чрезвычайно довольная, мисс Кэти немедленно предложила новой подруге пойти и посмотреть, как чувствует себя Метель: На самом деле, маленькой леди хотелось увидеть отца Грейс и попытаться сделать его своим союзником. Грейс неохотно кивнула, она с опаской думала о том, как отнесется отец к ее появлению в обществе дочери графа. Мисс Бьюмонт сперва просунула тоненький вздернутый носик в двери конюшни и только после того, как убедилась, что мисс Стоун поблизости не видно, выскользнула в полуоткрытую дверь во двор. Грейс пришлось распахнуть дверь пошире, так как дочь ветеринара была не только выше, но и значительно крупнее новой подруги.

Когда они вошли в главную часть конюшни, где помещались самые лучшие лошади, отец Грейс уже мыл руки, двое конюхов что-то наперебой рассказывали ему, а пациентка, белая лошадь с длинной серебристой гривой и неправдоподобно тонкими ногами, выглядела вполне здоровой и довольной жизнью. Каждый раз, когда Грейс видела Метель, ее дыхание перехватывало от восторга, и она думала, что Господь навряд ли может сотворить что-то более красивое. Мисс Кэтрин тоже восхищенно вздохнула, но не смогла удержаться от легкого хвастовства:

— Мой папенька говорит, что, когда я вырасту, Метель будет моей лошадкой.

Грейс сглотнула, но ничего не ответила, как добродетельная христианка стараясь не показывать зависти к ближним. Ближние в лице мисс Кэтрин Бьюмонт посчитали необходимым великодушно добавить:

— Конечно, я разрешу тебе на ней кататься.

Мисс Эттон была слишком практична, чтобы поверить в возможность подобного счастья, а потому проигнорировала обещание и направилась к отцу. Мистер Эттон вытер руки и обернулся, заметив, как стоявшие рядом с ним конюхи поклонились. Его глаза, такие же большие и насыщенно-голубые, как у дочери, почти так же изумленно расширились, когда он увидел позади Грейс прелестную маленькую мисс. Кэтрин не стала дожидаться, когда отец Грейс соизволит что-то оказать, и сама обратилась к подруге:

— Грейс, представь меня своему батюшке, — именно так ее учили вести себя при встрече с новыми людьми, и так она себя и вела в большинстве случаев, не считая, конечно, непринужденного знакомства с Грейс.

Дочь ветеринара не вполне представляла себе, что она должна делать, но все же слегка присела и несвойственным ей тоненьким голоском произнесла:

— Отец, это мисс Кэтрин Бьюмонт, ее отец — граф Бьюмонт.

— Я так и подумал, Грейс, — в голосе отца звучал мягкий упрек, и девочка виновато наклонила голову. — Я рад познакомиться с вами, мисс Бьюмонт. Вы пришли проведать Метель?

— Да, сэр, — Кэти слегка присела в ответ на поклон мистера Эттона. — Я часто прихожу сюда, так как очень люблю лошадей. Мы познакомились с вашей дочерью в конюшне у Грозы, и Грейс сказала мне, что вы лечите бедняжку Метель.

После столь подробного объяснения мистер Эттон должен был рассказать, как идут дела с лечением Метели, и Кэтрин выслушала все так серьезно, словно разбиралась в этом вопросе. Грейс стояла рядом и испытывала тревожное беспокойство — кто-то из конюхов наверняка уже направился доложить управляющему, что лошадь здорова, и он вот-вот появится здесь и увидит мисс Бьюмонт в неподобающем обществе. Мистер Эттон, похоже, был солидарен с дочерью, так как вежливо попросил у мисс Бьюмонт разрешения откланяться, объяснив, что его ждут другие больные. Кэтрин снова присела, после чего торопливо заговорила просительным голосом: