флэшбэк - flashback - Александр Лонс

— Итак, Пол, — недовольным тоном обратился ко мне Шеф, с силой и глубоко воткнув в пластиковую ручку кресла острие своего игрушечного кинжала, — твой отдел существует уже год, а никаких заметных результатов я что-то не наблюдаю. Может, объяснишь?

Старик отвел вбок сжатый кулак со стилетом, и раскрыл ладонь. Глубоко воткнутый в черный подлокотник клинок завибрировал и загудел, постепенно затихая. Интересно, почему Шеф не омолаживает кожу? Руководитель такого уровня вполне может себе это позволить. Я молчал, не имея понятия, что мне ответить, и как правильнее себя вести. Такой оценкой своей работы я был удивлен и глубоко оскорблен. Шокирован, если так можно выразиться. Вообще-то пока я сюда шел, то надеялся на более лестный отзыв со стороны своего начальника, даже — чем черт не шутит — на поощрение или награду. Мне было чем гордиться за последний год: сделано много, результаты впечатляли, и за проделанную работу я испытывал даже что-то вроде гордости.

— Ну? Я, кажется, задал конкретный вопрос? — недовольно пробурчал Старик.

— Извините меня босс, но это не совсем так, — сказал я, стараясь прояснить ситуацию и пытаясь говорить увещевательнее. Если честно, то я никак не рассчитывал на столь мощный и неинтеллигентный разнос. — Мы же раскрыли несколько крупных, опасных и запутанных дел, отыскали самого Хашими Азизона, установили каналы доставки, нашли всех распространителей и раскопали место производства…

— Стоп! — Шеф звонко хлопнул ладонью по ручке кресла, и упокоившийся было стилет опять начал дрожать, — это все я прекрасно знаю и помню. Но! Ты не забывай, что ничего такого уж экстраординарного вы там не сделали. Все эти задачки вполне решаемы традиционными методами, без этих твоих ходячих покойников. Даже полиция…

— Но сроки, босс! Обычными методами мы бы копались неопределенно долго. А уж полиция… сами знаете. Зря вы так.

— Да ты выслушай сначала! — Шеф щелкнул по ручке стилета, и тот снова сердито завибрировал. — Даже полиция могла бы справиться, если бы там не остались одни только ослы. И не возражай мне, не надо! Я дал тебе возможность самому сформировать отдел из кого ты захочешь, и отформатировать по той схеме, по какой ты считаешь нужным. Под мою личную ответственность, как ты помнишь! Ты и полковника получил под эту должность! Как тебе погоны? Не давят? Я тебе помогал собирать твоих… этих… все бумаги подписывал! И звонил сам кому надо, если необходимо было! И где..? Ты мне что обещал? А?

— Но босс, мы же довольно эффективно решили целый ряд задач, и работали… — я начал оправдываться, как нерадивый школьник, проспавший выпускной экзамен. Нет, сегодня точно не мой день.

— Работали! — перебил меня мой начальник, — вот что, парень. Первого сентября я должен положить на стол Президенту отчет о работе всей нашей службы за истекшие двенадцать месяцев. Кроме всего, что мы и так прекрасно знаем, нужно нечто такое, что можно было бы провернуть только с помощью этих твоих зомби. Понял, да? Нужно дело, от которого у нашего Хозяина глаза бы загорелись, дабы дал денег и перестал изводить нас своими вечными контролями и проверками. Я понятно выражаю мысль, или как?

— Да, босс, я согласен с вами, — расстроено сказал я. — Но разве нельзя использовать дело того же Азизона? Следствие уже закончено, а главное — дело-то своеобразное, крупное, и там без моих ребят вообще ничего не получилось бы.

— Это мы с тобой знаем, что ничего бы не получилось, — Шеф по-стариковски крякнул, и без видимых усилий, двумя пальцами выдернул из подлокотника свой кинжальчик. Похоже, он немного успокоился. — А Хозяин не знает, и знать такие подробности не должен. Вникать во всякие тонкости ему будет некогда… да и неинтересно. И потом — дело Азизона — хоть и крупное, но секретное, нулевого уровня, и секретность не будет снята еще лет десять, если ничего особенного не случится. К Хозяину это конечно не относится, но — сам знаешь… А нам сейчас надо нечто громкое и яркое, чтоб надолго запомнилось и чтобы только твои мертвяки могли помочь. И чтобы прессе можно было бы безбоязненно материальчик после скинуть, в препарированном виде, разумеется. Как старый оперативник я бы посоветовал вот что… строго между нами, конечно… Так вот… Возьми в полиции любое дело… вернее — не любое, а перспективное. Скандальное что-нибудь, с именитыми трупами, с обилием секса и насилия, с таким развратом, чтобы у всех уши в темноте светились. Чем больше порнографии, тем лучше! Можно что-нибудь связанное с Темным Городом, это сейчас тоже очень модно. Придай делу яркость и блеск, а потом проверни через свой отдел. Или наоборот — сначала проверни, а потом придай, я тебя учить не буду, сам сориентируешься, не маленький. Обязательно позаботься об эффектных материалах и броских достоверных документах, дабы не совестно было Хозяину на стол положить. Времени тебе на все про все — до августа. Не справишься — пеняй на себя, я прикрывать не буду — твой отдел у меня уже в печенках сидит и по ночам снится. Если у тебя ничего не получится, то отдел закроем к чертям собачьим, пару звездочек с тебя снимем, и ты обратно пойдешь к Князеву. И кадры твои тоже по местам рассуем, где они там числятся. Вопросы есть? Нет?

Шеф поднялся, царственным жестом разрешив мне сидеть, вышел из-за стола и начал прохаживаться по кабинету. Наш босс был высокого роста, в простой черной рубашке, в таких же брюках, заправленных в высокие кожаные ботинки на обычной шнуровке. Широкий ремень явно натуральной крокодиловой кожи на узкой талии еще больше подчеркивал стройность его фигуры.

Несколько раз Старик молча прошелся по своему кабинету, а я внимательно следил глазами за директором. Шефский кабинет представлял собой обыкновенную, не очень-то большую комнату. Личный кабинет директора — святая святых нашей фирмы. Я тут бывал и раньше, и всегда это помещение угнетало сочетанием спартанской скромности с изысканной утонченностью обстановки. Подавляло интерьером, мебелью, дизайном, всем. Мебель у Шефа — особая статья расхода в нашей конторе. Существует неписаное правило: обстановка всех директорских кабинетов должна отличаться от общего оформления всех остальных кабинетов и офисов Службы. Даже если сам Шеф иногда играл в демократию и старался подчеркивать идею равенства и братства. Это старая традиция, уходящая корнями в бесконечность прошлого, и у нас ее старались соблюдать. Кресло Шефа должно говорить всем своим видом — «Я не просто кресло, я — кресло Шефа!», ведь кресло директора — это почти трон. Всем должно быть ясно с первого взгляда. Каждому сюда входящему. Словом, в кабинете ничего избыточного, но все изысканно и утонченно.