Второе рождение Венеры - Чингиз Абдуллаев

– Хорошо, что ты оказался именно здесь, – радостно сказал ди Фигейреду, – пойдем, я покажу тебе, что там произошло.

– Давно ты начальник полиции на этом острове? – спросил Дронго.

– И не только на этом. На всех островах. Я же местный, приехал сюда сразу после того, как закончил свою службу в Интерполе.

На первом этаже находились сотрудники полиции и прокуратуры. Некоторые сидели на стульях. Все поднялись при появлении начальника полиции.

– Он со мной, – показал ди Фигейреду на следовавшего за ним Дронго.

Они поднялись на второй этаж. В спальной находились врачи и прибывший сюда дознаватель. Это был молодой офицер полиции Жуан Абрамшис. Ему было всего двадцать семь лет. Чуть выше среднего роста, молодой, спортивный, увлекающийся теннисом, он был местный уроженец. У него были курчавые черные волосы, как у большинства местных жителей, но кожа лица была на удивление светлой, а глаза зеленые. Очевидно, среди его предков были представители североевропейских национальностей, ведь Мадейра много веков была точкой пересечения интересов европейских стран, чьи корабли, среди которых были корабли викингов, норманнов, французов, англичан, испанцев, голландцев, португальцев, нередко заходили в порты островов. Увидев поднявшегося на второй этаж начальника полиции, Абрамшис сразу подошел к нему. Он был в темно-сером штатском костюме, и поэтому начальник полиции начал с его представления.

– Это наш самый перспективный офицер Жуан Абрамшис, – сказал ди Фигейреду показывая на своего подчиненного, – к тому же он наш местный чемпион по теннису. А это господин Дронго. Самый лучший эксперт в мире из всех, кого я знал, работая в Интерполе. И хотя он родился в Баку, большую часть жизни живет в Москве, а семья его находится в Италии, он настоящий «гражданин мира», появляющийся в любой точке нашего небольшого земного шара.

– Я слышал про вас, – вежливо кивнул офицер.

– Скромно сказано – «слышал». Ты должен был читать о его расследованиях во время учебы в полицейской академии. Что у вас здесь произошло?

– Врачи говорят, что баронесса умерла во сне, – коротко доложил Абрамшис, – никаких следов насильственной смерти.

– Нашла где умереть, – пробормотал ди Фигейреду. – Вот видишь, – сказал он, обращаясь к Дронго, – даже здесь случаются такие неприятные инциденты. Даже в таких великолепных отелях. Вы закончили? – спросил он у врачей.

– Да, – кивнул один из них, – ее нужно отвезти в морг на вскрытие. Но я почти уверен, что она умерла от внезапного тромбоза. Закупорка сосудов. В ее возрасте такое может случиться в любой момент. Мне сказали, что по документам ей семьдесят восемь.

– Можете спуститься вниз, – разрешил начальник полиции, – сейчас я распоряжусь насчет ее тела.

Все находившиеся в спальне осторожно вышли из комнаты. Ди Фигейреду остался вместе с Дронго. Он подошел к лежавшей в кровати баронессе. Откинул одеяло, взглянул на покойницу.

– Что ты думаешь об этом? – спросил он у Дронго.

– Я спал в соседнем сьюте и ничего не слышал, – признался Дронго, подходя к кровати, – судя по всему, она действительно умерла естественной смертью. Возраст почтенный, явных признаков насильственной смерти нет…

– Пусть еще посмотрит наш патологоанатом. Один на все острова, – сообщил ди Фигейреду, накрывая одеялом покойную, – надеюсь, что он ничего не найдет. Но нам понадобится твое заключение.

– Пожалуйста. Но я сегодня улетаю. Успеете?

– Никуда ты не улетишь, – покачал головой начальник полиции, – все рейсы отменены, всем кораблям приказано укрыться в портах. На острова надвигается ураган. Через час или полтора он уже будет здесь.

– Вот поэтому я не люблю летать, – пробормотал Дронго, – здесь я сделал только промежуточную остановку. Возвращался к семье в Италию. Нужно было сразу лететь в Рим, но я решил побывать на Мадейре. Никогда здесь не был, просто любопытно. Между прочим, я не знал, что ты здесь начальник полиции.

– Я же местный, – повторил Фернандо ди Фигейреду, – к тому же с таким опытом работы в Интерполе. Хотя если честно, то здесь почти не бывает серьезных преступлений. Самые большие неприятности доставляют эмигранты из Марокко, которые пытаются любыми способами пробраться на наши острова, чтобы потом переехать в Европу, уже без визового оформления. Ты даже не представляешь сколько подобных людей мы отлавливаем и возвращаем назад, в Африку. Придется тебе провести на острове лишний день. Надеюсь, что ты не будешь скучать.

В этот момент в комнате снова появился Жуан Абрамшис. Он переминался с ноги на ногу, очевидно, собираясь сообщить нечто неприятное.

– Что случилось? – спросил ди Фигейреду.

– Ее секретарь, – пояснил Абрамшис, – мы проверили все ее вещи. Ценности и деньги на месте, кредитные карточки никто не трогал, но ее секретарь уверяет, что пропала ее кукла.

– Что пропало? – не поверил услышанному начальник полиции.

– Ее кукла, – уныло повторил офицер, – он говорит, что она очень дорожила этой куклой.

– Старая маразматичка, – пробормотал ди Фигейреду, – впала в детство и возила с собой свои куклы. Скажите, что полиция не занимается розыском кукол. Это не наше дело. Если ее смерть была естественной, то нас эти куклы просто не интересуют. Главное – ценности и деньги. Сколько у нее было наличных?

– Около четырех тысяч евро, – сообщил Абрамшис.

– Ничего не пропало?

– Нет.

– А ценности? Она возила с собой разные серьги и кольца?

– Два комплекта от фирмы «Шопард» и один большой комплект от «Ван Клиффа», – сообщил Абрамшис, – еще одно кольцо работы известного итальянского мастера. Полная опись вещей была составлена ее личным секретарем Энтони Дикинсоном. Мы проверили, все ценности лежали в ее шкатулке, ничего не пропало.

– Очень хорошо. Скажи, что насчет исчезнувшей куклы мы тоже подумаем. Создадим оперативную группу и бросим ее на поиски исчезнувшей куклы, – пошутил ди Фигейреду. – Самое главное, что все ценности и деньги на месте. А как кредитные карточки?

– Шесть кредитных карточек, – ответил Абрамшис, – все на месте в ее портмоне.

Этот офицер явно знал свое дело. Дронго одобрительно кивнул, Абрамшис сообщал все эти сведения, никуда не заглядывая и полагаясь на свою память. Он четко отвечал на вопросы, которые задавал ему начальник полиции. Очевидно, несмотря на молодость, Абрамшис был опытным и работоспособным офицером.

– Тогда скажи, что куклы нас не интересуют, – отмахнулся ди Фигейреду.

– Я уже сказал ему это, но он настаивает на личной встрече с вами.

– Сначала нужно провести вскрытие. И вообще, посоветуй ему вести себя более сдержанно. Ведь он может оказаться первым подозреваемым, если неожиданно обнаружится, что его хозяйка умерла от подозрительного несварения желудка или выпив какую-нибудь гадость. Кажется, он обязан был повсюду сопровождать ее?

– Они были вместе, – кивнул Абрамшис, – но он настаивает, что должен сообщить вам какие-то важные сведения.

– Ладно. Пусть поднимется. Нам еще не хватало заниматься куклами, – в сердцах пробормотал ди Фигейреду.

Абрамшис поспешил выйти.

– Нужно скорее отправлять тело в морг и готовить заключение, – недовольно сказал начальник полиции, – пройдем в кабинет, чтобы не мешать им забирать тело.

Они прошли в кабинет менеджера отеля. Дронго уселся на диван, ди Фигейреду разместился в кресле за столом. И почти сразу в кабинет вошли Абрамшис и молодой человек. Он был высокого роста, с непропорционально длинными конечностями. Вытянутое лицо, волосы ежиком, глубоко запавшие карие глаза. Это был Энтони Дикинсон, личный секретарь умершей баронессы.

– Извините, что я беспокою вас, – сразу начал Дикинсон, – но у меня к вам исключительно важное дело. Мы вместе с вашими офицерами составили опись денег и драгоценностей покойной баронессы. Все на месте, мы это тщательно проверили и пересчитали. Но не хватает самого главного. Среди ее вещей была кукла, которую она собиралась подарить своей племяннице, проживающей в Швейцарии. Мы должны были вылететь туда через Лиссабон уже сегодня вечером. Поэтому она взяла куклу с собой, чтобы подарить ее племяннице, которой исполняется пятьдесят лет.

– Очень интересно, – кивнул ди Фигейреду, – одна возит с собой куклы в восемьдесят лет, другая собирается в пятьдесят получить куклу в подарок. Зачем вы мне все это говорите? При чем тут эта кукла?

– Это была не совсем обычная кукла, – пояснил Дикинсон, – дело в том, что это была кукла работы художника Кристиана Бейлли.

– Хоть самого Ван Гога. Сколько может стоить кукла? Сто евро, двести, тысячу? И вы считаете, что мне нужно знать об этой пропавшей кукле, если ценности находятся на месте. На какую сумму примерно у нее было с собой драгоценностей?

– Тысяч на четыреста евро, – сообщил Дикинсон.

– Ну вот видите, а вы говорите про какую-то пропавшую куклу.