Лента Мёбиуса - Александр Петрович Харников

Надо поспешить и начать их освоение. Иначе здесь могут окопаться британцы, французы или даже американцы, которых потом трудно будет отсюда выселить.

Петропавловск же нуждался в рачительном хозяине, который мог бы превратить сей захудалый городишко в хорошо укрепленный форпост России на Дальнем Востоке. Он хотя и считался столицей Камчатки, но население его едва превышало шесть сотен человек. По совету Шумилина император решил перевести из Охотского порта в Петропавловск Василия Завойко, присвоив ему чин капитан-лейтенанта и пообещав, что в скором времени его ждет должность губернатора Камчатки и адмиральские эполеты. Соответствующие документы были уже подписаны императором, и по прибытии в Петропавловск великий князь Константин должен был их озвучить. На Камчатке какое-то время вместе с великим князем побудет и Александр Христофорович Бенкендорф, по официальной версии – для того, чтобы оказать посильную помощь капитан-лейтенанту Завойко, а реально – для того, чтобы не оказаться в Петербурге в момент визита туда британской королевы. Император решил подстраховаться, дабы этот важный визит не был омрачен каким-нибудь необдуманным поступком со стороны графа. Ведь Бенкендорф считал гостей из Лондона виновными в смерти своей любимой сестры. И потому лучше для всех, если все это время он будет находиться подальше от королевы и ее свиты.

Второй отряд кораблей эскадры адмирала Нахимова должен был прибыть в Ново-Архангельск, где ему следовало поступить в распоряжение свежеиспеченного контр-адмирала и наместника России на Аляске Этолина. Адольф Карлович, воодушевленный повышением в чине и в должности, развил бурную деятельность, убедившись, что в Петербурге ценят и уважают его. К тому времени колоши, разгромленные с помощью «гром-птицы» бледнолицых[2], теперь даже и думать забыли о нападениях на селения и фактории Российско-Американской компании. Колоши теперь взялись за служащих Компании Гудзонова залива, грабя и убивая тех, кто совсем недавно поставлял им оружие для нападения на русских и «огненную воду». Но Этолина взаимоотношения между индейцами и англичанами интересовали мало.

Виктор Сергеев после того, как его гости из Мехико отбыли из крепости Росс, занялся подготовкой к освоению территорий, которые Россия должна была получить в аренду от правительства Мексиканской республики. То, что это вопрос почти решенный, он не сомневался. Местные власти, прикормленные Сергеевым, готовы были не читая подмахнуть любую бумагу. Ну а для тех, кто сидел на высоких постах в Мехико, скоро должны были наступить времена, когда им уже будет не до забытой Богом Калифорнии.

По сообщению, полученному от успешно работавших в Вашингтоне наших разведчиков, стало ясно – со дня на день следует ожидать начала войны между Мексикой и САСШ. Выздоровевший президент Гаррисон окончательно решил начать эту войну, заодно прикарманив и пока еще независимый Техас. А это означало, что Мексика, которая наверняка потерпит поражение от своего северного соседа, станет искать помощи у Российской империи. Понятно, что любая помощь должна быть чем-то оплачена. В данном случае президент Мексики Анастасио Бустаманте просто будет вынужден, не теряя зря драгоценное время, согласиться на передачу в долгосрочную аренду значительных территорий в Верхней Калифорнии.

Разговор об этом состоялся во время визита в крепость Росс сеньора Роберто Эрреро. С российской стороны подпись под договором об аренде поставил граф Бенкендорф (соответствующие полномочия он получил от императора Николая I). И теперь в интересах мексиканской стороны было как можно быстрее его ратифицировать. Лишь в этом случае можно было получить реальную помощь от России.

Как заявил сеньор Эрреро, вряд ли кто в Мексике станет возражать против этого договора, помня о печальной судьбе генерала Санта-Анны, разгромленного американцами при Сан-Хасинто[3]. Да и «Кондитерская война»[4], произошедшая в бытность нынешнего президентства Анастасио Бустаманте, наглядно показала, что армия Мексики не сможет на равных противостоять сильному противнику. А САСШ имели неплохую армию, которая, впрочем, не шла ни в какое сравнение с русской армией.

Отряд полковника Щукина еще не прибыл в крепость Росс. По рации Олег сообщил Сергееву-старшему о том, что экспедиция их закончилась успешно и без потерь. Подробности же он обещал доложить по прибытии. Отдельно Щукин попросил передать большой привет от Шумилина-младшего одной особе с инициалами «ОН». Виктор усмехнулся и покачал головой. Потом, вспомнив о своих взаимоотношениях с доньей Исабель, покраснел и задумался. Надо как-то утрясать и личный вопрос – предчувствия его не обманули, и месяцев через семь он должен был стать отцом. Вот только как теперь сказать об этом сыну? Наверное, Николай поймет его. А если нет?

Виктор задумался, потом вздохнул и покачал головой. Ладно, пусть все происходит, как должно. В конце концов, все, что ни делается в этом мире – все делается к лучшему. А чему быть – тому не миновать…

* * *

Королева Виктория стояла на палубе своей яхты и смотрела на медленно приближающиеся форты Кронштадта. Они словно вырастали из серых вод Финского залива. Апрель в этом году выдался относительно солнечный и теплый, хотя в устье Невы еще встречались не успевшие растаять льдины. Виктория, привыкшая к сырости и промозглости Лондона, с удовольствием подставляла свое лицо под лучи весеннего солнца. Она еще не успела превратиться в обрюзгшую и рыхлую бабу и выглядела даже очень привлекательно для мужчин.

К ней сзади тихо приблизился премьер Генри Палмерстон с меховой накидкой в руках.

– Ваше величество, – сказал он, – вам стоит поберечь себя. Эти северные болота, среди которых царь Петр построил новую столицу своей варварской империи, полны болезнетворных миазмов и опасны для здоровья. А вы, ваше величество, должны беречь не только себя, но и будущего наследника британской короны.

– Вы полагаете, милорд, – королева бросила косой взгляд на Палмерстона, – что на этот раз у меня родится мальчик?

– Мне кажется, – прожженный дипломат и сердцеед лучезарно улыбнулся Виктории, – что у вас родится так нужный нашему королевству наследник престола.

– И я так считаю, – Виктория зябко повела плечами под наброшенной на нее накидкой из русских соболей. – А вы не знаете, милорд, наследник русского престола принц Александр встретит меня в Петербурге?

На этот раз уже Палмерстон вздрогнул, словно порыв холодного ветра насквозь продул его. Он хорошо помнил, каким международным скандалом мог закончиться вспыхнувший два года назад любовный роман между королевой и цесаревичем Александром, посетившим Англию во время своего путешествия по странам Европы. Молодая, энергичная и пылкая двадцатилетняя девушка тогда еще не торопилась выходить замуж. Когда премьер-министр, советник и, как поговаривали, любовник Виктории лорд Мельбурн доложил ей о визите цесаревича, королева довольно равнодушно восприняла это известие. Ей не хотелось развлекать заморского принца из государства, с которым у Великобритании на тот