Дело влюблённого инкуба - Валентина Ильинична Елисеева

– Сработаемся, капитан! – довольно потёрла ладошки Вэл. – Мне тоже глубоко безразлично, кто чей родственник, моя цель – добиться справедливого наказания для настоящего преступника.

– Преступницей является ваша подзащитная!

– Я пропустила заседание суда, признавшего её убийцей? – вскинула брови Вэл, и капитан недовольно насупился. – Итак, сойдёмся на том, что моя подзащитная пока имеет статус подозреваемой и обвиняемой. Вы успели отыскать орудие убийства – артефакт, что использовала Брин?

Хмурость демона заметно усилилась, намекая на отрицательный ответ, подтверждённый словами:

– Нет, не нашли. Эта хитрая бестия припрятала артефакт до лучших времён – всё одно активировать его и забрать запаянные в нём силы может только она! Разыгрывает перед нами роль душевнобольной и так надеется отвертеться от смертного приговора, раз не удалось свалить убийство на девчонку-горничную.

– Вы про нож, рекомендацию и вызов на место преступления?

– Рад, что вы так хорошо меня понимаете, госпожа адвокат, – с ехидством протянул капитан. – Давайте-ка я проговорю основные известные полиции факты, как того требует ваша бумага о досудебном представлении доказательств. Есть свидетели, видевшие, как Брин Стоун приехала вечером в этот особняк вместе с его хозяином. Есть доказательства, что она провела роковую ночь с ним же, и есть её собственное признание, что она явилась на ложе страсти с артефактом, позволяющим убить влюблённого в неё инкуба. Более того – она без раздумий применила этот артефакт!

Горячий гнев в голосе капитана напомнил Вэл, что он тоже инкуб. Интересно, супруга капитана является и его возлюбленной тоже? При таком раскладе как у него получается без сомнений и содрогания ложиться в супружескую постель? Или у капитана так называемый «открытый брак», в котором никому из супругов не запрещены связи на стороне, и его не связывают с женой глубокие чувства, превращающие её в идеального киллера для него? Второе казалось Вэл более вероятным. Ей с трудом верилось, что в мире действительно живут инкубы, хранящие верность своим женщинам, если уж верность не хранят даже те мужчины, которым от природы ничто не мешает её хранить...

Мысленно обругав себя за отвлечение от дела, Вэл сухо напомнила:

– Вы не отыскали орудие убийства и, следовательно, не могли обнаружить на нём отпечатки пальцев моей подзащитной, доказывающие, что она держала его в руках. Что же касается её признаний – сами понимаете, насколько неубедительно для суда они прозвучат, если врачи признают Брин невменяемой.

– Тут не поспоришь – хитро девчонка дело провернула. Если бы она получше стёрла собственные отпечатки с кухонного ножа и предложила бы Харрису самому вызвать горничную на утро под каким-нибудь предлогом, мы бы могли ещё долго разбираться в этом дельце.

– Стив, неужели вы не замечаете, как противоречите самому себе? С одной стороны, вы считаете Брин простушкой, не додумавшейся до очевидных вещей, а с другой приписываете ей невероятную хитрость, позволяющую водить за нос лучших психотерапевтов города и вас самих, не способных отыскать запрятанный ею артефакт. При том, что у неё практически не было времени, чтобы надёжно его спрятать! Она должна быть страшно изворотливой и умной, чтобы скрыть свою добычу, ведь сильнейший артефакт за версту фонит магией, а путь Брин от спальни инкуба до домика в горах вы проследили от и до. Она припрятала орудие убийства странно ловко для простушки, не сумевшей толком стереть пальчики с ножа.

Рыжеволосый капитан встал столбом, изумлённо вытаращившись на Вэл. Несколько раз открыл и закрыл рот, с силой провёл широкой ладонью по гриве огненных волос и с чувством выругался.

– Начинаю понимать, как вы умудряетесь выбивать из седла прокуроров в суде, – мрачно высказался он, доказывая, что ко второй встрече с Вэл подготовился лучше, чем к первой, и тщательно собрал справки о её скромной особе.

– Вы намереваетесь раскрыть это убийство или без лишних сложностей свалить его на Брин? – холодно поинтересовалась Вэл, и капитан неожиданно дружелюбно улыбнулся ей:

– Не представляйте меня ленивым злодеем, я за справедливость, равенство, мир во всём мире и против греха. Сложности с поиском артефакта в самом деле ставят меня в тупик, но в спальне не было никого, кроме Брин, горничной и убитого – это доказанный факт. Ни следов ничьих нет, ни запаха.

– Запах можно замаскировать. Мне помнится, у окна стояли сильно пахнущие цветочки.

– Оборотни моего отдела готовы присягнуть, что никто не прикрывался их ароматом, но я не буду мешать вам самостоятельно исследовать место преступления. Перчатки и бахилы только наденьте.

– Не переживайте, капитан, я не в первый раз на месте преступления, – заверила Вэл, вытаскивая из сумочки всё вышеуказанное.

– Оно и видно, что разбаловали вас мои коллеги из Атланты, привыкли вы всюду свой носик совать, – недовольно проворчал Стив. – Телохранители ваши за порогом стоять будут.

– И под окнами, – внёс дополнение старший отряда вампиров, и капитан досадливо махнул рукой, давая соответствующее дозволение. Ага, не только Вэл охранники действовали на нервы.

В спальне убитого царил всё тот же беспорядок: каждую вещь после обследования детективы аккуратно вернули на прежнее место. Не вернули только мёртвое тело инкуба с ножом в груди, но в остальном всё выглядело в точности, как запомнилось Вэл. Решив вовсю воспользоваться предоставленным ей карт-бланшем на собственное расследование, она сфотографировала каждую вещь на полках и полу, каждый горшок с цветами. Прежние запахи в воздухе ещё ощущались благодаря плотно закрытым окну и двери, но теперь перемешались с огромным количеством других запахов: множества людей, форменного сукна, реактивами криминалистов и так далее. Всё-таки запахи в воздухе – одна из самых ненадёжных и быстро утрачиваемых улик.

– Капитан, вопрос как к инкубу: насколько реально поменять возлюбленную, если не провести с ней совместную ночь? – Чёткий ответ на данный вопрос в специальной литературе Вэл отыскать не удалось. В книгах упоминались новые возлюбленные инкубов только в двух случаях: либо при гибели бывшей дамы сердца, либо при переходе её в раздел «еды».

– Трудно сказать: индивидуальных особенностей у демонов секса не меньше, чем у людей. Лично мне версия, что Харрис влюбился в горничную, с самого начала казалась очень хлипкой. Всё-таки без веских причин представителям моего вида возлюбленную сменить трудно. Я бы сказал, инкубу настолько же сложно изменить своей идеальной любви, насколько просто сменить партнёршу для питания. Это как два противоположных полюса у единого магнита: чем распутнее инкуб в