Следователь и Демон - Александр Н. Александров

Купить билет на пароход, отправиться в кругосветное путешествие, дописать, наконец, книгу…

— О, так вы пишете?

— Вроде того. Справочник «Другие Пятой и Шестой категорий: описание и классификация»… Но я, все же, так и не понял главного. Почему я, Форинт? Почему следователь по Другим делам?

— Да потому что, скорее всего, — фабрикант заговорщицки понизил голос, — крадут чертежи как раз при помощи колдовства!

— А-а-а, — Фигаро разочарованно покачал головой, — ясно. Все как всегда: мы не можем поймать преступника, стало быть, он колдун и наводит порчу на честной люд. Так уж повелось, что…

— Нет, Фигаро! Нет! — Форинт хлопнул ладошкой по столу. — Не думайте, пожалуйста, что я какой-нибудь охотник за ведьмами сельского разлива! Если бы я все непонятное списывал на колдовство, я никогда бы не занял пост ответственного директора! Я рационалист, Фигаро. Но даже я понимаю, что если в цехах фабрики зашкаливает детектор асинхронных колебаний, то нужно телеграфировать в ДДД.

Некоторое время следователь молча сверлил фабриканта взглядом. Тот в свою очередь победоносно взирал на следователя, сжимая в руках нож и вилку, словно символы державной власти некоего кулинарного королевства.

— Кхм, — кашлянул Фигаро, — а какое, простите, у вас «мерило»?

— ДАС-У-4. Лично покупал в столице на складе Департамента.

— А, которое с соляной батареей… Вообще-то это хлам. И сколько было на шкале?

— Двадцать шесть, красный сектор.

— Ого! Хотя даже со скидкой на то, что «четвертый номер» показывает погоду в Лютеции, а не реальный уровень искажений, все равно многовато. Но почему вы уверены, что это как-то связано с вашим шпионом?

— А как вы объясните тот факт, что прибор зашкаливало каждый раз после начала монтажа новой производственной линии?

На этот раз Фигаро задумался надолго. Он машинально работал челюстями, поглощая остатки кролика и глядя при этом куда-то за окно, где дневной свет постепенно сменялся глубокими сиреневыми сумерками.

— Ладно, — сказал он наконец, — предположим, вы правы. Колдовским сканированием вполне можно снять копии чертежей, хотя я, признаться, не могу понять, как это можно сделать у вас на Большой Пружинной: там же тонны железа… Но предположим. Допустим на секунду, что это сделал кто-то из ваших работников. Тогда это возвращает нас к вопросу о его поиске: у вас же работает почти тысяча человек…

— Тысяча сто, если быть точным. Мы расширили штат в прошлом полугодии и построили два новых барака для рабочих из пригородов… Нет, Фигаро, обычный работяга не смог бы этого сделать. Для того чтобы скопировать чертежи, необходимо в них разбираться, а то такого начертишь… Это кто-то из специалистов. Старшие мастера, инженеры, управляющие — вот где нужно искать. И, конечно же, вам помогут. У меня есть пара человек, которым я доверяю — будете работать с ними.

— То есть, вы уверены, что я соглашусь на эту работу. — Следователь усмехнулся. — Ну хорошо, допустим — пока только допустим, господин Форинт! — что я взялся за это дело. В этом случае у меня будет несколько условий, которые вы обяжетесь принять безоговорочно.

— Вот это уже похоже на разговор! — фабрикант потер ладонями. — Я вас внимательно слушаю, Фигаро.

— Первое: мое расследование на Пружинной никоим образом не должно мешать остальным моим делам. Сейчас, правда, таковых нет, но если что-то эдакое появится на горизонте — извините. Я, все-таки, официальный представитель ДДД в Нижнем Тудыме.

— Принято.

— …Я не закончил. Как я понимаю, времени на поимку шпиона у вас осталось — всего ничего…

— Неделя, плюс-минус два…

— …поэтому я согласен отложить все другие гипотетические дела на этот срок, но только при условии, что все вопросы с моим начальством вы улаживаете сами… И не надо на меня так смотреть; я осведомлен о вашей дружбе с почтенным комиссаром Андреа.

— Господин Андреа Пфуй — давний друг моего папаши, благослови Небо его плешь, — фабрикант чуть заметно усмехнулся в усы. — Старый пройдоха очень успешно отмазался от кучи кредиторов, притворившись сумасшедшим, но котелок у него варит — будь здоров. Они с почтенным комиссаром Андреа каждый год стреляют рябчиков в Заливе, а знакомы, насколько мне известно, еще со школьной скамьи… Хорошо, Фигаро, ваше начальство я возьму на себя. Что еще?

— Второе условие не менее важно, чем первое: я могу связаться с вами в любой момент. Никаких предварительных записей и ожиданий в коридорах. Я вхожу в ваш кабинет без стука в любое время дня и ночи.

— О, это можно было бы и не обсуждать.

— И третье: я получаю доступ в любой цех Пружинной. На любой склад. В любой архив. Если я прикажу открыть сейф с месячным жалованием — вы открываете сейф с месячным жалованием. Если я прикажу передать мне ваши сверхсекретные чертежи — вы передаете мне чертежи.

Фабрикант наморщил лоб. Подумал, поскреб подбородок, затем спросил:

— Насколько важно это условие?

— Оно ключевое.

— Ладно, — Форинт тяжело вздохнул. — Пусть будет так. Перед вами откроются все двери, какие захотите… Видите, Фигаро, в каком я отчаянии?

— Вижу. Как вам кролик?

— О? — фабрикант поднял брови. — А, кролик… Кролик прелестный. Вам, положительно, повезло с хозяйкой, Фигаро… Так когда сможете приступить?

— Завтра. Я начну завтра… И нет-нет, не торопитесь откланиваться. Есть еще пара деталей, которые мне нужно с вами обсудить…

…Утро выдалось на редкость прекрасным. Растрепанное рыжее солнце светило по-летнему ярко, разбрызгивая свет по искрящимся сугробам и превращая заиндевевшие деревья в подобие бенгальских огней.

Глава центральной управы тудымской жандармерии Винсент Смайл сидел в плетеном кресле под крышей легкой ажурной беседки. В саду жандармской управы беседка выглядела, пожалуй, чересчур фантазийно, однако эта часть сада не предназначалась для отдыха рядовых служащих.

Термометр за окном кабинета Смайла показывал минус 22 по Реомюру, но моложавого жандарма это ничуть не смущало: в беседке работал погодный амулет — полтысячи империалов, пять лет гарантии — поддерживающий температуру градусов на двадцать пять выше, чем во дворе, поэтому на Смайле был только легкий светлый костюм с искрой и строгая черная сорочка с брошью в виде розы. Начальник управы курил толстую коричневую сигару, пил кофе из миниатюрной чашечки с позолоченным краем и жмурился от удовольствия. На столике перед ним лежала стопка мелованной бумаги, автоматическое перо и фотографический портрет темноволосой аристократки, мечтательно глядящей в окно, за которым уплывал в закат нарисованный галеон — фото явно было сделано в местном ателье.

Смайл сделал глоток кофе, выпустил колечко дыма, и принялся грызть колпачок автопера.

— Хм-м-м… — мычал он, кривясь от мыслительного напряжения. — М-м-м… А если так: «…моя таинственная лира, чьи струны всколыхнули Вы…» А, нет, это уже было. Самоцитирование, понимаешь…

Он