Доказательство любви - Кортни Милан

Дженни безжалостно подняла бровь.

– Я ожидала вас обоих. – Поскольку Нед все еще колебался, она вздохнула. – Нед, мои советы когда-либо причиняли тебе неприятности?

Увещевания Дженни возымели свое действие. Нед задержал дыхание и осторожно просунул руку в мешок, скривив губы от отвращения. Выражение его лица быстро менялось, переходя от тошнотворного ужаса к смущению. Отбросив колебания, он решительно схватил что-то рукой. Недовольно покачав головой, он вытянул руку и разжал кулак.

На мгновение оба мужчины застыли, уставившись на предмет всеобщего внимания. Он был очень яркий. Он был круглый. Это был…

– Апельсин? – Лорд Блейкли недоуменно потер лоб. – Не совсем то, что я ожидал. – Он сделал еще одну запись.

– Мы живем в просвещенные времена, – пробормотала Дженни. – Теперь вы знаете, что делать. Приступайте. Распотрошите его.

Нед повертел фрукт в руках.

– Никогда не думал, что в апельсинах есть потроха.

Дженни оставила это замечание без ответа.

Лорд Блейкли выудил из сюртука изящную коробочку и достал оттуда блестящий серебряный перочинный нож. Его лезвие покрывала гравировка с изображением лавровых листьев. А что еще можно ожидать, ведь даже нож свидетельствовал о благородном происхождении его владельца. Его сиятельство, без сомнений, избрал этот рисунок, чтобы еще раз подчеркнуть, сколь высокое положение занимает он на социальной лестнице. Маркиз вытащил орудие из ножен с такими же формальностями, будто собирался поупражняться на шпагах.

Нед благоразумно последовал его примеру. Он положил жертвенный цитрус перед собой на стол и одним осторожным движением рассек его. Юноша глубоко пронзил апельсин и, твердо держа в руках нож, начал кромсать его на мелкие кусочки. В какой-то момент Дженни поймала себя на мысли, что она сожалеет о напрасно потраченном времени на послеобеденную уборку стола, поскольку все вокруг оказалось испачканным брызгами сока и мякотью апельсина.

– Достаточно. – Она потянулась вперед и задержала рукой следующий удар. – Он уже мертв, – серьезно объяснила предсказательница.

Нед отдернул руку и кивнул. Лорд Блейкли забрал нож и аккуратно протер его носовым платком.

Дженни задумчиво взглянула на «тело». Это был апельсин. Некогда он был весьма сочным, и придется потратить немало времени, чтобы привести все в порядок. Самое главное, у нее появилась возможность присесть и подумать, чего бы сказать такого мистического и таинственного, право дело, единственное оправдание всего этого абсолютно бесполезного упражнения.

Лорд Блейкли требует деталей. Однако в профессии Дженни детали всегда являлись врагами.

– Что же вы видите? – спросил Нед взволнованным голосом.

– Я вижу… я вижу… слона.

– Слона, – повторил лорд Блейкли, записывая ее слова. – Надеюсь, ваше предсказание этим не исчерпывается, если, конечно, мой дорогой Нед, ты не планируешь жениться на Genus Loxodonta[2].

Нед моргнул:

– Локсо что?

– Относящейся к толстокожим.

Дженни проигнорировала этот обмен репликами.

– Нед, у меня возникли некоторые сложности с созданием мысленного образа леди, на которой вы должны жениться. Скажите мне, пожалуйста, каков ваш идеал женщины?

– О, она в точности такая же, как вы, – проговорил Нед, не испытывая ни малейшего сомнения, – только чуть моложе.

Дженни недоуменно сглотнула.

– Что вы имеете в виду? Она умная? Остроумная?

Нед в затруднении почесал подбородок.

– Нет, я имею в виду, она должна быть надежная и честная.

Мгновенно таинственная улыбка испарилась с лица Дженни, и она уставилась на него, не в силах прийти в себя от смятения и ужаса, буквально сразивших ее. Если это пример того, как Нед оценивает людские характеры, то он женится в лучшем случае на уличной воровке.

Рука лорда Блейкли замерла над его записями. Бесспорно, его мнение на этот счет полностью совпадало с мнением Дженни.

– Что? – возмущенно произнес Нед. – Почему это вы оба так уставились на меня?

– Я, – заговорил наконец лорд Блейкли, – это я – надежный. А она, она…

– Вы, – внезапно перейдя на вы, резко возразил Нед, – вы – холодный и расчетливый. Я знаю мадам Эсмеральду уже целых два года. И за это время она стала для меня семьей, семьей в настоящем смысле этого слова, более чем кто-либо еще. Поэтому будьте добры больше не говорить о ней в таком тоне.

Взгляд Дженни затуманился, а голова поплыла. У нее никогда не было возможности почувствовать, узнать, что такое семья. Все, что она помнила, – так это незабвенный пансион, обучение в котором было оплачено неизвестным благодетелем. Будучи еще совсем маленькой девочкой, Дженни Кибл осознала, что она одна против всего мира. Это и привело ее к занятию такой профессией – твердая уверенность в том, что ей никто и никогда не поможет, а лишь обманет и погубит. Единственным и «честным» выходом представлялось ей лгать всем в ответ.

Однако слова Неда пробудили в ней затаенную тоску, страстное желание несбыточного. Семья представилась ей полной противоположностью той одинокой жизни, которую вела она, жизни, где даже друзья достаются обманом и фальшью.

Но Нед еще не закончил гневную отповедь кузену:

– Ты смотришь на меня как на подобие инструмента, орудия, которым можно воспользоваться, когда тебе удобно. Довольно, я устал от этого. Найди себе жену. Роди своих наследников. Я больше не могу служить для удовлетворения твоих эгоистичных интересов.

Дженни смахнула слезы и снова взглянула на Неда. Его знакомые юные черты стали твердыми как гранит. Она понимала, конечно, что, несмотря на всю эту браваду, он боится старшего брата. Однако мальчик победил свой страх и повел себя как мужчина. Ради нее.

Она не была семьей Неда. Она не была даже его настоящим другом. Невзирая на все, что произошло между ними, она по-прежнему оставалась мошенницей, вытягивающей из него фунты в обмен на фальшивые банальности. А теперь он просит ее еще об одной порции лжи.

Хорошо. Дженни отбросила бесполезные сожаления. Если обман – это все, что у нее есть, она воспользуется им. Однако она спасала жизнь Неда вовсе не ради удобства его высокопоставленного кузена.

Лорд Блейкли негодовал. Едва сдерживаемая ярость, надменное и холодное выражение плотно сомкнутых губ свидетельствовали о том, что для него Нед был всего лишь вещью. Его сиятельство, лорд Блейкли, полагал, что своим интеллектом и происхождением превосходит любого, находящегося в этой комнате, и он заставит их жалкие умишки признать этот несомненный факт.

Значит, он считает себя неизмеримо выше своего двоюродного брата? Хорошо, маркиз пожалеет, что он вообще завел речь о подробностях.