Тепло твоей души - Оксана Волконская

на его настроение. С ней он всегда был лапочкой — ни единого грубого слова, настоящий рыцарь — защитник и опора.

Возле магазина Лиля была вынуждена остаться на улице с ретривером, а Даня отправился за молоком. Появился он очень быстро, девушка даже не успела порефлексировать и привести мысли в порядок. Зато успела сцепиться с какой-то старушкой, которая с важным видом отчитывала ее за то, что она гуляет с такой большой собакой без намордника.

— А если твое чудовище кого-нибудь покусает? Псина же огромная. Раз — и съест, — продолжала разоряться бабулькой.

— Она человечиной не питается, извините, — кротко улыбнулась Лилия. — Вы посмотрите, какие у нее глаза добрые.

— Бесстыжая! Ты мне еще и хамишь! — старушке явно хотелось скандала. Голос приобрел новые децибелы, на них начал оглядываться народ. Данил быстро вклинился и перехватил поводок.

— Спасибо, что подержала, — подмигнул он Лиле, которая не знала уже, куда девать глаза. Ругаться девушка не любила, но и долго терпеть, как оскорбляют ее собаку, точно бы не стала. — Это мой пес. У вас какие-то проблемы? С намордником он не гуляет, потому что обучен. Без команды никого не тронет. Вам документы о том, что он прошел спецобучение, показать?

Он даже не знал, есть ли такие документы на собак. Но от его тона женщина немного стушевалась, развернулась и, ворча, ушла.

— Какой ты грозный, — улыбнулась Лиля. — Учти, я тебе Марка не отдам. Мой пес. И только мой.

— Собственница, — рассмеялся Данил, а сам невольно подумал, является ли девушка собственницей во всем. Ревнивая ли она? Столько лет знакомы, а он этого так и не понял. Как и не осознал до сих пор ее реальное отношение к нему. Не Родиона же спрашивать. Друг, скорее всего, пошлет его куда подальше.

— Нет, ну а что? — возмутилась Лиля. — Марк мой. На него даже Родька не претендует. И всякие бабульки тут его обижают. Какое вообще право они имеют? — она наклонилась, погладила пса по голове и, глядя в его добрые карие глаза, проникновенно сказала. — Ты у меня самый лучший, самый добрый пес в мире. Не слушай тут всяких.

Данил только улыбался, наблюдая за ней. Вот таких моментов ему и не хватало все эти месяцы. Не строящих ему глазки барышень, а забавной и заботливой сестренки лучшего друга. Той самой, которая будет на твоей стороне до последнего, даже если ты не прав. Той самой, которая не предаст никогда. Той самой, которую хотелось оберегать.

По дороге Лиля опять начала тараторить — так ей хотелось заполнить чем-то эту неловкую тишину. Не обращая внимания на хозяйку, Марк трусил по дороге, то и дело утыкаясь мордой в снег. Вдруг он остановился, повел ухом и, резко дернув поводок куда-то побежал. То и дело пес оглядывался, словно проверяя, идут ли за ним нерадивые «людишки». Те ничего не понимали, но остановить собаку у Лили не получалось.

Приблизившись к кустам, Марк тихонько гавкнул. Прямо на стену, под покрытыми инеем тонкими ветками лежала обычная коробка. Лиля попыталась оттащить ретривера, но случайно заглянула в нее и ахнула. Внутри нее лежали два слепых комочка, которые еле уловимо шевелились.

Глава 4

— Даня, смотри! — от неожиданности Лиля даже выпустила из рук поводок и бросилась к коробке. — Они такие маленькие, почти новорожденные. Сволочи! Гады! — в ее голосе зазвенели слезы, а глаза подозрительно заблестели. — Как они могли их выкинуть? Как?!

Она расстегнула куртку и спрятала маленький комочек себе за пазуху. Замерзшее тельце даже не сопротивлялось. Второго котенка взял Данил и спрятал в одежде.

Это, наверное, был один из самых быстрых походов домой. Марк, словно все понимая, несся вперед, время от времени укоризненно глядя на хозяйку — неужели нельзя быстрее? А у Лили от быстрого бега сильно-сильно стучало сердце, словно в унисон с ее страхом. Она так боялась, что они не донесут котят живыми. Как только у кого-то рука поднялась выбросить теплые, живые существа? Они же дети! Маленькие, ни в чем не повинные детки… А их на улицу… в зиму… на мороз. Повезло еще, что в какой-то пледик старенький завернули. Позаботились, блин.

— Лиль, ты что так рано вернулась? — удивился братец, появляясь из комнаты. Причем вид у него был какой-то подозрительно заспанный. Реферат делал, да? То-то на лбу клавиатура отпечаталась. Но это все пронеслось где-то на краю сознания. Сейчас Лилю больше волновало другое.

— О, Данька! — обрадовался Родион, увидев на спиной у сестры друга. — С возвращением. И где тебя наша пташка поймала, а?

— Подожди, Родь, не до тебя пока, — отмахнулся Данил. — Можешь пока поводок с Марка снять?

Спокойный, уверенный тон. Впрочем, парень частенько умел сохранять холодную голову в нестандартных ситуациях. Когда Лиля переживала, Родион горячился и творил глупости, Левицкий всегда брал себя в руки и непрошибаемо-спокойным тоном раздавал команды. Что удивительно, его слушали. Вот и сейчас, Мирославский, словно увидев что-то в его глазах, подозвал к себе Марка. А Лиля в это время трясущимися руками доставала из-за пазухи котенка.

— Что? — страдальчески поморщился Родион. — Опять?

Слишком часто его сестрица притаскивала в дом всякую живность, которую потом периодически приходилось пристраивать. И нередко самому Родьке. Нет, он любил зверей, но прекрасно знал, как трясется Лиля над каждым из своих питомцев. Кажется, планы сестры на ближайшие дни определились. И никаких развлечений. Запрется дома и будет выхаживать. А как же Данил? Он же скоро уедет, и его дуреха опять начнет кусать подушку, думая, что никто не замечает.

А Данил в это время достал второго котенка, при виде которого хозяин квартиры закатил глаза. Конечно, как же он перед таким чудом устоит? И это Родион не про котят подумал, про просящую Лилю…

А сестра тем временем развела бурную деятельность. Организовала котятам гнездо, присмотревшись, поняла, что котята старше, чем она думала — глазки уже приоткрыли. Сбегала на кухню, нашла пипетку, накормила котят молоком. Те немножко съели и опять уснули. Парни в это время даже с каким-то умилением наблюдали за ее действиями и негромко переговаривались.

Поймав один из таких взглядов Данила, Лиля несмело улыбнулась, словно бы извиняясь, что она такая. При этом ее глаза подозрительно блестели и даже казались еще больше, чем обычно. Неловко она затеребила пальцами длинную вьющуюся каштановую