Скунс и Барсук. Невероятное сокровище - Эми Тимберлейк

столика. «Где он? Где же он?» Всё перевёрнуто вверх дном (отодвинуто, вытряхнуто, сложено и переложено). И тут Барсук слышит тот самый голос:

– Что-то потерял?

Барсук оборачивается и видит своего двоюродного брата, Ильку[1]. Тот стоит в дверях, а в лапе у него «Паучий глаз», Агат Барсука. И он небрежно подбрасывает его вверх… и снова ловит. Камень со шлепком приземляется в лапу Ильки. Бросок – шлёп. Бросок – шлёп. Сердце Барсука замирает с каждым броском, и (шлёп) снова начинает биться с каждым шлепком.

– Пожалуйста, верни его, – говорит Барсук, изо всех сил стараясь произнести это спокойно. И протягивает лапу.

Бросок – шлёп. Илька улыбается, кладёт камень в карман своей школьной курточки и поднимает бровь.

– Что упало, то пропало, – говорит он.

Тётушка Лула, любимая тётя Барсука, не поняла, почему Барсук так рано покинул Собрание Семейства Куньих.

– Тычтоуезжаешьиззакамня? Акакжетвоясемья?

«Илька!» – подумал Барсук.

(Или подумал, что подумал.)

– Что-что? – переспросил Скунс.

«Я что, сказал это вслух?»

– Ничего, ничего, – ответил Барсук.

Скунс прищурился.

– Ты, кажется, сказал «килька». Я бы не стал есть рыбу – тебя, например, я тоже не собираюсь есть.

У Барсука закружилась голова. Он подумал:

«А вот я кильку съел бы».

Скунс выжидательно молчал.

У Барсука мелькнула догадка, что от него ждут извинений перед всеми рыбами на свете. Он сменил тему:

– Ты же стучал? Ты что-то хотел?

– Ах, да! Совсем забыл! Финансовый вопрос! Мне нужны наличные, монеты, банкноты, – Скунс с надеждой посмотрел на Барсука. – Борзые не принимают маффины. Я пробовал.

– Деньги для борзых?

– Не просто для борзых. А для подписки на Воскресный Лай. С этим больше нельзя мириться. – Скунс кивнул, как будто вопрос был уже решён.

Барсук открыл было рот, чтобы возразить, но Скунс быстро продолжил:

– Каждое воскресенье я хожу в «Куриные книги» за «Воскресным Лаем», но не всё так просто! Однажды оказалось, что газеты в «Куриных книгах» уже разобрали! В другой раз мне досталась одна, но вкладки «Книжного Оборзения» там не было! Я искал и разложил всю газету на листы. «Лай» без вкладки про книги никуда не годится! «Книжное оборзение» – это самый лучший раздел! – Скунс смотрел на Барсука, нетерпеливо постукивая по полу лапой. – Выбора нет. Нам нужна подписка. – Он замолчал, а потом тихо добавил: – Не знаю, почему борзые не принимают маффины. Скунсняшки – лучшая плата. Это всем известно.

Барсук вздохнул и с тоской посмотрел на объект на камнестоле. Красные фенокристаллы заманчиво сверкали. Первый вопрос, камень или минерал, оставался без ответа! Он перешёл к делу:

– Сколько тебе нужно?

Скунс сказал.

Барсук с готовностью согласился.

– Я так рад, что это дело улажено, – сказал Скунс и улыбнулся Барсуку. – Тебе тоже понравится «Книжное Оборзение». Борзые пишут самые лучшие в мире рецензии на книги. Интересно, они так быстро узнают обо всех новинках благодаря длинным ногам? А может, острое зрение позволяет им высматривать самые лучшие книги? Загадка.

И Скунс – прыжок, скачок – оказался уже в дверях. Он подобрал с пола венчик и лопаточку.

– Тонкая и гибкая – куда более удобная, чем кажется, – сказал он, сгибая лопаточку, и сунул оба прибора в карманы фартука. – Мне нужно полить Ракетофель. Я говорил, как он отлично устроился в горшке на заднем крыльце? (Ракетофель был маленькой картофелиной, однажды вылетевшей из миски на волю. Скунс и Барсук посадили его в горшок.) Ответа Скунс не ждал. Он посмотрел на Барсука:

– Обед в полдень. Ровно в полдень. – И, не добавив больше ни слова, Скунс ускакал прочь.

В животе у Барсука заурчало. Часы показывали 11.08 – до обеда оставалось пятьдесят две минуты.

«Важная Камнеработа!» – строго сказал себе Барсук. Он направился к камнестолу и взял неопознанный объект.

– Камень или Минерал?

Он покрутил объект в лапах и повторил уже громче:

– Минерал или Камень? Камень? Минерал?

А потом подбросил объект в воздух.

Он взлетел.

Он упал.

Он приземлился прямо в лапу Барсука.

– Камень! – прокричал Барсук.

Глава вторая

«Обед?» Барсук немного помялся и просунул голову в двери кухни.

Скунс стоял у плиты, и карман его фартука был набит конвертами. Вытяжка гудела. На конфорках плиты шкворчали две сковородки и бурлила кастрюля. Похоже, Скунс одновременно готовил обед и разбирал почту Соединённого Пеликанства. Барсук увидел, как Скунс одной лапой достаёт из кармана фартука запечатанный конверт, а другой потряхивает сковородкой, полной грецких орехов. Тыгыдык-тыгыдык-тыгыдык. Скунс взглянул на конверт.

– Спам, – пробормотал он и движением метателя дисков швырнул конверт на стойку.

– Ко!

Барсук повернулся и увидел, как курочка породы Ко-Шамо изучает неоткрытый конверт (левым глазом, правым глазом и снова левым). Ещё две курочки (Китайская шёлковая и Орловская) дремали рядышком, уткнувшись клювом под крылья. Ко Шамо резко пихнула конверт лапкой, потом встопорщилась и успокоилась. Барсук оглядел кухню. «Маленькой Рыжей