Звёзды за спиной Юны - Анна Владиславовна Михалевская

Ребёнок, не получив угощение, снова заходится плачем.

— Его надо успокоить, поэтому я это и делаю, — она пожимает плечами, вытаскивает из-за спины мальчика новый леденец и суёт в детскую ладошку.

— Я не спрашиваю «почему», я спрашиваю «как»?

В эту минуту Кайл уверен, что ненавидит девушку. Она разрушает его мир!

— Не знаю.

Девушка снова пожимает плечами. Поднимается с колен, отряхивает платье.

— Хочешь, покажу?

Кайл качает головой. Он достаточно видел, он ждёт объяснений.

— Не бойся, — говорит девушка, — это всё равно, что сделать из одного прозрачного луча много разноцветных.

Конечно же, он не боится. Но…

Девушка гладит воздух, будто перебирает отрезы тканей в лавке. А потом вдруг находит нужный и отводит руку, открывая несуществующую штору. Кайл видит за её спиной ночное небо и светящиеся шары звёзд — слишком близкие, чтобы быть настоящими.

Он смеётся, он понял фокус. Это лишь искусное полотно, ловко спрятанное до поры до времени в длинном рукаве платья. Кайл шагает вперёд, желая схватить полотно, и проваливается в бездну…

Он тяжело поднялся, снял с огородного чучела коричневую шляпу, нахлобучил на голову.

Интересно, подумал Кайл, почему Юна его ни разу не превратила в пугало?

* * *

Тишина угнетала. Без привычного клёкота тарлай становилось жутко.

Кайл возвращался той же дорогой и не узнавал её. Пшеница выцвела, посерела, стебли пригнулись к земле. Почва на глазах высыхала, шла трещинами, низкорослые деревья раскалывались надвое, словно под ударами гиганта-дровосека, обычно чистое небо заволакивало тучами цвета сажи.

Он ускорил шаг.

Любому действию всегда есть равное противодействие, напомнил себе Кайл. Когда-то он с пеной у рта доказывал этот постулат профессорам старой школы, а столкнувшись с необъяснимым, предпочёл забыть всё. Жизнь. Науку. Себя.

Кайл задохнулся пониманием, побежал. Баланс сил не может быть нарушен, если этот мир умирает, значит, дрогнула вся ось.

С Юной случилась беда!

Перепрыгивая через трещины, уворачиваясь от падающих деревьев, помятый крупным градом, Кайл добежал до оврага. Даже не пытаясь отыскать тропинку, кубарем скатился на дно, ухватился за шершавую перекладину лестницы и, ломая ногти, заскользил вниз…

Брезжил рассвет. Хижину Юны плотным кольцом окружала толпа. Кто держал на изготовку вилы, кто — мотыги, кто мял в руках верёвки. Женщины, мужчины, дети кричали, улюлюкали, скалились. В глазах — страх и ненависть. Парень впереди победоносно потрясал палкой с заточенным концом. Острие было окрашено алым.

Юна сидела, опёршись спиной о поленницу, точно как сам Кайл час назад. Глаза закрыты, руки прижаты к боку. Кайл подбежал к Юне, наклонился. Крылья носа девушки чуть вздрогнули, складка на лбу разгладилась.

Он осторожно коснулся её плеча:

— Они скоро будут здесь, нам надо уходить.

Бесполезный, глупый совет.

— Это должно было произойти. Лучше бы ты не возвращался.

Голос Юны стал бесцветным и тихим.

— Юна! — Кайл сорвался на крик. — Ты вытащила меня из бездны, ты спасла не одного человека, ты оживила какую-то кошолапку, будь она проклята! Открой дверь, и мы уйдём, куда скажешь!

Она слабо улыбнулась.

— В любом мире это повторится. Люди не очень-то меня любят, — Юна махнула в сторону беснующейся толпы. — Да и сил нет, мне и обычной двери не открыть.

Кайл взял её на руки, отнёс в дом. Сел на скамью, крепко прижал девушку к себе. В кои-то веки пропасть между ними сжалась, Юнина душа на миг обнажилась для Кайла.

Сколько у них времени до того, как толпа осмелеет и снесёт старый забор перед хижиной? Четверть часа, меньше?

Сейчас, когда Юна слаба, Кайл должен решать за двоих, как это делала она, вытаскивая его из бездны. Но он не волшебник, он учёный. «А тебе не жаль, когда что-то гибнет?» — вспомнились слова Юны. «Жаль. Очень жаль!» — захлебнулся отчаянием Кайл. Но, проклятье, он не умеет оживлять. И до сих пор не верит, что это происходит наяву. Всё кажется — вот-вот проснётся от кошмара в своей кровати.

За дверью раздался победный возглас — это пал забор. Сейчас толпа начнет испытывать на прочность дверь хижины.

Кайл встал, осторожно положил Юну на скамью.

Она умирает, и вслед за ней тают миры, которые она отыскала или придумала сама. Бежать некуда, даже если у него получится открыть дверь…

Но ведь Юна не могла возникнуть из воздуха. И она должна вернуться туда, откуда пришла.

Он коснулся щеки девушки, длинные ресницы дрогнули.

— Юна, где твой дом?

— Помнишь звёзды? Ты ещё подумал, что это холст… Но ты не сможешь…

Кайл не нашёлся с ответом.

Куда угодно, только не в бездну! Даже ради Юны. Люди не способны летать между звёздами. Им нужен воздух, движущая сила. То был сон, морок. Он не мог оказаться в звёздном небе и остаться в живых. Кайл просто потерял сознание, сильно ушибся, на время забыл прошлое. Не было никаких звёзд и полётов. Юна — мастер миражей и только.

Он беспокойно зашагал по хижине. Девушка тихонько вздохнула, закрыла глаза. Лицо покрыла мертвенная бледность.

Но кошолапка ожила. Люди выздоравливали. Дети находились. Это тоже мираж? Он сам гулял по её мирам, ловил тарлай, продавал их.

Кайл зажмурился.

Что он делает? Зачем оправдывает свой страх и зависть? Он потратил десятилетия, пытаясь понять природу, её законы. Но лишь узнавал буквы. А Юна играючи превращала буквы в новые миры. Нанизывала их на одну ось — саму себя. И если её любили, девушка оживляла королевские парки и волшебные пруды, а чья-то ненависть добавляла в её огород новое пугало и жухлую траву. Сегодня именно его недоверие лишило Юну сил, оставило на растерзание соседей. Действие всегда равнялось противодействию.

Кайл до сих пор не знал наверняка, кто Юна на самом деле. Ворожея, ангел, падшая звезда? Это не имело значения. Он её любит. Любой. Непонятной, далёкой, недостижимой. В конце концов, девушка спасла его, и он будет негодяем, если не отдаст долг.

Кайл осторожно подхватил Юну, стараясь не задеть раненый бок. Закрыл глаза. «Это всё равно, что сделать из одного прозрачного луча много разноцветных» — вспомнилось незатейливое объяснение Юны.

Он представил белый свет над их головами, вспышка ударила по опущенным векам, ослепила. И тогда Кайл начал различать цвета. Алый, изумрудный, синий — потоки свивались, закручивались, рождали жёлтый одуванчиковый, оранжевый цвет зари, лиловый. С закрытыми глазами он увидел, как зажглись разноцветьем чёрно-белые волосы Юны. Почувствовал, как она вздрогнула, очнувшись.

Треснула под натиском обезумевших соседей дверь. Чья-то палка опустилась на спину Кайлу, и он, не думая и не выбирая более, прыгнул в лиловый поток, как