Скандальная наследница - Кейтлин Крюс

Растянув губы в улыбке, которая, даже будучи пустой и искусственной, заставляла мужчин предаваться сексуальным фантазиям, Ларисса наклонила голову набок и посмотрела на него так, словно его слова никак на нее не подействовали. Словно все это было не чем иным, как обычным флиртом. Затем она кокетливо подняла брови, приоткрыла губы и произнесла низким голосом:

— Скажи мне, Джек, в какие игры тебе нравится играть?

Глава 2

Ларисса выглядела такой хрупкой. Глядя на ее красивое лицо с тонкими чертами, было трудно себе представить, что может делать избалованная дочь миллиардера, привыкшая к бурной светской жизни, в таком уединенном месте, как этот остров. Печаль, таящаяся в ее глазах цвета морской волны, намекала на глубокие душевные переживания, на которые она была не способна.

«Это очередная наглая ложь Лариссы Уитни», — подумал Джек с отвращением, которое было в большей мере направлено на него самого, чем на нее, поскольку он чуть не поверил ее лживым глазам.

И поскольку он чувствовал, что воздух между ними искрится от сексуального напряжения, как и раньше. Он долго отрицал, что его влечет к этой женщине, но собственное тело было невозможно обмануть. Влечение охватило его сразу, как только он увидел ее в баре, такую одинокую и печальную. Сейчас, когда она приоткрыла рот и соблазнительно провела кончиком пальца по нижней губе, оно усилилось и заставило его вспомнить о том, как эти чувственные губы когда-то его целовали. Как ее длинные стройные ноги обхватывали его бедра во время интимной близости. Но он давно перестал слепо подчиняться своим желаниям, особенно тем, которые могли его разрушить. Особенно когда он знал, как мало женщина вроде Лариссы может предложить мужчине, для которого репутация важнее удовольствий.

— Хорошая попытка, — небрежно произнес он, словно не был возбужден, — но одного раза было более чем достаточно.

Ему показалось, что в ее глазах что-то промелькнуло, прежде чем ее губы растянулись в улыбке, загадочной и опасной как пение сирены. На мгновение ему захотелось податься вперед, притянуть ее к себе и поцеловать.

— О, Джек, — промурлыкала она, — все вы, мужчины, сначала так говорите.

Джек хотел бы оставаться равнодушным. Хотел бы, глядя на нее, видеть правду, которую он о ней знает, а не ранимость, вызывающую желание ее защитить. Хотел бы, чтобы с новой прической и в бесформенном сером кардигане она не выглядела серьезной.

Но он отдавал себе отчет в том, что все это игра. Он знал об этой женщине все. Знал, что ее печаль и беззащитность — это всего лишь игра на публику. Что на самом деле она так же бездушна, как все люди в том мире, к которому она принадлежит. Он и сам таким был, пока не повзрослел и не оставил тот мир лицемерия и тщеславия.

— В пятницу на рассвете отсюда отправляется паром, — произнес он холодным тоном. — Я хочу, чтобы ты на него села.

Ларисса рассмеялась. Ее смех был похож на звон маленьких серебряных колокольчиков.

— Ты приказываешь мне убраться с этого острова? — спросила она. — Да ты прямо диктатор. Я сейчас упаду в обморок от страха.

Джек продолжал серьезно на нее смотреть. Этот остров — его убежище, где он прячется в суровые зимние месяцы, когда сюда не приезжают богатые туристы и владельцы здешних особняков из Новой Англии. В эти месяцы ему не нужно быть Джеком Эндикоттом-Саттоном, достойным преемником двух влиятельных американских семейств и в то же время головной болью для его деда. Не нужно думать о своем долге. Здесь он может жить, не беспокоясь о том, как каждый его шаг может отразиться на его пригодности для управления «Эндикотт Фаундейшн», крупной благотворительной организацией, принадлежащей им с дедом. Здесь, на острове с суровыми погодными условиями, среди рыбаков, для которых единственный авторитет — это океан, он может быть просто Джеком.

Он не может допустить, чтобы Ларисса Уитни оскверняла его убежище своими грязными играми. Уединенный остров на северо-востоке страны не место для изнеженной светской львицы. Здесь нет роскошных бутиков, ночных клубов и прессы. Здесь у нее не будет толпы раболепствующих поклонников.

Джек догадывался, что ее сюда привело, и ему это совсем не нравилось.

— Ты даже не потрудилась спросить, что я здесь делаю, — сказал Джек, глядя на ее красивое гладкое лицо, которое ничего не выражало. — Ты ожидала меня здесь увидеть, когда приехала?

— Ты ворвался сюда как романтический герой в логово дракона, — ответила она с притворной улыбкой. — Мне не захотелось портить этот восхитительный момент прозаическими деталями.

— Я знаю, зачем ты приехала. Ты правда думаешь, что это сработает, Ларисса? — Джек понизил голос: — Ты забыла, что я знаю, как ты обычно действуешь?

Ларисса заморгала, и на мгновение ему показалось, что она не понимает, о чем идет речь. Тогда он напомнил себе, что у нее лучше всего получается притворяться невинной овечкой.

Наклонившись вперед, она положила руку ему на бедро. «Нет, — подумал Джек. — Вот что получается у нее лучше всего». Она способна соблазнить мужчину одним лишь прикосновением, одной лишь своей близостью. Перед ней невозможно устоять, и она это знает.

Ее неповторимый запах щекотал ему ноздри. Ее ладонь обжигала кожу через ткань джинсов, пробуждая воспоминания, которые он все эти годы так старательно подавлял. Он обнаружил, что по-прежнему ее хочет, но это вовсе не означало, что он собирается поддаваться этому желанию.

Джек начал подниматься, и ей пришлось отстраниться. Какая-то его часть хотела заключить ее в объятия и раствориться в ней, но времена, когда он позволял Лариссе играть с ним в эти игры, остались в прошлом.

— Пятница. Шесть тридцать утра. Паром, — произнес он командным тоном. — Это не просьба.

— Я благодарна тебе за уточнение расписания, — спокойно ответила Ларисса, — но я буду делать то, что хочу, Джек.

— Только не на этом острове, — сказал он, внезапно начав получать удовольствие от сложившейся ситуации.

Ее брови поднялись, улыбка стала более вызывающей.

— Не понимаю, как человек, чьи предки подписывали Декларацию независимости, может забыть, что мы живем в свободной стране, — протянула она, сверкая глазами. — Я могу находиться где хочу и сколько хочу.

— Этот остров частная собственность, — ответил Джек, высокомерно улыбаясь. — Он принадлежит мне.

«Какая же я идиотка!» — думала Ларисса, лежа в ванне в своем крошечном номере на верхнем этаже.

Остров Эндикотт. Ей следовало сразу понять, кому он принадлежит.

С другой стороны, есть множество городов, улиц, зданий и мостов, названных в честь представителей уважаемых в стране семей. Отправляясь на концерт в Карнеги-холл в Нью-Йорке, никто не ожидает наткнуться там на кого-то из семьи Карнеги. В Международном аэропорту Кеннеди тоже не каждый день можно встретить кого-то из потомков тридцать пятого президента США.