Принца нет, я за него! - Кристина Юраш

Ладно, что-то я отвлеклась. Итак, ничего не забыла? Деньги взяла? Взяла. Вот они. Телефон? В кармане. Все, вроде бы. Паспорт! Да, паспорт! Есть! Отлично. Мало ли, а вдруг пригодится?

- Алло, здравствуйте, а можно машинку? - набираю я номер такси и диктую свой адрес, - Мне до автовокзала. Хорошо, подожду.

Через десять минут квакнула СМС. К вам едет «Шевроле, цвет: голубой, номер ....» Отлично. Пора выдвигаться.

Я закрыла дверь, радуясь, как легко и просто она теперь закрывается. Новый замок поставила. Сама. Медальку уже себе купила. Шоколадную. И съела. В гордом одиночестве.

Телефон противно мяукает.

- Юлечка, солнышко, ну ты где? Ты же обещала меня встретить! - раздается писклявый голосок моей младшей сестры, - Я тут стою одна .... с сумочками. Они такие тяжеленькие...

- Ну постой еще немного. Сейчас приеду! - отвечаю я, прижимая телефон к плечу и запихивая ключи в сумку.

- Юлечка, солнышко, а побыстрее можно? Просто я не могу дотащить сумочки до скамеечки! - на том конце голос был жалобный-жалобный. Такое чувство, будто она стоит одна в темном переулке, а напротив нее шесть вооруженных до зубов амбалов и что-тоот нее хотят. Или она задолжала кучу денег сицилийской мафии, а сейчас, сплюнув скотч, под дулом пистолета вещает мне о том, что ей срочно нужна помощь. Любая. Но желательно скорая и финансовая.

- Попроси кого-нибудь из мужиков! Ты что там? Одна на необитаемом острове? - раздраженно ответила я, удивляясь наглости младшей сестры.

- Мне так неловко... - раздался мяукающий голос. Мамин «котенок». А сестру напрягать - ловко? Ладно, надеваем футболку с надписью с буквой «S», стринги поверх колготок и простыню на плечи. Полетели спасать!

Стоило мне только выйти из подъезда, как раздался еще один звонок. Мама.

- Юля! Почему ты не встретила Настеньку? Вы же договаривались! Она там, бедненькая, стоит на вокзале, одна, с сумками... - строгий мамин голос отчитывал меня по всем пунктам.

- А ничего, что автобус пришел на полчаса рань..... Хорошо мам.... Да, мам... Уже еду.... - отвечала я, всматриваясь вдаль. Где это Шевролёт?

Если вы подумали, что моей сестре - двенадцать лет, и она впервые вышла из дома, щурясь на свет божий, то вы глубоко заблуждаетесь. Ей - двадцать пять. Она второй раз замужем и у нее двое детей. Но она - «мамин котенок», а я - «палочка - выручалочка». Так что пока я закрывала дверь и спускалась вниз по лестнице, «мамин котенок» уже «намурчал» маме о том, что я ее не встретила, такая-сякая, а она одна, с сумками, на вокзале, и ей очень страшно, холодно и одиноко.

Юля «выручает» столько, сколько себя помнит. В семь лет я мазала ей йодом коленки и подогревала кашу, в десять делала за нее домашнее задание, в пятнадцать - разбиралась с ее приставучими ухажерами, в двадцать - писала курсовые, дипломы, в двадцать пять - объясняла ее первому мужу, что поднимать руку на беременную жену - нехорошо, пока «котенок» молча страдал в уголке. Я сама тащила ее за руку подавать заявление на развод, потому, что «котенок» свято верил в то, что все наладится. И это было в последний раз. «Он ведь обещал? Обещал! Он такой хороший, только вот иногда... Да... А синяки на животе пройдут... Ну и что, что ногами бил? Он мне, знаешь, какие розы подарил после этого! Я сейчас тебе фоточку покажу! А тебе, Юлька, никто цветов не дарит! Бе! А! Вот еще! Смотри, какие розы! Зацени! А я это мы с ним целуемся на фоне роз! Я эту фоточку себе на аватарку поставила! Правда, супер?» Супер. До следующего звонка и всхлипываний в трубку: «Юля, он меня сейчас убьет! Сделай что-нибудь! Он снова пришел пьяный! Ма-а-амочки, он сейчас дверь выломает! Я так боюсь! Юля!»

Где такси? Я стояла, нервно переминаясь с ноги на ногу, поставив телефон на беззвучный режим. Он вибрировал, не переставая, потому что именно сейчас моя дорогая мама и ее «котенок» наперебой наяривают мне, в надежде, что я положила телефон в задний карман джинсов и каждая вибрация придает моему телу необходимое ускорение.

Прилетит вдруг волшебник в голубом «Шевролёте» и домчит до вокзала меня.... Я уже теряла терпение, поглядывая на часы. Кто ж знал, что автобус приедет на полчаса раньше? Исходя из маминого монолога, я должна была занять место на вокзале еще с вечера, потеснив бомжей и бродячих собак, дабы, отдохнув как следует, встретить сестренку с «о-о-очень тяжелыми сумками». А потом пять дней выгуливать, кормить и ублажать «котенка». «Котенок» потом бессовестно выгребет содержимое моего холодильника «на дорожку», перемеряет весь мой гардероб со словами: «Тебе что? Жалко, что ли?», заберет штук пять понравившихся ей нарядов, вытряхнет мою косметичку: «Ну ты же все равно почти не красишься!» и упорхнет домой, целуя меня в щечку и передавая привет от «мамулечки». Кошачья семья, на данный момент проживающая вместе с моей мамой в соседнем городе, к себе в гости зовет меня редко. И только тогда, когда чему-то настанет полярный лис. Зовут осторожно, деликатно, под предлогом «попить чайку», а потом начнут жаловаться, мол, сломалось... И смотрят на меня жалобно-жалобно. Не смущает их и то, что в доме, вроде бы, есть мужик. Но у него настолько золотые руки, что он боится даже прикасаться к инструментам.

Я понимаю, что пора бы давно послать их всех куда подальше, выдать транспарант с надписью: «Спасение утопающих...», но ... увы... Я не могу этого сделать. Не потому, что я - морально слабая и бесхребетная личность, на которой очень удобно кататься, нет. Причина совсем в другом.