Охотник - Александр Сухов

Тем временем на крыше императорского замка, бессильно свесив крылья вдоль могучего тела, стоял старый горгул Таяз-гха-Эйнур и внимательно всматривался в удаляющиеся огни уходящих в открытое море подальше от мятежного города кораблей. Ни одного судна не осталось у причалов некогда самого оживленного на всем Рагуне порта. Да что там у пристаней и причалов – на рейде ни одной захудалой фелюги. Все бегут из горящего Бааль-Даара.

На душе у Таяза-гха-Эйнура было противно и тяжко – впервые за шесть долгих веков Давшие Клятву не смогли выполнить возложенную на их плечи миссию. Конечно, если бы город атаковали полчища врагов, горгулы, или каменные крыланы, непременно защитили бы его. Но когда враг тихонько проникает к тебе в дом, ест твой хлеб, поет в твою честь дифирамбы, трудно предположить, что рано или поздно он вонзит острый кинжал под ребро приютившего его хозяина. И все-таки наивная беспечность императора, пригревшего на своей груди ядовитую гадюку, ничуть не умаляет вину Таяза-гха-Эйнура, вождя всех согласившихся покинуть благословенный Завлан, чтобы вернуть долг юному магу по имени Ламбар, спасшему в свое время народ каменных крыланов от поголовного уничтожения. Дело давнее, и, казалось бы, после смерти последнего императора из рода Фаргов по причине, не зависящей от Давших Клятву, можно преспокойно покинуть этот неуютный мир и вернуться на Родину. Однако что-то подсказывало старому вожаку, что не все еще потеряно для Фаргов, и как бы ему и его соплеменникам ни хотелось, возвращение в Завлан откладывается на неопределенный срок.

Неожиданно из окна четвертого этажа замка вылетел ослепительный шар и устремился к одному из городских кварталов, еще не охваченному пожарами. На всем протяжении полета огнешар увеличивался в размерах и постепенно менял цвет от ярко-голубого до огненно-оранжевого. В конце своего пути он угодил в оконный проем пятиэтажного здания. Рвануло так, что вылетевшее из окон пламя тугими струями ударило в соседние дома. В считаные мгновения весь квартал ярко заполыхал, подобно ритуальному новогоднему фейерверку. Следом за первым еще один огненный шар вылетел из дворца и устремился к очередному уцелевшему строению, и так повторилось неоднократно.

Таязу-гха-Эйнуру, по большому счету, было все равно, чем занимаются бескрылые смертные существа. Пусть даже поголовно перебьют друг друга, ему от этого ни холодно, ни жарко. Однако долг чести тяжким грузом висел на совести его и всех прочих горгулов, до поры до времени прикидывающихся каменными изваяниями, установленными на крышах и выступах стен императорского дворца. За шесть сотен лет обитатели Бааль-Даара привыкли к шокирующему виду каменных образин, и никто не мог заподозрить, что многочисленная крылатая рать, облепившая крыши и стены зданий, вовсе никакие не каменные изваяния, а живые существа из иного, чуждого созданиям из плоти и крови измерения.

Никому из обитателей столицы не приходило в голову связать многочисленные «чудесные» избавления от вражеских нашествий с этой на вид неживой, но на поверку очень даже опасной армией. За шесть прошедших веков со дня своего основания Бааль-Даар неоднократно подвергался вражеской осаде. У его стен стояли панцирные легионы мятежных баронов Заполья. Многочисленные морские вольницы, иначе говоря, пиратские шайки, преодолев взаимные распри, много раз пытались блокировать город с моря и суши. Неисчислимые орочьи рати из Стаунвайна подступали к неприступным стенам столицы империи. И каждый раз, когда ее жителям грозила неминуемая беда, происходило самое настоящее чудо: на город и его окрестности опускался густой, непроницаемый для человеческого глаза туман, а когда он рассеивался, взглядам изумленных горожан открывалась чудовищная картина кровавого безумия. Десятки и сотни тысяч беспощадно растерзанных тел – всё, что оставалось от многочисленных непобедимых вражеских армий.

Казалось, хватило бы одного раза, чтобы навсегда отбить охоту у всякого желающего посягнуть на славный град Бааль-Даар. Но, как известно, память людская коротка. Проходило несколько десятилетий, все забывалось, и новый враг с прежним рвением пытался подступиться к его стенам. Впрочем, всякий раз результат был предсказуем, как наступление сезона дождей после изнурительных месяцев засухи, – очередная «непобедимая» армия ложилась костьми под стенами неприступной твердыни, так толком и не начав штурма.

И лишь одному человеку во всей Великой Империи была ведома истинная причина всех этих чудесных избавлений. Нетрудно догадаться, что этим человеком был правящий государь-император. Более того, именно по его воле на город опускался непроглядный туман, под прикрытием которого крылатое воинство покидало насиженные места и устраивало «торжественную встречу» очередному неприятелю.

Казалось бы, с такой непобедимой армией несложно захватить весь мир. Однако принимать участие в авантюрах экспансионистской направленности крыланы напрочь отказывались, как бы их на это ни подбивал очередной излишне воинственный потомок Ламбара Мудрого.

Из созерцательно-задумчивого состояния Таяза-гха-Эйнура вывело появление над крышей дворца огромной крылатой тени. Камнем скользнув из темноты небес, тень приземлилась рядом. Ею оказался молодой (по меркам крылатого народа) горгул Таахт-рул-Банья.

– Это ты, мой мальчик? – негромко заклекотал на своем родном языке предводитель. – Надеюсь, ты выяснил, почему император не обратился к нам за помощью?

– Император не успел воспользоваться Шаром Вызова. Он и практически все его семейство уничтожены мятежными магами.

– Понятно. – Горгул задумчиво и совсем по-человечески почесал затылок когтистой пятерней. – А это что такое у тебя? – Вождь Давших Клятву наконец-то разглядел в лапе соплеменника сверток.

– Последний из рода Фаргов. – Горгул положил младенца у ног Таяза-гха-Эйнура. – Чтобы спасти ребенка, Великий, мне пришлось убить одного из бескрылых двуногих. – И потупив взор, произнес стандартную формулу: – Если я был неправ, готов искупить вину ценой собственной жизни.

– Горячий, как лавовые реки Завлана! Надеюсь, ты был осторожен? – широко улыбнулся старый горгул – человеку или какому иному разумному существу эта улыбка показалась бы скорее кошмарным оскалом демона. – О твоем наказании поговорим после, пожалуй, тебе зачтется тот факт, что ты действовал в соответствии со сложившимися обстоятельствами – спасал честь нашего народа, хоть и не имел на это права.

– Благодарю тебя, Великий! – еще ниже склонил голову молодой горгул.

Но Таяз-гха-Эйнур его уже не слушал. Он пристально смотрел на преспокойно заснувшего под надежной опекой крыланов законного наследника престола империи Дарклан.