Стыд не дым… - Петр Котельников

И приходится напоминать о словах Екклесиаста: «Что было, то и будет, и что делалось, то и будет делаться – нет ничего нового под солнцем».

Все изменяется, течет,В числе их отношения.Сегодня слава и почет,а завтра – унижение!

Предков наших времен Киевской Руси, времен становления государственности можно еще понять, когда они не соответствовали нашему представлению в вопросах нравственности – все же – язычниками были!

Русь в отличие от Запада в наследство не получила ни христианской религии, ни «римского права», ни великолепной архитектуры, ни грандиозных акведуков, ни чудесных изваяний из мрамора, ни литературных памятников.… Наша культура выходила из болот и глухой лесной чащи с кистенем в руке да луком со стрелами. Вспомните, что племена, ставшие основой нашей национальности, носили название, используя внешний вид местности, из которой выходил с мечом и дубиной в руках русич: полянин, древлянин, смолич, кривич, дрягович1. Да и Украина не от вымышленных каких-то «укров» пошла, а название такое получила только потому, что находилась у края великой славянской цивилизации, поднимающейся с колен в полный рост!

Спасибо ещё, что греческие монахи нас грамоте научили, а наши предки – способными учениками оказались. Но вот в отношении внешнего лоска далее подражания у нас дело не пошло. И слова, означающие умение «вести» себя в обществе, у нас не свои а иностранные: «политес», «галантность», людей умеющих себя вести стали называть кавалерами и дамами, Воспитанными – «мове тон» дурного поведения – «а мове тон». Что касается внутренней душевной культуры, выражающейся в сопереживании, предки наши не имели себе равных. Они легко уживались со всеми встречающимися и легко ассимилировали чуждых.

Следует признаться, что и честь наша свои оттенки имеет. Прежде у нее было множество положительных качеств при кажущейся наружной несобранности. К сожалению, положение стало меняться не в лучшую сторону…

Прекрасным я бы назвал такое общество людей, в котором уважают старость, ценят женщину и не забывают ни на минуту о детях! Если оставить в стороне социальные возможности общества, то на сегодня ближе других к такому понятию находится Япония.

Всех ожидает старость:И слабость, и усталость.Дугой спина.Болят и зябнут ноги,Забывчивость у многих,Расстройства сна.

Цепляются болезни —Лекарства бесполезны —Повсюду боль!Нет четкости движений…Уходит уваженье…Ушла любовь…

Осень жизни человеческой редко приятной бывает как внешне, так и внутренне. Я не стану красочно описывать ее. Это – не описание осеннего леса, радующего глаза невероятным богатством красок! Самое печальное приходит тогда, когда человек теряет возможность самостоятельно выполнять обычные физиологические потребности, а разум его еще сохранен.

И часто приходится слышать в мольбе стариков к богу просьбу короткую: «Забери меня, Господи!» Понимают старики, что становятся обузой для молодых, но вера в посмертное преследование души, насильственно покинувшей тело, удерживает большинство от суицида!

В странах, которые европейцы называют «отсталыми», нет стариков, выброшенных за борт жизни. Молодые четко следуют законам предков, понимая, что придет когда-то и их черед становиться старыми.

Опыт не приходит сразу —В мире множество явлений…Старость – это опыт, разум,Обобщенье наблюдений.

Обобщенья – кратки, точны —Есть на каждый случай жизни,Попадают словно в точку:Называем – афоризмы!

Там где старость прозябаетИ блистать умом не смеет —Все, что знала, забывает,Виснет тяжестью на шее

У потомков. Время мчится,Старостью протянет руки,Смертью в двери постучитсяОбрекая всех на муки.

Если законом предусмотрен самостоятельный уход старика из жизни, то ритуал этого ухода соблюдается строго и неукоснительно. Хотя человеку чуждой культуры может что-то в таком ритуале показаться и бесчеловечным

Крайний север… Еще властвует ночь, но уже сама тьма стала мягче и светлее, напоминая людям, что пора складывать чумы и трогаться в путь к морю студеному, льдами покрытыми. Время не терпит, а Лахти, который так много лет проживший, что счет им забыл, обузой стал. Он и сам понимал, что эта ночь станет для него последней, поэтому не принимал участия в сборах. Старший сын молча положил перед ним охапку дров, чтобы он мог поддерживать огонь в костре и отошел. Со стариком не прощались – он для стойбища уже умер. Лахти вздохнул, когда в сером воздухе растворилась последняя упряжка оленей, и тупо уставился на огонь, согревающий руки его стынущего тела. Он знал, что смерть не будет спокойной, что от него ничего не оставят волки – мертвые тела не украшают тундру! Он знал законы тундры – все в них справедливо! Он славно пожил на земле предков, жизнь потомству дав! Пора уходить в невидимые чумы тех, кто так же, как он сейчас, ушли когда-то. И сигнал уже подан – волчий вой!

Уход из жизни прекрасным не бывает. Это только писатели, описывая смерть положительного героя, делали ее тихой спокойной, к тому же и невероятно осмысленной. На самом деле вид смерти отвратителен и крайне неприятен потому, что ощущается полнейшая беспомощность перед нею…

Я испытал это много раз, когда на моих глазах умирали близкие и знакомые мне люди. Умоляли, глядя мне в лицо, не только глаза их, но и мольбы словесные, обращенные лично ко мне.

Не зрелищен для европейца японский фильм «Легенда о Нарояме», большую часть фильма перед глазами зрителя видна поднимающаяся на гору фигура мужчины, несущего на плечах свою мать к месту вечного успокоения. Да. Он оставит беспомощную мать умирать от голода, он сопротивляется внутренне этому бесчеловечному факту на взгляд европейца, но он обязан это сделать, выполняя последнюю волю матери!

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

«дрягва» – болото