Криминалистическая хроника с Иакинфом Страшенным и его робстрзаками - Андрей Кужела

- Сто друзей! Хе-хе! - плутовато захихикал крепыш.

Он снял с плеча сумку, достал из нее блокнот и плюхнулся на стул перед Иакинфом Страшенным.

- Ну-с! Что вы можете сказать озабоченной общественности?.. - Он с ухмылкой покосился на могучего Аргуса, сидящего перед ворохом бумаг. Что-то не видно, чтобы вы с бластерами в обеих руках гоняли злоумышленников на всех планетах Вселенной! Слушаю вас!

Тяжелый и выразительный взгляд Иакинфа Страшенного медленно перемещался по докучливому корреспонденту, но тот, не обращая внимания на бригадира, вертелся на стуле: потрогал лежащую на столе рацию, постучал пальцами по экрану телепульта, а потом сунул свой нос в коробочки селектора.

- Когда-нибудь я выставлю вас за дверь, Рельсов, - сказал бригадир.

Крепыш мгновенно сделал запись в блокноте и с авторучкой наготове выжидательно уставился в лицо Иакинфу Страшенному.

- Это не для прессы, - пояснил бригадир. - Это вам лично.

Крепыш ничуть не смутился; предупреждение, судя по всему, подействовало на него как на слона дробина.

- Благодарю, хе-хе, - сказал он. - Еще что-нибудь.

- Интервью закончено, - буркнул бригадир.

- Нет, нет! - запротестовал Рельсов. Он вскочил и торопливо зашагал вдоль стеллажей картотеки, изучая наклейки; заглянул в шкаф сквозь стеклянные дверцы, покрутился перед коллекцией оружия, развешанной на стене, и стал что-то записывать. - Теперь несколько снимков! - объявил он и вытащил фотоаппарат из сумки.

- Уберите камеру, Рельсов! - грозно сказал Иакинф Страшенный. - После ваших репортажей у читателей создается ложное впечатление, будто бригадир только и делает, что попивает лунную минеральную да поигрывает в шашки со своими робстрзаками, вместо того чтобы с бластерами в обеих руках... М-м... Ну, и так далее в вашем стиле. Уберите камеру, не то она улетит в окно.

- В окно?.. - переспросил Рельсов и чему-то усмехнулся. - Кстати, посмотрите в окно: что это там такое?

Бригадир выглянул из окна. Внизу стояла толпа. Увидев бригадира, толпа радостно защелкала фотоаппаратами. На деревьях тоже сидели корреспонденты и стрекотали кинокамерами. "Ишь, фрукты! - изумился бригадир. - Эх!.. Прикажу спилить деревья до половины!" - отчаянно подумал он. Потом, к огорчению наблюдателей, Иакинф Страшенный хладнокровно опустил жалюзи.

- После того как мы сфотографировались, хе-хе, предлагаю вам добровольно продолжить интервью, - сказал Рельсов. - Мы еще не поговорили о преступлении на астролайнере "Махаон". Два-три слова! - опять начал он приставать к Иакинфу Страшенному.

- Иногда мне охота снять со стены старинную газовую слезоточивку... прищурился бригадир.

Неожиданно включился селектор. "Тревога! - произнес металлический голос. - На связи проходной пост! Сообщение по внутренней сети. В отделение проник посторонний без входного документа! Приметы..."

- Ага, это вы, Рельсов! - радостно гаркнул бригадир. - Оставьте меня в покое, или я вас арестую и газета лишится утреннего материала!

- Удаляюсь! - заволновался крепыш и поторопился к двери.

- Аргус! Проводи! - приказал Иакинф Страшенный.

Аргус включил мимику и придал своему лицу такое выражение, что охотника за сенсациями кинуло в пот, и он прижался к стене.

- Ладно, топай, - миролюбиво проворчал бригадир. - Не до шуток.

Мысли Иакинфа Страшенного вновь закружились вокруг истории со звездолетом "Махаон".

В ретроспективном обзоре, подготовленном Аргусом, бригадира заинтересовали два происшествия. В первом случае на одном из астролайнеров трассы "Зодиак" пассажиры и экипаж по неизвестной причине потеряли сознание. Очнувшиеся через некоторое время пилоты увидели, что корабль полным ходом мчится на близкую звезду Гейзер-альфа. В последний момент они, к счастью, успели изменить траекторию. Почему звездолет отклонился от курса - осталось невыясненным. Кроме того, исчез один из пассажиров звездолета. Его не обнаружили ни внутри корабля, ни в открытом космосе вдоль трассы; не удалось разыскать его и на ближайших заселенных планетах. Впоследствии никто и никогда не обращался в правление космофлота или в криминальную службу по поводу этого пассажира; не интересовался его судьбой и не разыскивал его. Другой пассажир - популярный джазмен Топпи оказался ограблен. Для психоманов он был лакомой добычей: в памяти Топпи хранился изрядный запас ярких впечатлений. Он много гастролировал, путешествовал; прожил бурную и незаурядную жизнь; поклонницы его обожали. Украденный массив сознания Топпи был раздроблен, расфасован по психонакопителям и таким образом превратился в товар, наркотик для любителей, жаждущих пережить то же, что испытывал в своей жизни сам музыкант. Но более всего бригадира Иакинфа поразил тот факт, что при расследовании на борту звездолета была найдена в пластиковом пакете обезьянка, погибшая от отравления зооцидом. Ручную обезьянку содержал экипаж астролайнера. Дело в точности походило на происшествие с "Махаоном"!

Крючковатые крепкие пальцы Иакинфа Страшенного мгновенно обрушились на терминал, и не прошло пяти минут, как главный компьютер криминалистического отделения сообщил мельчайшие подробности еще одного стародавнего происшествия, заинтересовавшего бригадира. Оно состояло в том, что пассажирский звездолет врезался в метеоритный поток, идущий встречным курсом, хотя избежать такого столкновения было не труднее, чем почесать затылок. Изрешеченный корабль развалился на куски. В числе погибших пассажиров оказалась чета Бас - киноактеры-комики; фильмы с их участием пользовались колоссальным успехом и не сходили с экранов. Через полгода после катастрофы агенты криминальной службы, внедрившиеся в среду психоманов, сообщили о том, что "обрывки" массивов сознания четы Бас появляются в различных районах трассы "Зодиак". Поставщиком массивов являлся некий неуловимый тип по прозвищу Кочан. Бригадира словно током ударило, когда он узнал, что на борту погибшего лайнера был попугай.

- Прецеденты, прецеденты... - бормотал он. - Непонятно, как совершаются преступления, но совершаются они по одной схеме. Вероятно, и преступник один и тот же. Неужто след Кочана?!

В архиве бригадира имелось несколько микрофильмов про этого человека и его шайку, однако напасть на след преступников не удавалось. Розыск несколько лет тянулся безрезультатно, от чего Иакинф Страшенный испытывал досаду, особенно в часы, когда подводил итоги работы за очередной квартал. Однако ничего поделать он не мог. Жажда изловить Кочана терзала Иакинфа Страшенного не только по долгу службы, но и оттого, что ему были известны кое-какие неприятные слухи, дошедшие из нескольких источников. Зарвавшийся Кочан будто бы нагло похвалялся ограбить самого бригадира, поскольку-де "испытывал охоту побывать в его психической шкуре". Бригадир прекрасно понимал, что его личный массив сознания действительно привлекателен для психоманов, ибо являет собой остросюжетный детектив. Когда Иакинф Страшенный сталкивался с делом, в котором был замешан призрачный Кочан, то приходил в трепетание. Но дрожь пробирала бригадира вовсе не от страха или неуверенности: Иакинф Страшенный, подобно доброй охотничьей борзой, почуявшей лиса, содрогался от нетерпения броситься в погоню.