Ты любишь науку или нет? - Генрих Книжник

Витик очень старался. Он тоже закрыл глаза, поглубже утонул в кресле, свел брови, сжал губы, но нужное решение не осеняло его, скорее наоборот, в голову лезли совсем посторонние мысли: про Эльку – хорошо бы она сейчас оказалась здесь и увидела его в процессе научной работы; про то, что не позвонил домой, а если брат уже вернулся, нажалуется родителям, и жди тогда неприятностей; про Фунину мебель – как ее, такую здоровую, затаскивали на одиннадцатый этаж при переезде. И вдруг сама собой появилась мысль, сначала тихо и незаметно, а потом ясно и четко: горячий воздух!

– Фуня, – сказал Витик, выпрямившись. – Фен! Горячий воздух из маминого фена!

– Нет, – сразу отозвался Фуня, тоже открывая глаза и вытягиваясь в своем кресле. – Горячий воздух может быть влажным, а холодный – всегда сухой. Поэтому зимой не бывает гроз с молниями, я читал в «Занимательной физике». Здорово! – вдруг завопил он. – Холод! Нужно выморозить воздух на пути молнии! Положить лед из холодильника или что-нибудь замороженное – кусок стекла например. Уй! Положить холодную стеклянную трубу и пустить молнию сквозь нее. В трубе воздух выморозится и станет сухим. Молодец, ты навел меня на отличную мысль! С тобой можно работать.

И опять Витик почувствовал почтение перед могучим Фуниным интеллектом и обрадовался, что не оказался пустым местом в творческом процессе.

Теперь нужно было обсудить, как добраться до искровой машины. Способов было три: попросить физика, чтобы разрешил провести Эксперимент; утащить машину на время из физического кабинета к Фуне домой или пробраться в кабинет и провести Эксперимент тайно.

Первый путь Фуня отверг сразу:

– Придется все объяснить физику и работать при нем. Как только он увидит шаровую молнию, он тут же заберет открытие себе или припишется в соавторы.

Утащить машину из школы домой было нереально.

Оставался последний путь. Сложностей на нем виделось много: пробраться в школу, когда там никого не будет, где-то согреть воду, где-то заморозить стеклянную трубу, да еще раздобыть ее, научиться работать на этой машине, и все это так, чтобы не вызывать подозрений, но все эти трудности были в принципе преодолимы. Подготовку было решено начать с завтрашнего дня.

– Послушай, ты будешь и дальше заниматься физикой? Ну, после того, как мы станем знаменитыми? – спросил Витик у Фуни, когда собрался уходить.

И тут Фуня возмутился так, что Витик просто растерялся. Решительно и гневно объявил он, что физика – это дело всей жизни человека, и Фуниной жизни тоже. И вообще, это же так интересно, как оно всё вокруг устроено! Витику стало стыдно, и он с чувством сказал, что свою жизнь тоже посвятит физике. Фуня поглядел на него долгим оценивающим взглядом, так что Витик даже поёжился, и вдруг предложил основать тайное Научное Общество с Президентом Фуней и Ученым Секретарем Витиком. Членов Общества можно будет набрать потом из доказавших свою верность науке людей. Именно так начиналось Лондонское королевское общество – ихняя Академия наук. Собралось несколько талантливых людей, поклялись быть верными науке и хранить тайну, и пошло-поехало: новый научный подход, всемирный авторитет, сэр Ньютон, сэр Рамзай, сэр Резерфорд, сэр Лоренс Брэгг… Все они стали сэрами за научные заслуги. Ну, может быть, кто-то из них был сэром и раньше, но не это главное. Главное – выбрать свой научный путь и идти по нему до конца, не поддаваясь соблазнам, отвергая сомнения, не отступая перед трудностями!

Фуня говорил, вдохновенно задрав голову и сжав кулаки, как Мальчиш-Кибальчиш перед буржуинами, нос его блестел, очки сверкали. Витик слушал его приоткрыв рот и даже немного боялся. Наконец Фуня замолк и стал устало протирать очки.

– Ну, я пойду? – робко спросил Витик.

Но Фуня заявил, что нужно дать клятву.

Он вытащил откуда-то свечку, и они поклялись, держа мизинцы над пламенем, пока не стало больно. От торжественности момента у Витика защипало в носу. Фуня был суров и серьезен.

Наутро Витик перебрался за парту к Фуне, удивив этим поступком весь класс, а больше всех Мальку Валееву, свою прежнюю соседку по парте, давно раздражавшую его своей болтовней и неожиданными обидами. Малька вскинула свои и без того круглые брови и поджала губы, но промолчала. Остальные девчонки некоторое время пошептались, постреляли в их сторону глазами и перестали.

Первым делом следовало обсудить детали Эксперимента: горячую воду, стеклянную трубу и что делать с шаровой молнией, когда она возникнет. Последний вопрос отложили на потом. Горячую воду Витик предложил принести в термосе, но Фуня резонно возразил, что ее удобнее греть на месте, захватив из дома кипятильник. Стеклянную трубу решили сделать из бутылки, отбив у нее донышко и горло.

Чучундра раз пять делала им замечания за разговоры и даже чуть не рассадила, поэтому разговоры пришлось прекратить и начать переписываться и перерисовываться. Удивительно, но это оказалось даже быстрее и понятнее, чем словами. Витик, например, рисовал бутылку с зачеркнутым горлом и дном, рядом – молоток и от него стрелку к горлу, и Фуня сразу кивал или рисовал восклицательный знак. Или Фуня изображал что-то похожее на тарелку с клубами пара над ней, а под ней рисовал вопросительный знак, и Витик начинал думать, что подставить снизу, чтобы мокрый воздух оказался поближе к молнии. Всю переписку Фуня собирал, проставляя на каждом листе номер и дату, и дома складывал в специально заведенную для этого папку, говоря, что все научные заметки необходимо сохранять, по крайней мере, до полного признания открытия, а может быть, и дольше – для истории.

Не менее важным делом была разведка физического кабинета. Витик взял ее на себя. Начал он с разговора с братом, который еще недавно учился в той же школе и должен был все помнить. От него Витик узнал, что искры из машины летят здорово, но на какое расстояние – бог их ведает. Что в кабинете есть и холодильник, и вода, и электричество. Потом брат сказал, что воспоминания о грубой науке физике травмируют его нежную творческую душу, и с подозрением поинтересовался, зачем все эти сведения Витику. Расспросы пришлось прекратить.

Осторожные наблюдения показали, что дверь в физическом кабинете – двустворчатая, одна половинка запирается шпингалетом к полу, на другой – английский замок. Ключ физик носит с собой, и раздобыть его невозможно. Искрометная машина стоит в шкафу, ее достанут, когда начнут проходить электричество, то есть недели через две. Это сказал Витику знакомый старшеклассник.

Возможность залезть в кабинет просматривалась только одна: заранее тайно поднять шпингалет, а потом, в нужный момент, потянуть запертую дверь – и обе створки откроются одно временно. Уходя, шпингалет опустить, створку, что с замком, захлопнуть, и никто в жизни не догадается, что в кабинете кто-то побывал. После уроков, когда в классе оставался только физик, Витик старался держаться поблизости, чтобы улучить момент и попробовать, как открывается шпингалет.

Однажды, когда физик зачем-то вышел в лаборантскую – заднюю комнатку, где хранилась всякая всячина, – Витик метнулся к двери, ухватил шпингалет и стал изо всех сил тянуть и дергать его, но безуспешно. Положение было крайне опасным: физик мог вернуться в любой момент, а в коридоре – кто-нибудь появиться, но Витик должен был пойти на риск. На всякий случай он сунул под дверь свою шариковую ручку: если застукают, можно будет сказать, что искал ее.

Неожиданно шпингалет с громким щелчком скакнул вверх, и Витик обмер от страха. Ему показалось, что все сейчас же сбегутся на этот оглушительный звук, но всё оставалось по-прежнему спокойным. Физик напевал что-то в своей лаборантской, в школе было тихо, только вдалеке слышались отдельные голоса.

Витик отдышался и попытался закрыть шпингалет, но не тут-то было: дверь отошла, и штырек не попадал в гнездо, а вернуть дверь на место у Витика не хватало сил. И Фуни рядом не было. Он в этот момент исполнял другую задачу: отбивал на помойке горлышки и донышки от бутылок – учился делать стеклянную трубу.

Витик весь вспотел от стараний и страха. Ему ужасно хотелось бросить все как есть и убежать, но это было невозможно: физик не смог бы захлопнуть дверь. Он, конечно, начал бы разбираться, и кто знает, до чего бы додумался. Витик сказал себе: «Спокойно!», два раза глубоко вдохнул и с разбега толкнул створку всем телом. Она качнулась на место, шпингалет упал в гнездо, тогда Витик подхватил с пола свою ручку и кинулся прочь.

Стало ясно, что заранее снимать дверь со шпингалета нельзя. Пришлось посидеть и подумать. Решение пришло, когда Витик смотрел, как отец стамеской приподнимает дверь в ванную, чтобы снять ее с петель. На следующий день он попытался поднять шпингалет принесенной из дома стамеской. Тот поддался сразу, и Витик даже не стал поднимать его до конца: было ясно, что, когда потребуется, сделать это будет легко.