Тайна Бирюзового дракона - Агаша Колч

— Кажется, ничего не забыл, — вздохнул Инк, поклонился нам, резко развернулся и вышел.

— «Ни тебе спасибо, ни мне до свидания», — процитировала я окончание старого анекдота, глядя на закрывающуюся дверь. — Но всё правильно. Долгие проводы — лишние слёзы.

Тес’шас согласно кивнул и вдруг задал неожиданный вопрос:

— Прости, что спрашиваю о личном. Ты любишь его?

— Люблю, — спокойно ответила я. — Люблю, как люблю тебя, как люблю Фильку, как папу Рактия. Люблю, как самого большого друга. Впрочем, и он меня. Был момент, когда нам показалось, что между нами нечто большее. Показалось, что нас потянуло друг к другу. Но совместное проживание в Радужном мире развеяло этот морок. Не составило труда изображать брата с сестрой. Мы не более чем друзья, дедушка. А сейчас, когда он стал правителем, и вовсе говорить не о чем.

— Но ты тоже… — начал было дед, но его нагло прервал проснувшийся фамильяр.

— Как-то плохо ты меня любишь, — сонно жмуря жёлтые очи, Филипп выполз из корзины, прикрытой от посторонних глаз тряпицей. — Почему не разбудила? Я есть хочу!

Услышав, что нам предстоят два перехода, Филипп, плохо переносящий порталы, начал нервничать.

— Неужели нельзя придумать что-то другое? — капризничал он.

— Что? — спросила я, зная, что если начну уговаривать, то кот будет вить из меня верёвки.

— Помнишь, в «Пятом элементе» пассажиров усыпляли на время перелёта? — спросил фамильяр, заглядывая мне в глаза.

— Я помню. А ты-то откуда знаешь? — удивилась я.

— Мне неприятно было жить без прошлого, — покаянно вздохнул питомец. — Я себя помнил только с того момента, когда очнулся на Острове. А до этого всё как в тумане. Ну, я потихоньку…

— Стал шариться в моей памяти! — ахнула я. — Да как ты смел, паршивец?

Потянулась было ухватить шпиона за ухо, но он перетёк подальше и закончил прерванную исповедь:

— Попробовала бы сама без памяти! — жалостливо продолжил он. — Знаешь, как жутко? Не знаешь. Ты сколько раз мне вопросы задавала: «Помнишь, как дома на Земле было?» А я не помнил!

Последние слова кот выкрикнул, апеллируя к моей совести.

— Вот я и стал потихоньку собирать сведения о себе в твоих воспоминаниях. Можешь не переживать, просматривал только те, что меня касались. Однажды наткнулся на такое трогательное, что не смог остановиться. Ты смотрела кино, а я спал у тебя на коленях. Ты гладила меня по спинке… — шумное шмыганье носом, — это был фильм «Пятый элемент». Кстати, неплохая киношка, — совершенно спокойным голосом закончил свой рассказ наглец.

— Так ты же спал!

— Ну, я твоими глазами посмотрел, — муркнул кошак.

— Вот что мне с ним делать? — повернулась я к Инку, красному от сдерживаемого смеха, за поддержкой.

— Усыпи, — посоветовал друг, едва дыша.

— Ты чего?! — отшатнулась я. — Знаю, что вы недолюбливаете друг друга, но не до такой же степени. Максимум шлёпнуть могу или за ухо дёрнуть, а усыплять за такое — это бесчеловечно.

Теперь непонимающе на меня смотрел Страж:

— Я предложил усыпить Филиппа на время путешествия. Поспит спокойно котик, без переживаний и неприятных ощущений. А ты что подумала?

И вот проснувшийся питомец, проспавший всё путешествие и прощание с Инком, требует любви в виде плотного ужина.

— Филенька, радость сердец моих! — вскинулся дед, увидев «крестника». — Как твои лапки? Все коготки отросли?

— У него не только когти отросли, но и ещё кое-что. Мне теперь его не только кормить надо, но и подружками обеспечивать придётся, — проворчала я, немного ревнуя.

Кот счастливой тряпочкой повис в руках дракона, не думая вырываться, как делал это со мной. А Тес’шас, шепча ему в ухо что-то ласковое, набирал на пульте внутренней связи заказ в столовую.

— Война войной, а обед по распорядку, — согласилась я со своими любимыми мужчинами.

Даже подумать не могла, что почувствую себя в учебке одиноко и невостребовано. Бродить по опустевшим коридорам в поисках знакомых и чувствовать свою ненужность грустно.

Первым делом решила навестить чоттов. Предчувствуя радостную встречу, я бодро шагала по коридору. Дойдя до плохо освещённого холла, из которого можно было попасть на склад дядюшки Шейна, постучала в дверную притолоку. Хотела узнать, когда у земляка будет время свободное, чтобы заглянуть к нему на кофе и обменяться новостями. Но дверь была заперта.

Осторожно спускаясь по неудобным ступеням от хитрого прохода в стене, я напряжённо вслушивалась в звуки, доносящиеся снизу. Отчего-то Лиза не откликалась на мой ментальный призыв.

«Должно быть, вышла прогуляться», — решила я, продолжая спуск.

Внизу на меня наскочил незнакомый жучок, взволнованно метавшийся по обиталищу Елизаветы. Он не позволил спуститься с лестницы, преградив дорогу вздыбленными усами, распростёртыми крыльями и оглушительным стрекотом. То и дело оглядываясь на проход, ведущий во внутренние пещеры, он возбуждённо подпрыгивал на месте, желая меня прогнать. На его жужжание выглянул Уголёк, спешно сообщил, что Лиза с керсами заняты кладкой, и мгновенно бросился назад. К своей любимой королеве.

Стало понятно, что пока моим друзьям не до визитов. Хорошо ещё, что охранник немного успокоился и отступил от лестницы, чтобы я смогла пройти к выходу. Иначе так бы сидела на ступенях, ожидая окончания родов. Чотт, недовольно ворча, сопроводил меня к двери. Но на прощание, дотронувшись до плеча усиками, подсунул под руку хитиновый лоб, который я погладила, похвалив за безупречную службу.

На входе в медблок меня не остановили. Дежурная курсантка спала, уткнувшись в сгиб локтя, положив его, как на подушку, на толстенную книгу. Любопытство подтолкнуло заглянуть, что за чтиво усыпило девушку. Яркий рисунок системы мышц какого-то гуманоида. Мельком взглянув на рисунок, я поняла, что на картинке не человеческое тело, но в чём различие, не осознала.

— Доктор! — обрадовалась я, увидев спешащего по коридору Сетляра, и тут же смущённо поправилась. — В смысле, целитель.

— Да понял я, понял, — улыбнулся теватец и обеспокоенно спросил: — Что-то случилось, леди Агапи? Заболела?

— Нет-нет! — поспешила успокоить я мужчину. — Просто зашла поздороваться, новости узнать, с Рестой увидеться.

— Реста и Тает в группе волонтёров помогают беженцам. Сейчас почти все курсанты там. Урок милосердия проходят, — печально вздохнул целитель.

Мысли читать не надо, чтобы понять состояние Сетляра. Не так давно погиб и его родной мир.