Не моя жена - Олли Серж

Достаю и неосознанно думаю о том, что хорошо, что он не зазвонил пять минут назад. Вся бы конспирация моей соседки полетела к чертям.

– Алло, – подношу трубку к уху.

– Илюша, ну ты там как? – На душе становится тепло от голоса сестры. – И сразу хочу тебе сказать, что из-за тебя я поругалась с Глебом! А ну тихо! – Нина шикает на раскричавшегося на фоне сына. – Ну вот скажи мне, как тебя можно было одного из больницы отпустить…

– Все в порядке, детка! – Говорю максимально бодро. – Не делай из меня больного, пожалуйста. Твой муж сработал на максимум, чтобы за неделю я оказался снова в строю.

– Иногда мне кажется, что это ты – сын моего папы, а я родилась у него случайно. – Тяжело вздыхает. – Да, он уже сказал мне, что завтра ты собрался тренировать молодняк.

– Нин, все. – С нажимом прерываю ее.

– Как скажешь, – вздыхает. – Извини, но я даже рада, что тебе приехать пришлось. Пять лет…

– Нина! – Уже не выдерживаю женской логики и предупреждающе рявкаю. – Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, – отзывается слегка обиженно.

Отключаю телефон и швыряю его на диван.

Мать вашу, рада она!

Сбрасываю с себя одежду, закидываю ее в стиральную машину и залезаю в ванну.

Горячая вода начинает лупить по «застоявшимся» мышцам. Всего неделя, а чувствую, как стремительно теряю форму. Поэтому, тренировки под прикрытием молодняка – это компромисс.

Колено простреливает болью, и я со злостью луплю двоечку кулаками по кафелю. Сука! Как же больно… Мммм…

Но с «волшебных колёс» пора слезать.

Выхожу из душа и с чистой совестью делаю себе чай с двумя бутербродами. На больничной еде сильно не пожируешь, нужно добирать вес. Подхожу к открытому окну на кухне и, вдыхая терпкий запах сирени, на мгновение «улетаю» в детство. У бабули всегда было хорошо. Есть у меня своя особенная традиция, возвращаться в ее дом, когда особенно хреново.

И даже несмотря на то, что клининговая компания знатно постаралась здесь с уборкой, мне все равно кажется, что я чувствую запах свежей выпечки. Здесь все осталось так, как при бабуле.

Телефон позади меня вздрагивает уведомлениями о пропущенных вызовах и сообщениях.

Сажусь на диван и парочку удаляю совсем не читая, а вот над третьим зависаю. Пульс подскакивает.

Артур:

«Джеймс Сали готов к реваншу через три недели. Или мы соглашаемся, или его не будет никогда.»

Мысленно отправляю своего менеджера в долгое пешее и отключаю телефон, укладываясь спать прямо на кухонном диване.

Ворочаюсь. Час, полтора. Колено продолжает раздражающе ныть и не даёт провалиться в глубокий сон.

А ещё меня зверски бесит мерный стук за стенкой. Прикидываю по планировке, что у соседей именно здесь находится спальня.

С мужем мирится моя загадочная Таисия? Нет, мужик, она не твоя, иначе, брал бы ее сейчас ты.

Перед глазами начинают вспыхивать горячие картинки того, что происходит в соседней квартире. Меня необъяснимо это пенит, и хочется пойти избить грушу. Но ее здесь нет, и не повесишь, потому что стены не самые толстые.

Забираю с дивана плед и ухожу в комнату. Падаю на кровать и снова пытаюсь уснуть.

Мысли о соседке бесят меня сейчас не меньше, чем травма. Промучившись ещё пол часа, я сдаюсь, и вкалываю себе обезболивающее.

Ну и какой здесь, нахрен, реванш? Вдыхаю спиртовые пары с ваты, реально жалея, что нельзя надраться в хлам, чтобы ничего не чувствовать и не слышать. Вот только в одном мой менеджер прав. Отказаться от реванша – это просрать карьеру к чертовой матери.

Завтра! Думать завтра! Боль начинает отпускать, и я, наконец-то, засыпаю.

Глава 3. Собственная «королева»

Тая

– Ну что ты, как неродная, малышка? – Игорь прижимает меня к стене прямо в коридоре и жадно скользит руками по бёдрам.

Ведёт носом по моей щеке, вдыхая запах кожи, а я с трудом держу себя в руках, чтобы не дёрнуться от его «нежностей» в сторону. Терплю, потому что последствия подобного мне даже страшно представить.

Отворачиваю голову в сторону и стараюсь глубоко не дышать, чтобы не вырвало. Ненавижу этот запах мужа, который появляется в конце дня. Тяжелый, обволакивающий, состоящий и какого-то дорогого одеколона с амброй, сигаретного дыма и мужского пота. Ну как тут вообще можно говорить о беременности?

– Ты придумала, как меня порадовать? – Его губы омерзительно влажно скользят по моей шее поцелуями.

– Я очень испугалась, – сдавлено шепчу в ответ. – просто плакала. Так устала… Прости меня, любимый.

Я уже очень хорошо знаю, когда и за что нужно просить прощения. Если коротко-то всегда, когда Игорь считает, что я не права. Или опоздала, или не то сказала, или…

– Простить? Снова? – Муж хмыкает и спускает бретели моей маечки вниз по плечам. – Я хочу видеть больше уважения к себе, Тая, – он обхватывает пальцами мой подбородок и резко разворачивает к себе. – В твоих бесстыжих глазах прежде всего. И раз ты не придумала, как меня порадовать, то я хочу свою любимую игру.

– Нет… – мой голос панически ломается.

Сердце начинает лупить рёбра.

– Нет? – Голос Игоря опасно тяжелеет и повышается. – Ты перепутала ответ?

– Да, любимый, – мои плечи сникают, и я обреченно выдыхаю.

– Вот и умница, – он больно дергает меня за волосы и впивается коротким, жестким поцелуем в губы. – Давай, готовься. Я скоро вернусь.

На несколько секунд мне становится тяжело дышать. Снова. И может быть, кому-то со стороны, любимая игра моего мужа покажется совершенно неоскорбительной, а даже милой. Но для меня это – самое настоящее издевательство и макание в грязь.

Горячие волны подкатывают к щекам, по лбу проступает пот. Мне кажется, что я скоро начну впадать в панические атаки, хотя раньше никогда их не испытывала.

На мягких коленях я захожу в спальню и вижу своё отражение в большом зеркале гардероба. Мне хочется чем-нибудь в него кинуть. Чтобы кругом были осколки, треш, моя кровь, и чтобы убираться всю ночь… Но за стенкой спит мой сын, и я ничего не могу.

Поэтому, словно шарнирная кукла, подхожу к шкафу и снимаю с себя одежду, стараясь не смотреть в отражение. Что я там увижу? Располневшие после родов талию и бёдра? Растяжки по низу живота? Разве что грудь стала пышнее и из скромной двоечки превратилась в полную тройку.

Беру расческу с туалетного столика, и мой взгляд непроизвольно скользит к единственному предмету, который желает видеть на мне мой муж. Диадема. Очень красивая, тяжелая и нисколько не потерявшая свой вид за шесть лет. Если бы не этот чертов конкурс