Я не верю судьбе - Владимир Высоцкий

1971

Черные бушлаты

Евпаторийскому десанту

За нашей, спиною   остались     паденья,       закаты, —Ну хоть бы ничтожный,   ну хоть бы     невидимый       взлет!

Мне хочется верить,   что черные     наши       бушлатыДадут мне возможность   сегодня     увидеть       восход.

Сегодня на людях   сказали:     «Умрите       геройски!»Попробуем, ладно,   увидим,     какой       оборот…

Я только подумал,   чужие     куря       папироски:Тут — кто как умеет,   мне важно —     увидеть      =восход.

Особая рота —   особый     почет       для сапера.Не прыгайте с финкой   нá спину   ==мою       из ветвей, —Напрасно стараться —   я и     с перерезанным       горломСегодня увижу   восход     до развязки       своей!

Прошли по тылам мы,   держась,     чтоб не резать       их — сонных, —И вдруг я заметил,   когда     прокусили       проход:

Еще несмышленый,   зеленый,     но чуткий       подсолнух

Уже повернулся   верхушкой     своей       на восход.

За нашей спиною   в шесть тридцать     остались —       я знаю —

Не только паденья,   закаты,     но — взлет       и восход.

Два провода голых,   зубами     скрипя,       зачищаю.

Восхода не видел,   но понял:     вот-вот       и взойдет!

Уходит обратно   на нас     поредевшая       рота.

Что было — не важно,   а важен     лишь взорванный       форт.

Мне хочется верить,   что грубая     наша       работаВам дарит возможность   беспошлинно     видеть       восход!

1972

Песня о звездах

Мне этот бой не забыть нипочем —Смертью пропитан воздух, —А с небосклона бесшумным дождемПадали звезды.

Снова упала — и я загадал:Выйти живым из боя, —Так свою жизнь я поспешно связалС глупой звездою.

Я уж решил: миновала бедаИ удалось отвертеться, —С неба свалилась шальная звезда —Прямо под сердце.

Нам говорили: «Нужна высота!»И «Не жалеть патроны!»…Вон покатилась вторая звезда —Вам на погоны.

Звезд этих в небе — как рыбы в прудах,Хватит на всех с лихвою.Если б не насмерть, ходил бы тогдаТоже — Героем.

Я бы Звезду эту сыну отдал,Просто — на память…В небе висит, пропадает звезда —Некуда падать.

1964

Песня о земле

Кто сказал: «Все сгорело дотла,Больше в землю не бросите семя!»?Кто сказал, что Земля умерла?Нет, она затаилась на время!

Материнства не взять у Земли,Не отнять, как не вычерпать моря.Кто поверил, что Землю сожгли?Нет, она почернела от горя.

Как разрезы, траншеи легли,И воронки — как раны зияют.Обнаженные нервы ЗемлиНеземное страдание знают.

Она вынесет все, переждет, —Не записывай Землю в калеки!Кто сказал, что Земля не поет,Что она замолчала навеки?!

Нет! Звенит она, стоны глуша,Изо всех своих ран, из отдушин,Ведь Земля — это наша душа, —Сапогами не вытоптать душу!

Кто поверил, что Землю сожгли?!Нет, она затаилась на время…

1969

Сыновья уходят в бой

Сегодня не слышно биенья сердец —Оно для аллей и беседок.Я падаю, грудью хватая свинец,Подумать успев напоследок:

   «На этот раз мне не вернуться,   Я ухожу — придет другой».   Мы не успели оглянуться —   А сыновья уходят в бой!

Вот кто-то, решив: после нас — хоть потоп,Как в пропасть шагнул из окопа.А я для того свой покинул окоп,Чтоб не было вовсе потопа.

   Сейчас глаза мои сомкнутся,   Я крепко обнимусь с землей.   Мы не успели оглянуться —   А сыновья уходят в бой!

Кто сменит меня, кто в атаку пойдет?Кто выйдет к заветному мосту?И мне захотелось — пусть будет вон тот,Одетый во все не по росту.

   Я успеваю улыбнуться,   Я видел, кто придет за мной.   Мы не успели оглянуться —   А сыновья уходят в бой!

Разрывы глушили биенье сердец,Мое же — мне громко стучало,Что все же конец мой — еще не конец:Конец — это чье-то начало.

   Сейчас глаза мои сомкнутся,   Я крепко обнимусь с землей.   Мы не успели оглянуться —   А сыновья уходят в бой!

1969

Жил я с матерью и батей

Серебряные струны

У меня гитара есть — расступитесь, стены!Век свободы не видать из-за злой фортуны!Перережьте горло мне, перережьте вены —Только не порвите серебряные струны!

Я зароюсь в землю, сгину в одночасье —Кто бы заступился за мой возраст юный!Влезли ко мне в душу, рвут ее на части —Только б не порвали серебряные струны!

Но гитару унесли, с нею — и свободу, —Упирался я, кричал: «Сволочи, паскуды!Вы втопчите меня в грязь, бросьте меня в водуТолько не порвите серебряные струны!»

Что же это, братцы! Не видать мне, что ли,Ни денечков светлых, ни ночей безлунных?!Загубили душу мне, отобрали волю, —А теперь порвали серебряные струны…

1962

Тот, кто раньше с нею был

В тот вечер я не пил, не пел —Я на нее вовсю глядел,Как смотрят дети, как смотрят дети.Но тот, кто раньше с нею был,Сказал мне, чтоб я уходил,Сказал мне, чтоб я уходил,Что мне не светит.

И тот, кто раньше с нею был, —Он мне грубил, он мне грозил.А я все помню — я был не пьяный.Когда ж я уходить решил,Она сказала: «Не спеши!»Она сказала: «Не спеши,Ведь слишком рано!»

Но тот, кто раньше с нею был,Меня, как видно, не забыл, —И как-то в осень, и как-то в осень —Иду с дружком, гляжу — стоят, —Они стояли молча в ряд,Они стояли молча в рядИх было восемь.

Со мною — нож, решил я: что ж,Меня так просто не возьмешь, —Держитесь, гады! Держитесь, гады!К чему задаром пропадать,Ударил первым я тогда,Ударил первым я тогда —Так было надо.

Но тот, кто раньше с нею был, —Он эту кашу заварилВполне серьезно, вполне серьезно.Мне кто-то на плечи повис, —Валюха крикнул: «Берегись!»Валюха крикнул: «Берегись!» —Но было поздно.

За восемь бед — один ответ.В тюрьме есть тоже лазарет, —Я там валялся, я там валялся.Врач резал вдоль и поперек,Он мне сказал: «Держись, браток!»Он мне сказал: «Держись, браток!» —И я держался.

Разлука мигом пронеслась,Она меня не дождалась,Но я прощаю, ее — прощаю.Ее, как водится, простил,Того ж, кто раньше с нею был,Того, кто раньше с нею был, —Не извиняю.

Ее, конечно, я простил,Того ж, кто раньше с нею был,Того, кто раньше с нею был, —Я повстречаю!

1962