Союз Преданных (СИ) - Саша Урбан

неопытный и вспыльчивый молодой человек получил в свои руки княжество с самыми большими запасами руд на всем континенте. Ему хотели быстренько подложить более подкованную в вопросах дипломатии принцессу, но и тут надежды правителей (даже старого князя) не оправдались. Вместо того, чтобы начать свое правление с какого-нибудь дурацкого закона или фестиваля, Ладвиг собрал дружину и направился в соседнее северное княжество Норпешт, чтобы отбить похищенную у него невесту, Элизабетту, у князя Фредерика. Невесту он тогда разукрал и месяц скрывался с нею в убежище в горах, пока его не настиг Фредерик со всей своей ратью. Похищенная невеста была возвращена мужу, по собственным признаниям Ладвиг к ней даже не прикасался, а молодой князь был захвачен в плен. Изначально Фредерик вовсе не хотел его выпускать и клялся сгноить заживо, но спустя два года все же согласился принять от старого князя щедрую компенсацию и выпустил Ладвига. В Бернберг юноша вернулся заматеревшим, мнительным и обросшим сомнительными связями. Старый князь не дожил одного дня до прибытия сына, и Ладвига сразу встретили как нового правителя, пусть и без особого энтузиазма, но его это несильно беспокоило. Только все понадеялись, что год в плену научил князя сдержанности и осмотрительности, как он в тот же день закрыл все границы, прекратил добычу руд из Бернбергских шахт, распустил Совет Кланов и со словами: «Возитесь, как хотите», прекратил все внешние отношения и закрыл границы, в том числе и для южан. На этом летопись Бернберга и других северных княжеств для многочисленных соседей закончилась, о государстве не говорили, из него не получали вестей — только информацию о периодически пропадавших без вести отрядах разведчиков. Опасный край, непредсказуемый князь и сомнительные шансы на успех — в этом сочетании была вся жизнь Доминики.

Она наполнила ванну и блаженно опустилась в воду. «В конце концов, все идет неплохо, хоть и далеко от сказки про принцесс», — подмигнула она своему отражению. В сказаниях князья, что подбирали прекрасных дев в лесу, были исключительно щедры и тут же одаривали загадочную первую встречную вечерними платьями, туфлями и фамильными украшениями в придачу, посылали служанок, чтоб те помогли искупаться и заплести волосы. В покоях, что Ладвиг отвел своей непрошеной гостье, все как бы намекало, насколько ей тут не место. Доминика нашла для себя только кусок мыла, мочалку и полотенце. Что называется, «и на том спасибо». Пока вода не остыла, девушка вымывала из волос дорожную пыль, то и дело сверяясь с отражением в зеркале.

Оттуда на нее смотрела молодая, двадцати лет от роду, девушка среднего роста. Недостаточно полнотелая, чтобы гарантировать рождение здоровых наследников в первый же год после свадьбы, но вполне наделенная прелестями, которые можно было упаковать в глубокое декольте и подчеркнуть корсетом. У нее была смуглая кожа, как у всех южанок, светло-карие глаза и каштановые волосы. По мнению людей, считающих себя наделенными вкусом, Доминика была «типичной», но вот лицом она не вышла — мол, ее физиономия лучше смотрелась бы на мужской голове, а все дело в волевой челюсти и широких бровях. При этом у принцессы были пухлые чувственные губы, аккуратный нос и густые темные ресницы. Возможно, все портила вечно недовольная гримаса и скверный характер. Доминика никогда не считала это недостатком, вот и теперь она решила не пытаться изображать бедную родственницу дольше, чем следует. В конце концов, она на севере, а этот край беспощаден к слабакам и лжецам.

Окончив банные процедуры, принцесса оделась, потуже затянула пояс платья, ослабила ворот, приоткрывая плечи, взяла в руки подсвечник и покинула комнату.

Холодные коридоры не освещались, поэтому в темноте замок, о котором чуть ли не легенды слагали, больше напоминал место из страшной сказки. Даже картины на стенах приобретали зловещий вид, хотя при более близком рассмотрении оказывалось, что на них изображены миловидные златокудрые дети в нежных объятьях пышногрудых женщин. Доминика никогда не видела столько изображений людей. Она двигалась вслед за отзвуками разговоров и музыки. То и дело по коридорам прокатывались взрывы хохота, и от каждого звука напряжение в руках и спине девушки постепенно отступало.

За очередным поворотом она увидела пятно света, падавшее на пол из приоткрытой двери. Доминика толкнула тяжелую створку и оказалась в светлом зале с высокими потолками и нагромождением доспехов вдоль стен. Посередине зала стоял стол, выпиленный из целого ствола дерева и уставленный различными блюдами. Вот только гостей, которые могли бы этим насладиться, почти не было, только за дальним концом стола кипел разговор. Там сидели двое — Куно, свежий и бодрый, как всегда безобразно-идеальный, словно последний месяц он провел, отдыхая на пляже, и мужчина в охотничьем костюме. Не нужно было гадать, чтобы узнать в нем хозяина замка. Как его и описывали, Ладвиг был ростом выше среднего, с острыми чертами лица, светлые волосы на висках были сбриты, тонкий нос и чуть нахмуренные брови выдавали недоверчивость. Но в целом его можно было бы назвать привлекательным, по крайней мере для Доминики, если бы он не смерил ее цепким взглядом, а после этого повернулся обратно к чародею.

— Покажи еще раз этот свой фокус, — сказал он.

— Конечно, — закивал чародей, тряся длинными золотистыми волосами. — Но сперва позвольте представить вам, и всем присутствующим, прекрасную и несравненную принцессу Доминику, наследную принцессу Ост-Гаэля и мою спасительницу.

Это было произнесено так помпезно, что присутствующие, все, кроме Ладвига, не удержались от хиленьких аплодисментов.

— Та самая принцесса-бастардка из башни? — раздался голос позади. Доминика обернулась и уткнулась носом в крепкую широкую грудь. Чтобы увидеть лицо говорящего, ей пришлось запрокинуть голову и даже привстать на носочки. На нее оценивающе смотрел рыжеволосый мужчина — почти великан — по его плечам раскинулся пламень длинных огненных кудрей, полноватые губы выглядывали из зарослей ярко-рыжей щетины. Он был настолько рыжим, что у Доминики зарябило в глазах. А еще, видимо, из-за роста на него не находилось достаточно одежды, поэтому мужчина был одет только в рубашку, и обмотанный вокруг бедер кусок клетчатой ткани, закрепленной брошью.

— Она самая, — подтвердила девушка.

— Добро пожаловать, твое высочество, — наконец сказал Ладвиг. — Эдвин, ты вовремя. Нашей гостье как раз нужен стул.

Великан кивнул. В каждой руке у него было по тяжеленному дубовому стулу. Он кивнул девушке в сторону Ладвига и водрузил стул под правую руку князя, напротив Куно. Доминика кожей чувствовала внимательные взгляды, князь рассматривал ее, даже не скрывая довольной ухмылки.

— Твой чародей много о тебе рассказывал, принцесса, — сказал он. — Угощайся, чем хочешь, все что есть на столе, в