Танцы с дьяволом - Сергей Ильичев

– Дмитрий Федорович, вы подождите, я схожу узнаю, дома ли поп… – сказал Козырев и начал вылезать из машины.

«Интересно, – вдруг подумал Новиков, – а он сам-то знает, чем увлекается его родной сын?»

Козырев вошел в калитку и повернул по вычищенной дорожке к дому. У крыльца стоял бородатый мужик, явно в годах, с забранными волосами, и колол дрова.

– Товарищ! – обратился к нему помощник главы администрации.

– Лучше брат! – ответил тот, перестав колоть дрова.

– Это уж вы между собой как хотите себя называйте. Ты лучше мне скажи, ваш поп дома?

– Где же ему быть? Поди на печи лежит да в потолок глядит…

– Ну да… – согласно промолвил Козырев. – Позвать сможешь? И как его звать, напомни.

– С утра, если мне память не отшибло, то Михаилом величали…

– Шутник! Ступай, скажи, что его тут спрашивают… – и Козырев вернулся к машине.

– Ну что, хозяин на месте?

– Звать пошли…

– Хорошо! Тогда оставайся на месте. Я один с ним поговорю, – сказал Новиков и стал вылезать из служебной машины.

Козырев дождался, когда шеф повернет к дому, и залез в теплую машину.

Новиков уже поднялся на высокое крыльцо, но обернулся и залюбовался увиденным зимним пейзажем, расстилавшимся перед ним. А потому чуть не вздрогнул, когда за спиной раздался голос все того же мужика, что колол дрова, но уже облаченного в священническую рясу.

– Сколь же удивительна, мила и притягательна взгляду наша природа. Сам могу часами стоять, взгляда не оторвав, – произнес тот, кого Козырев назвал попом, а мы знаем как батюшку Михаила.

– Так это вы и есть отец Михаил?

– Прошу любить и жаловать…

– Меня предупреждали, что вы тот еще чудак, – ответил Новиков.

– Я бы сказал, не от мира сего… Но проходите в дом, и не будем терять времени. Рассказывайте, что с вами стряслось…

Батюшка усадил гостя за стол и включил электрический чайник.

Новиков некоторое время выжидал, оглядывая довольно скудное жилье священника, и потом сказал.

– Вы меня, вероятно, недопоняли… Со мной как раз все нормально. Это у меня с сыном беда…

– Тогда тем более начинайте с себя… – сказал отец Михаил и сел прямо напротив гостя, чтобы его выслушать.

– Поп, ты точно не догоняешь, что тебе сказано? Или просто дурку передо мной валяешь? Я тебе русским языком повторяю: у меня сын при смерти…

– Я понимаю ваше беспокойство, но и вы ответьте мне на вопрос: когда вы в последний раз были на исповеди?

– Какая исповедь? Я член коммунистической партии… Хотя меня бабка в детстве тайно от отца окрестила…

– А ваш сын окрещен в православной вере?

– Олег? Да! Бабка перед смертью настояла… Не смог ее ослушаться.

– Умница твоя бабка… Как ее величали?

– Анна!

– Упокой, Господи, душу рабы твоей Анны, – произнес священник, встав со стула и перекрестившись на образа в своей комнатке. А затем, взяв стул и сев совсем рядом с гостем, сказал:

– А теперь давайте поговорим с вами откровенно… И не надо на меня смотреть как на вашего врага…

Лишь под вечер Новиков добрался до дома. И теперь сидел в столовой, наблюдал за тем, как жена накладывает на его тарелку мясную солянку.

– Только немного… – попросил он, видя, что жена явно стоит перед выбором, добавлять мяса или нет.

– Весь день по району мотаешься, совсем себя не бережешь… – проговорила она и добавила еще пару кусков запеченного в деревенском чугунке мяса.

– Зато ты себя бережешь… – ответил он, словно и не заметив щедрого жеста супруги.

Полноватая женщина явно обиделась.

– Я знаю, ты считаешь, что это я виновата в том, что наш сын болен.

– Прости. Ты ни в чем не виновата… Хотя…

– Что хотя? Говори, что сказала тебе целительница?

– Ты Жанну помнишь?

– Еще бы… Опоила твоего брата Петра чем-то, так он за ней потом как несмышленый теленок несколько лет ходил. Ты думаешь, что это она сделала?

– Я тоже спал с ней… Ну а потом, когда Петр решил с ней порвать… То позвал меня помочь вещи его на машину погрузить. Вот тогда-то, когда мы уже собирались отъезжать, она, выйдя на крыльцо, и пообещала, что проклянет весь наш род.

– Ах ты, кобель, – мгновенно взорвалась женщина. – Теперь понятно, почему все вокруг нас умирают. Все, кроме тебя… И теперь за твои грехи должен расплачиваться наш сын.

– Я сегодня был у одного священника. Он сказал, что постарается помочь нашему сыну.

– Интересно, сколько он за это запросит? Мы и так уже целое состояние на твоих бабушек и экстрасенсов потратили…

Хлопнула входная дверь. Новиков, удержав жену за руку, сказал:

– Угомонись. Сын ничего не должен знать об этом. И насчет денег батюшка сказал, что не нужно будет ничего платить…

Олег поднялся в свою комнату, включил свет и компьютер. Пока сбрасывал одежду, экран высветился. Он быстро подсел к монитору и, открыв полученное письмо, какое-то время смотрел на экран.

Раздался стук в дверь. На пороге стоял отец.

– Извини, что поздно. Но, думаю, настало время нам серьезно поговорить. Понимаю, что ты уже взрослый человек и сам способен решать, с кем тебе дружить и даже с кем спать, но почему именно так… Тебе девушек не хватает, не понимаю?

– Это ты меня прости, – сказал Олег, вставая со стула. – Я предположить не мог, что наш прикол как-то коснется тебя лично…

– Ты считаешь это прикольным?

– Да, от него вообще все балдеют. Да к тому же уже ничего не исправить…

– Но почему же не исправить? Есть квалифицированные специалисты-медики, психологи…

– Отец, а ты о чем сейчас говоришь? – попытался уточнить Олег.

– О твоих отношениях с Павлом там, в туалете… Мне кажется, он на тебя дурно влияет.

– Я же тебе сказал, что это была лишь не очень удачная шутка…

– То, что моего сына кто-то трахает в сортире, ты называешь шуткой?

– Вот ты о чем… – говорит Олег, а затем подходит к своему компьютеру и, набрав нечто, поворачивает экран монитора в сторону отца, – тогда смотри сюда… К тому же это уже почти вся школа видела.

И на экране монитора Новиков увидел себя, стоявшего в туалетной комнате и прислушивающегося к стонам из соседней кабинки. Камера фиксировала туалетную комнату, и в тот момент, когда Новиков вышел, в кадр вошел Павел и, помахав рукой зрителям, открыл, как оказалось, пустую кабинку, а затем вытащил из-за сливного бачка портативный магнитофон. А потом показал его зрителям и нажал кнопку пуска… И Новиков вновь услышал знакомые стенания.

– Два идиота, – это единственное, что смог произнести глава администрации.

– Это что… Видел бы ты директрису… Ее акробатические этюды с целью заглянуть в эту кабинку два месяца были самыми посещаемыми на сайте. Сейчас поставлю… обхохочешься…

Утром следующего рабочего дня, не успел Козырев войти в кабинет шефа, как Новиков встретил его вопросом:

– Ты на наш городской сайт сегодня заходил?

– Нет, я уже и не помню, когда последний раз туда заглядывал…

– Тогда зайди… Посмотри, как твой выродок меня на весь район посмешищем выставил…

– Он уберет, я вам это обещаю… – начал Козырев, уже догадываясь, что там мог увидеть Новиков.

– Что он уберет? Хорошо, что хоть у меня хватило ума дверь в этот сортир не выламывать. Ладно, что у нас запланировано на сегодня?

– Через десять минут ваша встреча с Санниковым.

– Он в каком статусе собирается со мной общаться? – уточнял Новиков.

– Как кандидат на должность главы администрации района…

– Вот когда будет допущен до выборов и начнет свою избирательную кампанию, вот тогда и будешь его встречать с хлебом и солью… А пока могу лишь хер моржовый ему вместо кресла мэра предложить…

– Понятно…

– Мне нужны данные по уплате налогов с его предприятий в нашем районе…

– Уже готовы… – говорит Козырев и кладет на стол Новикова папку. – Что поставить на стол?

– Ничего! Время для первого завтрака уже прошло, а время для перерыва на ланч еще не наступило. Узнали, где он собирается жить?

– Мы ему люкс приготовили, как обычно для гостей такого ранга.

– Нет у него пока никакого ранга… – начинает выходить из себя Новиков. – Что же вы все так торопитесь начать жопу его лизать?

– Извините…

– Проехали. Срочно вызови сюда прокурора. Только пусть она посидит пока в приемной. Я думаю, что она нам очень даже может понадобиться.

А в это время на центральной площади Верхневолжья, временно перекрытой полицейскими машинами, прямо напротив окон мэра опускается небольшой вертолет.

Коренные жители и дачники нашего городка с любопытством смотрят на то, как из открытой дверцы вертолета появляется молодой холеный мужчина в спортивной одежде. Это, как вы уже поняли, Санников. Он спускается с лесенки и через убранную от снега площадь направляется в сторону администрации городка. Его схождение с Олимпа фиксируют несколько человек с видео- и фотокамерами как местного телевидения, так и областного телевидения.