Уйти до рассвета - Лилиан Пик

Это вывело ее из столбняка, придало сил и вернуло весь ее прежний боевой дух. Она сказала ледяным тоном:

— Мистер Ланг, вместо того, чтобы делать скоропалительные выводы, как недобросовестный врач, что еще хуже, по телефону, могу я предложить вам провести со мной личное собеседование, которое позволит вам лучше судить обо мне? Зачем позволять посредникам принимать за вас решение, не лучше ли составить обо мне свое мнение?

Прикрыв рукой трубку, чтобы не были слышны испуганные восклицания дамы за столом, она слушала долгое тяжелое молчание. Потом ей это надоело и она, не желая смириться перед этим надменным грубияном, сказала в молчащую трубку:

— Насколько я знаю, домработницы у вас не задерживаются. Кажется, я начинаю понимать, в чем дело. Так вот, мистер Ланг, даже если бы вы захотели взять меня на работу, я бы к вам не пошла ни за какие деньги! — И брякнула трубку на аппарат, все лицо ее пылало от гнева и победного ликования, однако оно побледнело, когда она поняла, что только что сама лишила себя места, которого так хотела добиться.

— Я вам говорила, мисс Пейтон, — заметила дама, — он нелегкий человек. — Она слабо улыбнулась. — Хотя вы ему и слова не дали сказать! Все… э-э… зависит от того, насколько вы на самом деле нуждаетесь в этой работе. Так что смотрите сами, пойдете ли вы к нему работать или нет, хотя, должна признаться, на мой взгляд, вы говорили с ним несколько дерзко, вы не находите? — И она грустно прибавила: — Боюсь, это все.

Зазвонил телефон.

— Да? — ответила дама. — Да, она еще здесь. — Она помолчала, потом прикрыла трубку рукой. — Он говорит, что ему так срочно нужна домработница, что он готов взять вас. Поверьте мне, мисс Пейтон, после того, как вы разговаривали с ним таким тоном, это грандиозная, если не сказать невероятная, уступка с его стороны. — Послушав еще, она хихикнула и, глядя на Ким, сказала: — Он говорит, что раз он вам сразу так не понравился, еще до того, как вы его увидели, то можно считать, что он полностью защищен от ваших притязаний на роль его жены! — Она улыбнулась, и в глазах у нее появилось заискивающее выражение. — Ну, что скажете, мисс Пейтон? По правде говоря, мне уже так надоело возиться с этим господином, что я даже готова дать вам взятку, только бы вы согласились поступить к нему в домработницы!

У Ким возникло странное чувство, что она выиграла первое сражение в начинающейся, по-видимому, долгой и тяжелой войне.

— Прежде, чем я решу окончательно, вы не можете спросить его насчет моей машины?

Дама так и сделала.

— Он говорит, мисс Пейтон, что, если хотите, можете взять машину, но и речи не может быть о том, чтобы вы держали ее у него в гараже.

— А где-нибудь возле дома, на улице, можно?

Дама передала в трубку вопрос.

— Он говорит, что это тоже исключено. Если ваша машина на дорожке, она будет загораживать въезд в гараж. Вам придется оставлять ее прямо на улице перед домом и самой позаботиться о парковочных огнях. — Ким была возмущена, и дама почувствовала это. — Мисс Пейтон, думаю, это сейчас не главное. Если вы хотите получить работу….

— Да, мне нужна работа. Я согласна.

Это сообщение было передано мистеру Оуэну Лангу.

— Он говорит, что берет вас на испытательный период в три месяца — если вы продержитесь так долго.

Голос Ким зазвенел от гнева.

— Скажите этому человеку, что если я увижу его лицо и он мне не понравится, то, можете мне поверить, он лишится домохозяйки, не успев ее нанять.

— Мисс Пейтон, — предупредила дама, — он будет платить вам жалованье, так что, не кажется ли вам, что он сам решает, будете вы у него работать или нет?

Ким смягчилась и извинилась.

— Когда мне приступать к работе?

Ответ не заставил себя ждать:

— Он говорит, что чем раньше вы прибудете в его резиденцию и приступите к своим обязанностям, тем лучше. Ну, скажем, как насчет завтра?

— Нет. Послезавтра, — сказала Ким, а про себя решила: «Пусть подождет. Ему это пойдет на пользу».

Ким весь день беспокойно бродила по дому в ожидании, пока все вернутся с работы.

Как только домочадцы собрались, она торжественно объявила им:

— Меня взяли на работу!

— Это просто глупо, — сказал отец, который накрывал на стол с таким мученическим видом, словно хотел сказать: «Если я это не сделаю, никто не сделает».

— Очень хорошо, — сказала мать. — По крайней мере, не будешь болтаться без дела, пока подвернется какая-нибудь стоящая работа.

— Надеюсь, намек понят, — скривился из-за спины матери Перри, — что работа, которую ты нашла, — «нестоящая». И сдается мне, что так оно и есть.

Мать поинтересовалась, когда она приступает к работе.

— Послезавтра. Он хотел, чтобы я приехала немедленно, но я…

— А, ты хочешь заставить его подождать, — вмешался брат. — Правильная, тактика. Видимо, ты собираешься и дальше действовать такими же методами. Пусть побегает за тобой, как бегают все твои приятели…

— Завтра, — сказала Ким, презрительно отворачиваясь от брата, — я весь день буду собираться. Кстати, мама, та женщина в агентстве спрашивала у меня насчет рекомендательных писем. Что мне делать? Я сказала, что у меня есть несколько рекомендаций, но…

— Знаешь, дорогая, наша преподавательница рукоделия в школе еще вела курс лекций в техникуме, где ты заканчивала секретарские курсы. Она вполне могла бы…

— Но, Вита! — воскликнул из кухни отец. — Ведь это будет беззастенчивая ложь. Она ведь понятия не имеет, хорошо ли Ким управляется с хозяйством.

— Нет, почему же, — мягко возразила мать, — просто она напишет, что Ким была примерной студенткой, что у нее замечательный, уживчивый характер, и так далее, и все это правда — она ведь действительно училась там, правда, на секретарском отделении, а не на курсах по домоводству.

— Поразительно, — снова раздалось из кухни, — до чего изворотлив женский ум! До сих пор не могу понять, как я решил жениться! — С этими словами Олдос Пейтон вышел из кухни и поцеловал жену, демонстрируя, что очень рад этому необдуманному поступку.

— А чем он занимается, твой будущий работодатель? — спросил Перри.

— Он ученый, химик-исследователь, — сквозь зубы проговорила Ким.

Перри закатился от смеха, и даже родителям это показалось очень забавным.

— Подумать только, какая ирония судьбы! — задыхаясь, восклицал Перри. — Надо будет рассказать об этом ребятам!

Вечером накануне отъезда Ким собирала чемодан, мама помогала ей.

— Мам, я сказала в агентстве, что мне двадцать девять, — смущенно призналась девушка.

— Ким, как ты могла!