Звездная тень - Сергей Лукьяненко

Ничего похожего на действие наркотика я не ощутил. Наверное, алари просчитались и их транквилизатор на людей не действует…

Потом накатила скука. Сколько я уже так лежу? Минуту, две? Чертовски много! Нельзя же так разбазаривать драгоценное время! От тоски можно помереть! Я заерзал, борясь с желанием встать и уйти.

– Петр, – я узнал голос командующего, – расскажи о том, что произошло с тобой после побега. С того момента, как ты оказался в корабле.

Его вопрос принес облегчение. Появилось хоть какое-то занятие!

– Меня звали Ник Ример, – сказал я. – Это сообщил мне корабль, используя неголосовой канал общения. Я был разведчиком и регрессором. Первое понятно, а работа регрессора заключается во внедрении в чужое общество и снижении уровня его развития. Это делается как подготовительный этап перед развитием цивилизации по правильному пути.

– Что такое правильный путь? – спросил алари.

– Дружба. Единство всех цивилизаций, их совместная космическая экспансия.

– С какой целью?

– С целью дружбы. Это замкнутый цикл развития, цивилизации поглощаются с целью поиска и приобщения новых.

После короткой паузы командующий спросил:

– Смысл?

Какой же он тупой!

– Никакого.

– Раса Геометров главенствует над поглощенными расами?

– Нет. Главенствует идея.

В разговор вмешался кто-то другой:

– Петр, продолжай рассказ.

– Привет, Карел, – я не удивился, узнав счетчика. – Мой дед далеко?

– Он здесь.

– Позови его.

Последовала короткая пауза, потом я услышал:

– Здравствуй, Петя.

– Привет, – сказал я в потолок. – Ты как, нормально?

Голос у деда был какой-то усталый и безрадостный.

– Да, насколько это возможно. Рассказывай, малыш. Как ты управлял кораблем Геометров?

– Давал общие указания. У него достаточно мощная система внутреннего интеллекта. Но… кастрированная.

– Поясни, Петя.

– Полагаю, компьютер корабля находится на грани полноценного разума. И он способен обучаться. Но почему-то не осознает себя.

– Да, мы предполагали. Это очень изящно реализовано, Петя. Их компьютеры не становятся разумными, потому что уже считают себя такими.

– Что? – Мне очень хотелось рассказывать самому, и все же я не удержался от вопроса.

– Более того. В каком-то смысле… – дед хихикнул, – каждый компьютер Геометров считает себя единственно разумным существом во Вселенной. Богом, если угодно. Он воспринимает реальность как игру своего воображения. Система такой мощности пришла бы к осознанию себя, не считай она эту задачу уже выполненной.

– Опасный путь, – решил я.

– Нет, Петя. Наиболее удобный. Единственно возможный, быть может. Узник не станет стремиться на волю, если считает себя свободным.

– Как я рад тебя слышать, дед, – помолчав, сказал я. – Знаешь… мне тебя не хватало.

Пауза была короткой и неловкой. Слишком многие сейчас слушали наш разговор. Не время для сантиментов.

– Рассказывай дальше, Петя, – попросил дед. – Этот газ вызывает болтливость и стремление поделиться информацией. Не мучайся.

– У Геометров очень хорошие корабли, – сказал я. – Они не используют джамп, но скорость их передвижения во внепространстве превышает все доступное Конклаву. Поскольку я ничего не помнил о своей личности, корабль стал действовать по инструкции…

Я говорил долго. Временами меня прерывали вопросами – Данилов, дед, Маша, аларийский командующий… Порой вопросы командующего казались немного странными, и я решил, что это спрашивает не он сам, а его переводчик-куалькуа.

Самым трудным было рассказывать об обществе Геометров. Я до сих пор не мог воспринимать его как абсолютно чуждое и сообразить, о чем нужно упомянуть. Отсутствие семей, например, было штрихом очень интересным, но вспомнил я об этом чисто случайно. К тому же я многого, очень многого не знал. Как работают транспортные кабины, например? «Это джамп, переход через иные измерения, или процесс копирования тела в новой точке с уничтожением оригинала?» – спрашивал алари. Я не знал ответа. От последней версии мне стало не по себе, но пришлось признать, что она тоже вполне вероятна.

Когда я закончил рассказ, действие наркотика почти прошло. Какой-то алари молча принес мне поднос с завтраком и удалился. Я уселся на корточки, стал есть, вслушиваясь в спор. Связь между комнатой докладов и тем помещением, где собрались «заговорщики», не отключали, и это радовало. Иначе я почувствовал бы себя самым заурядным шпионом.

Говорил в основном дед. Кажется, все – и алари, и счетчик – признали его главным экспертом по Геометрам.

– Их цивилизация феноменальна, – лекторским тоном вещал он. – Начнем с главного – на их родной планете существовало две разумные расы. Такие прецеденты известны?

– Да. – Кажется, это был именно алари, а не переводчик. – Несколько случаев зафиксировано.

– Каков же итог их совместного существования? – живо заинтересовался дед.

– Одна из рас уничтожалась в начальном периоде своего развития. Случившееся на планете Геометров более чем банально. Цивилизация низкого уровня развития воспринимает чуждую разумную расу как конкурента, подлежащего истреблению.

Почему-то мне показалось, что он оправдывается. Не свою ли расу имел в виду алари?

– Но здесь несколько иной вариант. Обе расы были развиты и вполне разумны. Геометры победили за счет создания биологического оружия – потрясающий прогресс для феодального общества.

– Мне не кажется верным это определение, – неожиданно сказала Маша. Замялась, потом с легким усилием продолжила: – Андрей Валентинович… общество Геометров затормозилось на феодальном этапе, но во многом переросло его. Петя говорил о долгом периоде изоляции на одном материке, помните? Здесь есть некоторые аналогии с японским обществом. Затянувшееся средневековье, позволяющее добиться колоссального прогресса в отдельных областях науки. Их социальная основа – наставничество, тоже вполне объяснимо в такой ситуации.

Молодец, Маша! Она позволяет себе спорить с дедом! Растет, растет девочка…

Я допил кисленький сок, улегся на кресле поудобнее, закрыл глаза.

– И все-таки, Маша, это именно средневековье. – Дед не позволил сбить себя с позиции. – Азиатского типа, ты права. И культура их осталась именно в рамках азиатской линии развития.

– Что это значит? – вмешался алари.

– В развитии земной цивилизации, – пояснил дед, – можно выделить два основных потока – европейский, или западный, и азиатский, или восточный. Западная культура более направлена на отдельную личность, на индивидуума, его права и свободы. Восточная, как правило, оперирует категориями общества, государства. Поскольку мы принадлежим к западной культуре… н-да… и все-таки именно к западной, то восточную рассматриваем как более чуждую. Моделируя вымышленные общества – этим у нас занимается литература – мы придаем им черты азиатской цивилизации. Жесткая социальная структурированность, подавление свободы индивидуума… Восточная культура, напротив, придает вымышленным обществам черты европейской цивилизации.