Элла и магия вереска - Геза Шварц

– Просто фантастический подарок.

– Ты можешь выкинуть его в компостную кучу, – предложил отец. – А картину абсолютно точно можно отправить в контейнер для опасных отходов. Но хуже всего то, что Карлотта пригласила меня и маму в субботу на свой вернисаж[2]. «Встреча в предрассветных сумерках», как она назвала это всё, что бы это ни значило. В любом случае нам придётся выезжать в самую рань, а вернёмся мы вообще далеко за полночь. Я уже заведомо «рад».

Эдгар глубоко вздохнул.

– Будь добра, избавь меня хотя бы от этого кустарника. Может быть, тогда у меня получится дописать песню и приготовить пиццу до прихода мамы.

Мысль о пицце сразу же улучшила настроение Эллы. Папа снова склонился над листком, и она вышла из комнаты, прихватив с собой куст.

Уже начинало смеркаться. Вскоре с работы придёт мама Хенриетта, и они будут все вместе сидеть на кухне и есть домашнюю пиццу. После всех происшествий с троллем и Фридерикой день всё же обещал закончиться хорошо.

С цветочным горшком в руках Элла направилась к задней двери, ведущей в сад. Вереск в руках закрывал обзор, а горшок, казалось, становился с каждым шагом всё тяжелее. Не дойдя до двери, она остановилась и посмотрела на куст.

Элла не могла припомнить, чтобы когда-нибудь в жизни видела столь несчастное растение. Внезапно она почувствовала жалость к нему. Осторожно сорвав пару увядших листьев, девочка вдруг решила, что оставит этот кустик себе и будет за ним ухаживать. Он же не может быть в ответе за поступки её сумасшедшей тётушки. Однозначно было ясно одно: несчастные должны держаться вместе.

Недолго думая, Элла направилась в свою комнату на втором этаже. Комната была не очень большая, но в ней было всё, что требовалось девочке: уютная кровать с электрической гирляндой, фотографии на стене, две забитые книгами полки, письменный стол со стулом, шкаф для одежды и лучший вид из окна во всём доме. Элла поставила цветочный горшок перед дверью балкона так, чтобы кустик мог видеть прекрасный дикий сад, который простирался позади их дома.

Мама работала ландшафтным архитектором, поэтому ей постоянно приходилось отвечать на уже надоевший вопрос: ради всего святого, почему именно у неё такой запущенный сад?

– Сапожник без сапог, – отвечала она иногда, но Элла знала, что мама любила их сад именно таким. Так же, как любила Эллу такой, какой она была. Всё свободное время, которого было совсем немного, она старалась проводить с дочкой. И мама не уставала повторять, насколько важны в жизни фантазия и воображение.

«Хорошо ей говорить», – думала Элла. Ведь мама даже понятия не имела ни о русалке, обитавшей в садовом пруду, ни о человечке, жившем на яблоне, ни о его самых безумных лётных испытаниях, которые он проводил с помощью малюсеньких летательных аппаратов. Элла назвала его господин Лилиенталь после того, как папа рассказал ей о знаменитом пионере авиации Отто Лилиентале[3]. Конечно, она не знала, правда ли его так зовут. Как и с Фридолином, с маленьким человечком она также ни разу не обмолвилась и словом. И похоже, так будет продолжаться всегда.

Вздохнув, Элла села за письменный стол. Её взгляд упал на стоявшую около лампы большую розовую миску в виде бегемота с хвостом, который напоминал пружину. Как обычно, она была до краёв заполнена яблоками. Эта миска тоже была подарком тётушки («Ну разве она не преле-е-естна?»). Элла закатила глаза. Для мамы было очень важно, чтобы она питалась здоровой пищей, особенно в те дни, когда папа готовил пиццу. Но никто на свете, даже розовый бегемот, не смог бы съесть столько яблок, сколько мама всё время накладывала в миску.

Элла начала делать домашнее задание. Математика. Она терпеть не могла математику. Интересно, а разбирается ли Фридолин хоть немного в математике? Она прилагала все усилия, чтобы перестать думать о тролле. Только она с головой ушла в сложное задание, как вдруг услышала позади какой-то шум. Будто кто-то что-то скоблил позади неё.

Но когда Элла обернулась, то ничего не увидела, кроме нескольких комочков земли на полу. Девочка пожала плечами. Наверное, земля просыпалась, когда она тащила цветочный горшок. Элла снова склонилась над тетрадкой. Прошло совсем немного времени, и она услышала потрескивание, а потом негромкий стук. Отец на первом этаже играл на барабане, но звук явно доносился из её комнаты. Сдвинув брови, девочка встала и внезапно заметила около кровати обёртку от шоколадки. Но ведь она не ела никакого шоколада… или ела?

Прежде чем она смогла найти ответ на этот вопрос, стук раздался вновь. Ей показалось, что шум доносится из-за кресла. Заглянув за спинку, Элла обнаружила там папин карандаш и… потерянную барабанную палочку. Неужели она уже настолько сошла с ума, что начала прятать вещи за мебелью, даже не помня об этом?

Элла почесала голову и ещё раз потрогала шишку. Может, ушиб был серьёзнее, чем она подумала сначала, и как раз из-за него начала вытворять странные вещи? Она рванула в ванную и распустила косички. Припухлость стала почти незаметной и не выглядела опасной для здоровья. Элла покачала головой по поводу странной ситуации и вернулась в комнату. Может быть, это папа решил подшутить над ней и…

Продолжить мысль она не успела, потому что в тот момент, когда она зашла в комнату, то разом увидела две вещи: тень размером примерно с сапог, которая тут же с молниеносной скоростью исчезла за креслом, и цветочный горшок, который вместе с кустом вереска завис на небольшой высоте над полом и весело раскачивался туда-сюда.

Остановился он только в тот момент, когда Элла с шумом втянула носом воздух. На мгновение показалось, что они смотрят друг на друга: девочка с гривой растрёпанных волос и цветочный горшок, «причёска» которого благодаря видавшему виды кусту вереска удивительным образом напоминала причёску Эллы. Создалось впечатление, что горшок почувствовал себя в ловушке. Затем послышался воинственный рык – и он на безумной скорости помчался к Элле.

У неё не было времени даже удивиться. Она инстинктивно отпрянула в сторону – и как раз вовремя. Цветочный горшок просвистел рядом с головой и помчался за ней, когда Элла попыталась спастись бегством в направлении письменного стола. Молниеносно схватив миску в виде бегемота, она швырнула яблоки себе за спину, а саму миску надела на голову, как защитный шлем.

Горшок быстрым зигзагом увернулся от яблочного обстрела и, как взбесившийся шмель, полетел за ней по комнате. Ловя ртом воздух, Элла перекатилась по кровати и