О русалках и горошинах (СИ) - Пенелопа Одиссева

- Хочешшшь прогнать меня? Сделаешшшь так и всего лишишься! И сына, и богатства! Кто дал тебе те золотые? А? Не догадываешься, из чьего кошеля они были взяты? А кто повесил этот кошель поповичу? Ты всем обязан мне! Отдай сына, - перед домом кружился смерч. Вовлекая в себя ливневые потоки, он был похож на водоворот. Это водоворот вплотную приближался к безучастному Ивену.

- Ивен! Су... - на крыльцо выбежала Марта. Женщина в ужасе смотрела на то, кем оказалась нежная гостья - бледнокожая тварь со светлыми развивающимися волосами, с клыкастым оскалом и жабрами под ключицами.

Русалка бросилась на неё молниеносно. Йен судорожно пытался хотя бы подползти к жене, но спустя миг на месте его Марты лежало тело без головы. Голову Марты русалка всунула в руки Ивену:

- Держи, малыш, что может быть вкуснее головы матушки? - и она захохотала.

- Ивен! - крик срывался на шепот, Йен с ужасом смотрел, как русалка подманивает водоворот к себе.

Йен пытался дотянуться до ладанки и вспомнить слова молитвы. Водоворот был уже перед ступенью с Ивеном. Русалка обвивала его руками и облизывала длинным языком.

Ветер завывал, с крыши дома сорвалась обшивка и упала куда-то на конюшни. Испуганные лошади выломали двери и бросились прочь. Табун несся прямо на водоворот, и русалке пришлось оторваться от Ивена, чтобы передвинуть свой смерч на ступеньку выше.

Йен за секунду почувствовал, что может управлять своим телом. Он выпрямился и бросил на русалку горящую ладанку. В это же время он шептал молитву Господу.

Ладанка попала в плечо твари, та покачнулась, и её засосало в водоворот. Смерч начал отрываться от земли в сторону гор, но вдруг оттуда показалась знакомая ручка и поманила за собой Ивена. Парень, все ещё держа в руках окровавленную голову матери устремился к смерчу.

- Нет! Ивен, стой! Сынок, стой! - Йен кинулся за ним.

В последний момент ему удалось оттолкнуть Ивена от водоворота, парень упал в грязь. Смерч стал подниматься в воздух, но Йен стал кричать слова молитвы и осенять его крестным знамением. Ветром в водоворот занесло ладанку. Смерч вспыхнул синим пламенем и обрушился на землю горящей водой. Она испарялась, не долетая до земли. С исчезновением водоворота ураган стих. Прекратился дождь. Ветер стремительно разгонял тучи, и появилось солнце. Было раннее утро.

- Ивен, Ивен! - звал отец, и парень открыл глаза.

Все произошедшее выплывало в памяти, как берега показываются из тумана. Ивен с ужасом увидел рядом с собой голову матери. Сил на слезы не было. Рыдал Йен, за ночь ставший абсолютно седым.

- Отец, кажется, сегодня у нас богатый улов! - перед стариком опустилось два мешка, доверху наполненных крупной рыбой.

- Ты бы поменьше времени проводил на реке, - проворчал тот, чиня сеть, - вон, жена твоя беспокоится, а ей и так не сладко...

- Не ворчи понапрасну, - Ивен добродушно потрепал отца по седым волосам и зашел в избу, где сердито гремела горшками беременная жена.

- Деда, деда, - тянул за рукав маленький сорванец-копия Ивена, - а ты русалок видел?

- А? - Йен испуганно втянул голову в плечи, но, услышав смех ребятни за кустами, напустил на себя грозный вид. - А ну пшшли отседа, мелочь пузатая! - потом, усадив внука на колени, сказал:

- Ты смотри, отца о таком не спроси, получишь ремнем! - он погладил мальчика по голове и перекрестил, - беги давай, только к воде близко не подходи!

Ивен вышел к отцу.

- Что, Март с ребятней убежал?

- Да, играют они, бегают...

- А чего спрашивал?

- Видел ли я русалок...

- А ты что?

- Вот ты видел?

- Нет, - неуверенно произнес Ивен, вздохнув, прикрыл глаза, - накануне смерти матушки во сне видел. Ужас такой, тварь эта матушке голову оторвала... А потом проснулся - и правда, умерла матушка...

Они помолчали, думая каждый о своем.

- А еще мне иногда снится, что я юристом был, представляешь? И женщины какие-то все в невесты норовят, а ты купец знатный, все тебе кланяются... Приснится же такое!

- Ты смотри только, про женщин жене не сболтни, - предостерег отец.

Ивен усмехнулся и стал собирать сеть. Вышла помочь и его жена .

Йен сидел на скамейке и смотрел на тянущуюся вдалеке полоску реки. Между ладоней тихо светилась серебряная горошина.