Дневник души - Борис Яковлевич Пинскер

знал, что это инквизиторы. В панике он прятал книгу в тайный отсек под полом, закрывал крышку и молился, чтобы его не нашли.

Каждый раз, когда сон заканчивался, Андрей просыпался с ощущением, что-то упустил. Ему казалось, что он должен был сделать больше, спасти больше книг или избежать ошибки, которая привела к его гибели. Да, он знал, что во сне его поймали. Последние мгновения сна всегда были одними и теми же: он стоял на площади, окружённый толпой, его руки были связаны, а перед ним возвышался эшафот. Его сердце сжималось от ужаса, но он не мог ничего сделать. Топор палача опускался, и он просыпался, тяжело дыша.

В этот день Андрей решил записать всё, что помнил. Он открыл блокнот, но, как только начал писать, буквы снова начали искажаться, превращаясь в странные символы. Это было не первый раз, и теперь он уже не удивлялся. Он смотрел на текст, который сам написал, но не мог его прочитать.

Кирилл, его друг-психиатр, ранее объяснил это как эффект переутомления и стресса. Но Андрей чувствовал, что дело не только в этом. Символы, появлявшиеся на бумаге, были похожи на те, что он видел на страницах книг в своём сне. Это не могло быть совпадением.

Вечером он встретился с Ириной. Она заметила его тревожное состояние и спросила, что происходит. Андрей решил поделиться с ней подробностями сна. Когда он описывал библиотеку и книги, её глаза расширились.

— Ты говоришь о книгах, которые светятся? — спросила она, перебив его. — Я видела их.

Андрей замер.

— Что ты имеешь виду? — осторожно спросил он.

— Во снах. Они тоже мне снятся. Я вижу их на полках, но не могу их открыть. Как будто что-то мешает мне.

Ирина рассказала, что её сны были похожи на его, но вместо роли библиотекаря она была кем-то вроде хранителя. Её задача заключалась в том, чтобы защищать вход в библиотеку от незваных гостей. Она видела тех же инквизиторов, но не могла бороться с ними — её тело было сковано, а их шаги становились гулкими, как эхо.

— Это не просто сны, — сказал Андрей, чувствуя, как его голос дрожит. — Они… как воспоминания.

Ирина задумалась на мгновение, а затем кивнула.

— Я тоже так думаю.

Они долго обсуждали свои переживания, пытаясь найти связь между снами и реальной жизнью. Андрей предложил ей взглянуть на символы, которые он записал в блокноте. Когда он показал ей страницы, она сразу же узнала их.

— Я видела такие знаки на стенах библиотеки, — сказала она. — Но я не знаю, что они значат.

На мгновение они оба почувствовали, что находятся на пороге чего-то важного. Андрей предложил продолжить поиски вместе.

— Если это воспоминания, — сказал он, — то, возможно, мы сможем понять, что происходит.

Ирина согласилась. Её глаза светились решимостью, но в них также читалось беспокойство.

Той ночью Андрей снова увидел сон. На этот раз он стоял у окна библиотеки, смотрел на площадь, залитую лунным светом, и чувствовал, что кто-то наблюдает за ним. Вдруг он услышал шёпот — слова на неизвестном языке, которые звучали прямо у него в голове. Он обернулся, но никого не увидел.

Проснувшись, он понял, что шёпот из сна был тем же, что он слышал в реальной жизни, когда ветер доносил странные обрывки разговоров. Теперь он был уверен, что его сны — это не просто игра разума. Это было что-то большее, что-то, что связывало его с прошлым.

Глава 6. Исчезающие письмена

Андрей сидел в своей квартире, окружённый тишиной, которая казалась слишком плотной, почти осязаемой. За окном шёл дождь, его капли мягко ударяли по стеклу, создавая ритм, который будто бы напоминал сердцебиение. Андрей смотрел на стену напротив, пытаясь сосредоточиться на своих мыслях, но что-то отвлекало его.

Вначале он подумал, что это игра света: лампа на столе мерцала, создавая странные узоры на стенах. Но затем он заметил нечто большее. На побелённой поверхности стены начали появляться тонкие линии, словно невидимый художник водил кистью, оставляя следы. Линии складывались в символы — нечто похожее на древние руны или каллиграфию, но язык был ему незнаком. Андрей замер, чувствуя, как сердце ускоряет ритм.

Он подошёл ближе, чтобы рассмотреть письмена. Они были влажными, как будто кто-то только что написал их водой. Андрей протянул руку, чтобы прикоснуться к стене, но в тот же момент символы начали исчезать. Он моргнул, пытаясь убедиться, что не ошибается, но следы испарились, оставив лишь гладкую поверхность.

"Не может быть," — пробормотал он и отступил назад.

В голове звучали вопросы: что это было? Галлюцинация? Или что-то большее? Ему вспомнился сон о средневековой Франции, который повторялся каждую ночь. Может быть, всё это связано? Андрей взял блокнот и ручку, чтобы записать увиденное, но, как только он начал писать, буквы на бумаге начали странно искажаться, словно кто-то вмешивался в процесс.

Он отложил ручку и решил позвонить Кириллу, своему другу и психиатру. До работы психиатром Кирилл изучал историю, и написал монографию о культуре средних веков. Андрей с ном часто советовался в процессе написания книг, и в сложных ситуациях. Сейчас как раз был такой случай. Кирилл всегда был рационален, его взгляд на жизнь помогал Андрею справляться с тревогами. Через несколько минут Кирилл уже сидел в кресле напротив, внимательно слушая рассказ друга.

"Ты уверен, что эти письмена были реальными?" — спросил он, склонив голову набок, как будто изучал пациента.

"Да, я видел их своими глазами. Они были мокрыми, как будто написаны водой," — ответил Андрей, нервно теребя край рубашки.

Кирилл нахмурился и достал блокнот. "Это может быть связано с игрой разума, вызванной стрессом или переутомлением. Ты много работаешь, верно?"

Андрей кивнул, но чувствовал, что объяснение Кирилла недостаточно. Он не мог поверить, что всё это — лишь плод его воображения. Слишком многое происходило вокруг: странные сны, размытые силуэты в парке, и теперь эти исчезающие письмена.

"Я не думаю, что это только стресс," — возразил Андрей, стараясь звучать уверенно. "Это… это нечто другое. Ты же знаешь, я не склонен к галлюцинациям."

Кирилл вздохнул и встал. Он подошёл к стене, где Андрей видел письмена, и провёл рукой поверхности. Никаких следов. "Послушай, я не хочу ставить диагноз, но иногда мозг играет с нами странные игры. Возможно, это связано с твоими снами. Ты говорил мне о средневековой Франции, о библиотекаре. Может, твоё подсознание пытается обработать эти образы, создавая что-то новое."

Андрей молчал. Ему хотелось верить Кириллу, но что-то внутри подсказывало,